Голубой молоточек. Охота за сокровищами
Шрифт:
— Днем очень редко. А вот ночью, перед тем как заснуть…
— Вы не женаты? — быстро сделала вывод она.
— Был женат лет двадцать пять назад.
— Ваша жена жива?
— Надеюсь.
— А вы не пытались узнать?
— Последнее время — нет. Я предпочитаю разузнавать подробности о жизни других людей. Сейчас, например, мне бы хотелось переговорить с миссис Чентри.
— Не думаю, чтобы это было необходимо.
— И все же я попробую. Может быть, это поможет мне лучше уяснить фон всего этого дела.
Лицо моей собеседницы застыло, приобретя выражение крайнего неодобрения.
— Но ведь мне нужно только, чтобы вы разыскали мою картину.
— И кажется, вы не прочь проинструктировать меня, как мне лучше этого добиться. Я уже пробовал сотрудничать таким образом с другими клиентами, но должен вам сказать, результаты были не самые лучшие.
— О чем вы хотите говорить с Фрэнсин Чентри? Вы ведь знаете теперь, что она, собственно говоря, не принадлежит к нашим друзьям.
— Я могу иметь дело исключительно с вашими друзьями?
— Я не то хотела сказать. — Она немного помолчала. — Вы ведь намерены поговорить со многими людьми, не так ли?
— С теми, в ком возникнет необходимость. Дело кажется мне более сложным, чем вы полагаете. Оно может занять много дней и стоить несколько сот долларов.
— Средства нам это позволяют.
— Не сомневаюсь. Но не вполне уверен в намерениях вашего мужа.
— Можете не опасаться. Если он вам не заплатит, я заплачу сама.
Она вывела меня из дома и показала, где находится вилла миссис Чентри. Это была постройка в неоиспанском стиле, с башенками, многочисленными пристройками и большой оранжереей. Она находилась немного ниже вершины холма, на котором мы стояли, по другую сторону ущелья, разделявшего два владения подобно глубокой ране в земле.
III
После непродолжительных поисков я разыскал дорогу, ведущую к мосту через ущелье, и припарковал машину перед домом миссис Чентри. Мужчина мощного телосложения, с крючковатым носом отворил дверь, прежде чем я успел постучать.
Он вышел из дому и закрыл ее за собой.
— Чем могу служить? — У него были внешность и тон доверенного слуги.
— Я бы хотел увидеться с миссис Чентри.
— Ее нет дома. Хотите что-нибудь передать?
— Я бы предпочел лично переговорить с ней.
— О чем?
— Об этом я скажу ей сам, ладно? Если вы сообщите, где она находится.
— Думаю, что в музее. Сегодня день ее дежурства.
В первую очередь я решил навестить антиквара по имени Пол Граймс. Вдоль побережья я доехал до нижней части города. По воде скользили яхты с белыми парусами, а в воздухе носились чайки, словно их маленькие летучие отражения. Повинуясь какому-то безотчетному импульсу, я остановился и снял комнату в мотеле, стоящем у самого залива.
Нижняя часть города представляла собой запущенный приморский квартал, охватывающий около десятка улиц. Его неряшливые обитатели околачивались на главной улице или стояли, подпирая двери лавчонок, торгующих разной дешевкой.
Я свернул в боковую улочку и отыскал галерею Пола Граймса, втиснутую между винным магазинчиком и вегетарианским рестораном. Выглядела она не слишком представительно — фасад здания был облицован какими-то жалкого вида каменными плитками; на верхнем этаже, очевидно, разместилась частная квартира. Золотая надпись на витрине гласила: «Пол Граймс. Картины и художественные изделия». Я остановил машину у края тротуара.
Открывая дверь, я услышал тихий звон висевшего над ней колокольчика. Скромность обстановки призваны были маскировать крашеные экраны и драпировки из серого полотна. На них висело несколько картин, художественная ценность которых показалась мне сомнительной. За стоявшим у стены небольшим письменным столом сидела ярко одетая темноволосая женщина и старательно делала вид, что поглощена работой.
У нее были глубоко посаженные карие глаза, широкие скулы и внушительный бюст. Волосы ее были цвета воронова крыла. Она была красива и очень молода.
— Мистер Граймс ждет меня, — сказал я, назвав свою фамилию.
— Мне очень жаль, но ему пришлось уйти.
— Когда он вернется?
— Этого он мне не сказал. Кажется, он уехал по какому-то делу за город.
— Вы его секретарша?
— Можно меня назвать и так. — Она улыбнулась, ее улыбка напомнила блеск наполовину обнаженного клинка. — Это вы звонили по поводу какой-то картины?
— Да.
— Я могу показать вам несколько произведений. — Она протянула руку в сторону выставленных картин. — Здесь преимущественно абстрактная живопись, но у нас есть несколько картин с фигуративной живописью.
— У вас есть какие-нибудь работы Ричарда Чентри?
— Нет, думаю, что нет.
— Мистер Граймс продал картину Чентри мистеру и миссис Баймейер. Они сказали мне, что я могу увидеть ее фотографию.
— Мне об этом ничего не известно.
Она развела руками; они у нее были округлые, смуглые, поросшие легким пушком.
— Вы не можете дать мне домашний адрес мистера Граймса?
— Он живет над магазином. Но сейчас его нет дома.
— Когда, по-вашему, он вернется?
— Понятия не имею. Иногда он уезжает на целую неделю; он не говорит мне куда, а я не спрашиваю.
Я поблагодарил ее и вошел в соседний винный магазинчик. Стоявший за прилавком чернокожий мужчина средних лет спросил, чем может быть полезен.
— Мне бы хотелось спросить у вас кое о чем. Вы знаете мистера Граймса?
— Кого? — переспросил он.
— Пола Граймса. У него магазин с картинной галереей.
— Это такой пожилой, с козлиной бородкой? — Он сделал жест рукой. — Он еще носит белое сомбреро?
— Да, кажется, тот самый.
Он отрицательно покачал головой:
— Не могу утверждать, что я его знаю. По-моему, он не пьет. Во всяком случае, никогда не дал мне заработать ни цента.
— А его девушка?
— Раз или два она купила у меня шесть банок пива. Кажется, ее зовут Паола. Вы не думаете, что в ней течет индейская кровь?