Голубой молоточек. Охота за сокровищами
Шрифт:
— Вы не знаете, как он называется?
— «Ля Палома», — с отвращением произнесла она. — Благодарю вас. А почему ее уволили?
— Я не сказала, что ее уволили. Просто ей позволили уйти. Но я не уполномочена вести разговор на эту тему. — Однако я почувствовал, что она не прочь меня задержать. — Вы из полиции? — спросила она.
— Я частный детектив, сотрудничающий с властями.
Вынув бумажник, я показал ей фотокопию своей лицензии. Она улыбнулась ей так, словно смотрела в зеркальце.
— Опять у нее
— Надеюсь, что нет.
— И на этот раз снова речь идет о краже наркотиков?
— Я могу сказать только, что провожу расследование по делу миссис Джонсон. Как давно она перестала здесь работать?
— Это произошло на прошлой неделе. Дирекция разрешила ей уйти и дала хорошую рекомендацию. Но дольше держать ее не могли. Дело было совершенно ясное — у нее в кармане оказалось шесть таблеток. Когда ее обыскивали, я находилась рядом. Жаль, что вы не слышали, какими словами она поливала начальника.
— Что же она ему сказала?
— Ох, я не могу этого повторить. — Бледное лицо старшей сестры покрылось внезапным румянцем, словно я сделал ей неприличное предложение.
Она посмотрела на меня с заметной неприязнью, видимо, стыдясь своего излишнего волнения. Потом резко повернулась и молча удалилась.
Был уже первый час ночи. Я провел в больнице столько времени, что ощущал себя почти пациентом. На этот раз я вышел через другие ворота, не желая снова сталкиваться с капитаном Маккендриком, Пурвисом, Паолой или каким-нибудь умирающим мужчиной.
Проезжая по автостраде, я видел неоновую вывеску «Ля Палома», поэтому представлял себе, где находится пансионат для выздоравливающих. По пути из больницы я миновал несколько неосвещенных врачебных кабинетов, общежитие для медсестер и ряд улочек, застроенных еще до войны двухэтажными домиками, в которых обитали горожане среднего достатка. Населенная часть квартала отделялась от автострады узким парком, поросшим редкими дубами, под ветвями которых укрывались немногочисленные автомобили с влюбленными парочками; их передние стекла были изрядно запотевшими.
Комплекс облицованных камнем двухэтажных зданий, в которых помещался пансионат «Ля Палома», находился почти у самой автострады, словно бензоколонка. Когда я вошел внутрь и закрыл за собой дверь, приглушенный рокот изредка проезжавших в это время суток автомашин стал напоминать отдаленный гул морского прибоя. Его перекрывали доносившиеся с близкого расстояния звуки жизни пансионата: храп, вздохи и тихие, невнятные голоса пациентов.
Я услышал за собой тихие шаги приближавшейя медсестры. Это была молодая красивая негритянка.
— Слишком позднее время для посещений, — сказала она. — Все уже закрыто на ночь.
— Я хотел повидаться с вашей сотрудницей, миссис Джонсон.
— Попробую ее найти. Она становится популярной. Вы уже второй человек, который ее спрашивает за сегодняшний день.
— А кто был первый?
Она запнулась.
— Может быть, вы ее муж? — спросила она наконец.
— Нет. Всего лишь знакомый.
— Перед вами ее посетил сын… молодой человек с рыжими усами. Он наделал немало шума, прежде чем мне удалось его выставить. Она окинула меня испытующим, хотя и дружелюбным взглядом: — Надеюсь, вы не собираетесь учинить скандал?
— Я как нельзя более далек от такого намерения, Просто я собираюсь предотвратить один конфликт.
— Хорошо, я позову ее. Но ведите себя потише, ладно? Люди уже спят.
— Ясное дело. А из-за чего он скандалил?
— Из-за денег. Ведь всегда все делается из-за денег.
— Не всегда, — заметил я. — Иногда причиной бывает любовь.
— И об этом тоже шла речь. В его машине сидела какая-то блондинка.
— Не всем так везет.
Она сделала строгое лицо, словно намереваясь отразить мои возможные домогательства.
— Я позову миссис Джонсон, — сказала она.
Миссис Джонсон приблизилась ко мне с явной неохотой. Ее опухшие глаза свидетельствовали о том, что она плакала.
— Что вам нужно? — Тон ее наводил на мысль, что она уже почти всего лишилась и немногое может предложить.
— Мне бы хотелось немного поговорить с вами.
— У меня и так уже большие неприятности на работе. Вы хотите, чтобы меня уволили?
— Нет. Но дело обстоит таким образом, что я частный детектив.
Ее взгляд окинул маленький, темный вестибюль и остановился на входной двери. Она напряглась, словно собиралась выбежать на автостраду.
Но я уже стоял между ней и дверью.
— Здесь есть какое-нибудь помещение, где мы могли бы спокойно поговорить несколько минут?
— Думаю, да. Но если я потеряю работу, это будет по вашей вине.
Она проводила меня в обставленную случайно подобранной мебелью приемную и зажгла стоявший на полу торшер с темным абажуром. Мы сели напротив друг друга, почти касаясь коленями. Она одернула белый нейлоновый халат, словно прикосновение ко мне могло его испачкать.
— Чего вы от меня хотите? И не притворяйтесь журналистом. Я с самого начала поняла, что вы полицейский.
— Я хочу повидаться с вашим сыном Фрэдом.
— Я тоже. — Она приподняла свои массивные плечи и снова их опустила. — Я начинаю беспокоиться за него. Уже целый день он не дает о себе знать.
— Он был здесь сегодня вечером. Чего он хотел?
Она некоторое время молчала. На ее лице отразилось усилие, будто она проглатывала собственную ложь, а может быть, выдумывала следующую.
— Ему нужны были деньги. Ничего нового в этом нет. Каждый имеет право попросить денег у собственной матери. Не первый раз я ему помогаю. Он всегда возвращает, если только есть из чего возвращать.