Голубая Саламандра
Шрифт:
Лучи заходящего солнца изменили гамму красок. Картина теперь выглядела иначе: небо, море, скалы тонули в янтарной пелене. Они были миражем, Жемчужное тело диска будто удалилось в глубь, скрылось в пластах краски, только - о, причудливая игра теней!
– яснее, четче проступало лицо Рона Гулида.
В начале восьмого Андрей вышел из дома и направился через Южный парк к бухте. Избегая дополнительных хлопот, он решил не пользоваться автомобилем заботливого Пэрана. Кроме того, браслет связи молчал, - а значит, он имел право не спешить. На условленном месте за бетонной стрелой пирса он еще издали увидел одежду Гулида, сам пловец казался крохотной
Грачев не был расположен к купанию, он выбрал место у ствола сосны, обрушенной обвалом и истерзанной морем, и наблюдал за огромный солнцем, лениво угасающим в медных водах. Потом ему взбрело осмотреть вещи Гулида. Он не долго боролся с искушением, убеждая себя, что вынужден это сделать, присел за корневищем, увитым ламинариями и методично проверил карманы. Ключи, бумажник, с небольшой суммой денег, карта-пропуск и электронная книжка для записей - составляли скромный улов. К удивлению книжка читалась без шифра. Андрей просмотрел ее всю, не встретив ничего особого: графики, сложные математические выкладки, заполнявшие мерцающий кристалл, формулы. Еще в секции нагрудного кармана нашелся щуп, внешне такой же, как и преподнесенный Люси Белью. Разложив остальное по местам, с детищем неведомой науки, он решил пока не расставаться.
Вынырнув возле берега, Гулид проплыл до нагромождения камней, и подбежал широкими прыжками, разбрасывая брызги.
– Хороший вечер!
– не скрывая удовольствия, сказал он, - Хороший вечер после плодотворного дня.
– Возможно. Эту штуку вы потеряли?
– Андрей снял колпачок, разглядывая тонкие контакты унифицированного разъема.
– Наверное, приборчик выпал из вашей одежды.
– Я редко что-нибудь теряю.
– Гулид накинул на плечи полотенце и сел напротив. Его лицо стало серьезным, даже хмурым.
– Хотя вы не близкий Люси, но свойственные ей привычки имеете. Устраивать ревизию - ваше право, только не думал, что МСОСБ и в пустяковых делах пренебрегает правилами хорошего тона.
– Разумеется, тайная ревизия - не лучший способ решать проблемы.
– Испытывая острое чувство стыда, Грачев поморщился.
– Извините. Но дело не пустяковое. Хотя вы вызвались на откровение, у меня остаются основания не доверять вам.
– Многие считают, будто долг перед человечеством и самим собой - разные вещи. В этом, Андрей, заблуждение. Можно я буду называть вас Андрей?
– Получив согласие, он продолжил: - Благо для личности естественным образом угодно обществу. Только нужно верно определить: что есть благо. Вот где возникает сложность, а иногда - парадокс. Оказывается, ответы на эти вопросы давно известны. Они даны великим опытом бытия, засвидетельствованы в древних писаниях. И знаете, что является благом в узком, сиюминутном смысле? Умение не причинять окружающим никакие виды страданий, даже просто неудобств.
– Ого! Да вы философ! Моралист! Не Господь ли прислал вас сюда? Вы надеетесь удовлетворить мое любопытство отвлеченной проповедью?!
– Вам не интересны мои мысли?
– Кто Вы? Кто вы, Рон Гулид? Только этот вопрос днем и ночью волнует меня, объясните вот это!
– Андрей протянул позаимствованный щуп, - Объясните, как вы, человек без прошлого, иначе - пришелец, очутились в отнюдь не второстепенном научном центре! Здесь, где определяется будущее человечества, так небезразличное вам! Какую цель преследовали вы семнадцать лет назад, навязав крупные изменения в схеме циклоидного блока?! Объясните мне многое другое, Рон! Только не пытайтесь снова уйти в дебри своих измышлений о гуманности и этике. На этот раз у нас мало времени - лишь короткий вечер для откровений.
– Андрей, вы симпатичны мне как личность. Я ни в чем не обманул вас и не собираюсь этого делать.
– Гулид встал и начал одеваться. Он по-прежнему был спокоен, уверен в себе. Со стороны казалось, он наслаждается видом опускавшейся ночи и наступившей тишиной.
– Напрасно принимаете меня за преступника. Клянусь, с позиции вашей службы меня не в чем упрекнуть. Догадки, безусловно, логичны, но к счастью неверны. Я мог бы с порога отвергнуть любой довод. Однако это усложнит путь к истине, боюсь - толкнет вас на более жесткие приемы. Можно придумать правдоподобное объяснение всему, что интересует вас, то есть лгать…
– Но это не соответствует вашему представлению о благе, - вставил Грачев.
– Почти так. Я слишком дорожу естественными человеческими нормами, чтобы заменить истину фальшью. Именно поэтому мне пришлось расстаться с Люси и, вероятно, поэтому, здесь МСОСБ.
– Тогда дайте мне истину! Я не хочу лишать вас свободы для ее достижения!
– Пойдемте, Андрей, договорим по пути. Не знаю, каким образом вы вышли на циклоидный блок, но не отказываюсь: две дополнительные секции предложил я.
– А вы не постарели с тех пор.
– Не было для этого времени. Итак, восемь вместо шести. Теперь любой компетентный специалист подтвердит - это было лучшим решениям. Потом я внес в проект еще несколько полезных изменений. Если вы о них не знаете, спросите у Мюррея. Сообщения о предстоящем землетрясении и готовящемся взрыве бомбы в канун Дня Присоединения - переданы мной. Больше не стоит искать "виноватых", их нет. Видите - я не отпираюсь. Я могу признать за собой другие, таинственные на ваш взгляд, деяния - все они подтвердятся. Понятно, что это кажется из ряда вон странным и влечет законный интерес МСОСБ. Однако сегодня нет возможности объяснить "природу этой странности". Обратите лучше внимание, что ни одно из моих действий не нанесло вреда, скорее наоборот. Разве можно меня упрекнуть, будто я человек без человеческого лица или вовсе не человек? Не вижу оснований.
– Мистер Гулид, я не собираюсь бросать вам упреки, там более раздавать похвалы. Ваши действия будут взвешивать другие люди. Меня же интересует лишь истина. Вы ждали последнего эксперимента? Что вам было нужно? И, главное, для кого?
Они ступили на лестницу, поднимавшуюся в узком проходе в скалах. Отблески огней поселка выгадывались рядом, за черной зеленью парка. Грачев хотел вызвать авто, но Гулид заговорил снова, и он передумал.
– Да, я ждал эксперимент. Он прошел успешно, и я получил желаемое.
– Неужели?
– Грачев скептически усмехнулся, - Результаты закрыты моим личным кодом.
– Для меня это не имеет значения. Каковы будут результаты, я знал раньше. В согласии с ними я зашифровал кассету с важной графической информацией. Она и записка лежат у вас на подоконнике. На той же кассете найдете ответы на интересующие вас вопросы и раз и навсегда поставите точку в этом странном деле.
– Вы блефуете, мистер Гулид. Просто тяните время. Группа экспертов прибудет завтра. Значит, до завтра никто не сможет проверить, что за информации на вашей кассете. Когда вы успели ее подбросить? Почти весь день я находился дома.