Голубая Луна - Возвращение
Шрифт:
– Всё ли в порядке, Сэр Призрак?
– вежливо спросил Ричард.
– Я не узнаю этих апартаментов, - медленно произнёс Сэр Джаспер.
– Здесь нет ничего знакомого. Я надеялся, что посещение Замка поможет мне восстановить утраченные воспоминания, но…
– Это большой Замок, - тактично заметил Ричард.
– Множество комнат. Даже если бы вы были здесь много раз, вы бы не смогли увидеть их все.
– Да… - сказал призрак.
– Я, пожалуй, немного погуляю, поброжу здесь, если вы не против…
К всеобщему удивлению, обычно сдержанный призрак не стал дожидаться ничьего разрешения. Он просто
– Вы, наверное, привыкли к призракам, там, в Полуночном Замке, - сказал Ричард, - но я должен сказать, что к этому нужно привыкнуть…
Кэтрин и Гертруда обменялись взглядами, но ничего не сказали.
– Что ж, - сказал Ричард, - думаю, я оставлю вас, чтобы вы могли устроиться. Люди Сенешаля принесут ваш багаж. И, конечно, вам не нужно будет держать Воина в Маске у дверей: теперь наши стражи - ваши стражи. Мы найдём для Война отдельную комнату. Дальше по коридору. Сегодня вечером состоится приветственный банкет. В вашу честь. Сенешаль позаботится о том, чтобы вы были предупреждены заранее.
– Благодарю, - сказала Кэтрин.
– Вы можете идти.
Ричард легко улыбнулся.
– До встречи, Принцесса. И он ушёл. Сенешаль откланялся и поспешил за Принцем, плотно прикрыв за собой дверь.
– Ну что ж!
– сказала Леди Гертруда, как только они остались одни. Она сумела вложить в это одно слово довольно много смыслов и без лишних экивоков приподняла бровь.
– Он кажется… довольно милым, - сказала Кэтрин.
– Вы его одобряете!
– воскликнула Гертруда.
– Достаточно красив, я полагаю.., - сказала Кэтрин.
– Просто красавец, - сказала Гертруда.
– Но я всё равно за него не выйду.
– Принцесса!
– Я знаю, знаю… Он не Малькольм. Мой прекрасный Малькольм. Но всё могло быть и хуже. Я полагаю.
– О, они все такие улыбчивые и очаровательные перед свадьбой. До тех пор, пока им приходится быть вежливыми, - мрачно буркнула Гертруда.
– Ты же не собираешься читать мне лекцию о секретах спальни?
– сказала Кэтрин.
– Я знаю всё о сексе. По крайней мере, я прочитала все книги, которые смогла найти на эту тему. Возможно, я смогу научить его нескольким приёмам… Почему ты так смотришь на меня?
*
Одним из маленьких, но реальных преимуществ наличия в Лесном Замке большого количества пустующих комнат было то, что всегда можно было (незаметно) использовать одну из неиспользуемых комнат в своих личных целях. И если быть (очень) осторожными, то никто и никогда не заметит. Принц Ричард, солдат Питер и будущий менестрель Кларенс устроили своё питейное логово в комнате вдали от главных маршрутов и обставили его со всеми удобствами и роскошью, которые только могут пожелать молодые люди. В основном, удобные кресла и много выпивки. Все они чувствовали потребность в уединении, где они могли бы быть самими собой, говорить и делать всё то, что не принято говорить и делать на людях. Где Ричард мог бы расслабиться и оторваться по полной программе, не беспокоясь о том, что подведёт кого-то.
Питер и Кларенс с удовольствием составили компанию своему другу, и не в последнюю очередь потому, что Принц имел доступ к лучшим винам в мире, хранившимся в погребах Замка. Некоторые из этих невероятно пыльных бутылок были заложены так давно, что сами карты с тех пор изменились…
Комната была просто, но уютно обставлена, со всеми привычными атрибутами, многие из которых были незаметно перенесены из соседних комнат. Этого было более чем достаточно, чтобы придать помещению атмосферу непринуждённости и самодостаточности. Никто из троих молодых людей принципиально не вытирал пыль и не убирался. Они были молодыми людьми, и у них была репутация, которой они должны были соответствовать. Дверь всегда была надёжно заперта, и поскольку никто не знал об этой комнате, внешний мир их совсем не беспокоил. Это было идеальное место для них троих, где они могли не думать о своих обязанностях, забыть обо всём, что им следовало бы делать, и просто расслабиться и поболтать.
Питер приносил с кухни всевозможные вкусные блюда, потому что нравился одной из помощниц повара, а Кларенс приносил свою гитару и пел зажигательные песни, отличавшиеся необычайной грубостью. Он обладал неплохим голосом и виртуозно играл на гитаре. Пока он придерживался традиционных песен, всё было в порядке, а если он иногда пробовал свои оригинальные композиции на Ричарде и Питере… что ж, на то и существуют друзья.
– Итак, - сказал Питер, уже наполовину опорожнивший свою первую бутылку, откинувшись в кресле и вытянув ноги.
– Принцесса Кэтрин… Что скажешь, Ричард?
– Она определённо привлекательна, - ответил Ричард, уверенной рукой наливая себе ещё один бокал.
– Да и характер сильный. Но в этом я, пожалуй, превосхожу её.
– Она ему нравится!
– воскликнул Кларенс, усмехаясь. Он пил великолепное марочное вино прямо из бутылки, ошибочно полагая, что это делает его более мужественным. Он всегда сидел в своём кресле прямо, но закинув одну ногу на подлокотник, чтобы показать, насколько он непринуждённо неформален.
– Вот и отлично, - сказал Питер.
– Даже если так, - твёрдо сказал Ричард, - я не женюсь на ней.
– Будь сильным, - бодро сказал Питер.
– Пути назад нет. Это должно быть сделано. Она тебе нравится?
– Не знаю!
– сказал Ричард.
– Может быть.
– Courtly love считается весьма изысканной, - начал Кларенс, но замолчал, так как остальные зашикали на него.
– Не начинай, - мрачно сказал Питер.
– Если военные баллады так же ошибочны в отношении войны, как любовные баллады - в отношении любви…
– Песни о радостях вина и веселья обычно весьма точны, - сказал Ричард.
– Верно, - согласился Кларенс.
– Знатное застолье так просто не испортишь. А эти маленькие колбаски остались?
– Вы ведь знаете, что их делают из лошадиных бубенчиков?
– сказал Питер.
– Мы с ней едва знакомы, - ответил Ричард, не обращая внимания.
– Не могу сказать, что я вообще её знаю. Насколько мне известно, она ест чеснок с каждым блюдом, не так часто принимает ванну и всегда бодра с самого утра. Я не выношу таких людей. Сколько я перебрал слуг, чтобы найти хоть нескольких, которые, как и я, были бы по утрам угрюмы и мрачны. Завтрак - это такая еда, которую следует есть только в тишине. Должен быть такой закон, и когда я стану Королём, он почти наверняка будет принят.