Головолапная
Шрифт:
В соцсети она продержалась полчаса часа.
— Я не могу больше, — призналась, закрывая глаза, — буквы те же, но читать эту безграмотность просто физически невозможно.
— Татуся, — осторожно сказала Лида. — Ты серьезно думаешь, что дети, которые ненавидят читать вообще, будут читать твой рассказ? Его прочитают редакторы для журнала. Его прочитают подписчики на сайте. Но нигде в этой цепочке не предусмотрены дети. Смирись — ты пишешь про детей, но для взрослых.
— Даже для взрослых нужно четкое и яркое чувство. Буря в душе,
Гата сжала кулак и от невозможности сказать нужное словами, несколько раз взмахнула рукой. Когда повернулась, встретила спокойный и понимающий взгляд.
— Тебе пришла в голову хорошая идея с макаронами и острой обидой, но эта же идея тебя и топит, — сказала Лида с добродушием старушки, беседующей с котиком. — Ты хочешь, чтобы твой школьник пережил целый коллапс, но сама же заставляешь его стоять на месте и молча смотреть на обидчика. И в итоге реакция у него твоя, а чувства ты пытаешься найти на стороне. Может, зря ищешь?
У Гаты дрогнуло в груди.
— Ты взрослый разумный человек, эмоциональный, но постоянно сдерживаешь себя. Вот как сейчас, — Лида указала на ее приподнятый кулак. — Сколько тебя знаю, ты не показывала острое чувство. Я не говорю, что ты его не можешь испытать. Я о том, что ты его из себя не можешь вытащить больше, чем сама себе позволяешь. Эх, мне бы такую выдержку! А то все мама ругает, что у меня на лице все написано, никакой тайны, которая должна быть в женщине… Чего ты ищешь? Необычных острых чувств? Накала страстей внутри при холоде снаружи? Но он же ребенок! При таких чувствах, как ты пытаешься ему приписать, мальчик должен разнести всю столовую по щепкам, однако он у тебя стоит неподвижно. У него, как и у тебя, нет по характеру нужной остроты на выходе эмоций. Есть уже чувство, которое ты приписала этому школьнику?
Гата нехотя кивнула. Хотела ответить честно «Это обида и желание бед», но промолчала.
— Он стоит, как ты бы стояла. Значит, чувствовать он будет то же, что ты бы чувствовала. Все, что у тебя идет искренне, оно и будет нужным. А все, что ты вымучиваешь — брось! Этот твой школьник… Ты пытаешься изобрести велосипед, на котором уже едешь! — Лида разошлась, не встречая сопротивления, глаза ее победно заблестели. — Не переживай, что дети тебя поймут недостаточно точно. Может, и поймут. Пиши искренне, от своей души — и ее услышат взрослые, разумные люди. Твои читатели. Те, кто понимает про накал и про холод. Такие же сдержанные.
«…с глухой мозолью на месте острых чувств», — мысленно закончила Гата.
И, еще покивав, все-таки углубилась в просторы популярных блогов.
Лида не стала требовать ответа на свою тираду.
Вечер обычно был напряженным, посетители бегали по торговому центру, усталые и злые после своих работ. Большинство вроде и не подходило с вопросами, но с такими неустроенными лицами и с такими давящими взглядами следовали мимо стойки администраторов, что девушки невольно заражались общим унынием и негативом.
Свои поиски тоже не радовали.
— Я потратила три часа, а что в итоге нашла? — спросила Гата с разочарованием.
Лида так долго молчала, что невольно закралась мысль — не уснула ли она на рабочем месте?
Повернувшись, Гата увидела, что Лида пилит ногти, откинувшись на спинку стула.
— Девушки, если я сюда выйду, я куда попаду? — раздался женский голос из-за стойки.
Будь менее опытный администратор, его бы смутил такой вопрос. Но Гата ответила спокойно и без заминки:
— Направо — выход на парковку. Налево — на улицу, к метро.
— Спасибо, значит, мне не сюда, а туда, — обрадовалась женщина и куда-то ушла.
Лида продолжала пилить ногти, словно бы не заметила и не услышала ничего. Нужно было немного подождать, чтобы она собрала свои мысли. Если суть проблемы Лида умела схватывать буквально налету, то выдавала дельные советы она после того, как впадала в некоторую прострацию.
В ожидании Гата ответила на пару официальных писем от арендаторов, собрала бумаги для бухгалтерии.
— Надо брать с другой стороны! — объявила Лида, наконец, отложив пилку. — Все взаимосвязано.
— Ты про мой рассказ?
— Я вообще про все. Есть теория… вернее, технология исполнения желаний. Она касается и твоего рассказа, и моего… этого… — она кивнула в сторону каталогов. — Подход одинаковый. А теории, как известно, проверяются практикой.
— Вернее, технологии?
Лида не заметила вопроса:
— На чем мы можем проверить свои желания?
— На рассказе, — поспешно сказала Гата, стремясь опередить в себе другой порыв.
— И на обложке! — Лида схватилась за мышку. — Та-ак… сейчас поищем… как там оно работает.
На галерее пронзительно звякнуло разбитое стекло, истошно заплакал ребенок, потом донеслось злое «Ну что ты! Руки из жопы!».
Гата, не выглядывая, набрала на служебном телефоне номер хоз.службы и попросила выслать уборщицу на второй этаж. Невдалеке промелькнула фигура спешащего к месту происшествия охранника Михаила. Гата не стала сама подниматься, зная, что угодливость этого охранника сейчас пригодится там, где очередная мамаша не уследила за очередным ребенком.
— Нашла! — обрадованно заявила Лида. — Давай по пунктам разбираться. Первое, тут написано: «Сформулируйте желание, отпустите его и забудьте о нем».
— В смысле?
— «Ваше желание», — продолжала Лида, — «это запрограммированная энергия, это сгусток, отправленный высшим силам, чтобы они приняли его к исполнению», — она усмехнулась: — Ой, бюрократия и волокита у этих высших сил, принимающих к исполнению разные сгустки, наверно, как у нас.