Голубой Ютон
Шрифт:
Празднование нового, двести тридцать восьмого, года по самым разным причинам совместилось с празднованием свадьбы Кати и Володи. Одной из причин было острое нежелание Марины дважды готовить праздничное меню, а второй… Когда у жениха уже пятеро детей «на стороне» и есть очень серьезные основания подозревать что этим дело не закончится, согласие невесты на брак все же не гарантируется. И только после долгого разговора с Ирой (и еще более долгого – с бабушкой) Катя сказала «да». А так как это случилось всего за неделю до Нового года, смысла устраивать два праздника подряд никто не нашел. Зато повеселились все от души, всеобщий праздник длился
А когда закончился последний праздничный ужин, к молодоженам подошли Вера Сергеевна и Ксения:
– Еще раз поздравляю вас, молодые люди, – произнесла пожилая химичка, протягивая Володе сложенный вчетверо лист бумаги, – и надеюсь, что вы, как новая ячейка нашего общества, с новыми силами быстренько сделаете вот это. С Ксенией я уже договорилась, насосы и клапана она изготовит. А от вас я жду сто киловатт электричества, моторы на… Ксюша, ты говорила тридцать киловатт? Два таких мотора. Это, конечно, не очень срочно, но без этого у нас не будет азотной кислоты, а, следовательно, и пороха. Алёна тоже кислоту просит – у неё на фармакопею литра полтора всего осталось. Ну ей я немного сейчас и из угля делаю, в смысле из аммиака, но… В общем, Лиза просила передать, что к концу мая всё это крайне желательно закончить.
– Я поговорю с мамой, – несколько недовольно прокомментировала просьбу Катя.
– Не поговоришь, – отметила Ксения, и пояснила: – Лиза еще в обед отправилась к Копотю просить землекопов, потому что по этому плану, который она месяца четыре составляла, канал от Нижней речки нужно прокопать за зиму.
– Зимой рыть землю?
– Да, зимой. Морозы не сильные, земля не промерзает. Лопаты стальные в достатке, а люди простаивают – чего ждать-то? Просто весной не до канала будет, с марта по июль все свободные люди в полях будут заняты, так что выбора нет…
Набирать людей на земляные работы в январе Лиза начала не по забывчивости или дурости: раньше просто смысла не было. То есть нанять-то можно было, за полцентнера брюквы, оставляемой семье, нынешние мужики всегда были готовы поработать пару месяцев. Но вот пользы от них раньше просто не было бы, так как модная в этом сезоне зимняя мужская обувь явно не предназначалась для работы с лопатой. И летом в лаптях копать землю было, мягко говоря, не очень просто, так что народ грунт копал босиком, а зимой (при довольно теплой погоде) лапти в снегу довольно быстро намокали и просто разваливались минут за пять. Шить наемным рабочим сапоги – занятие явно бессмысленное, но перед праздником Кати, у которой туфли пришли практически в негодность, сваяла себе «модную шведскую обувку» под названием, как она сообщила, «траскор». То есть деревянную подошву, к которой приколачивались кожаные ремешки.
Кузнечихи давно уже сделали из небольшого куска буровой трубы волочильную матрицу, из «плохой арматурины» сделали довольно много проволоки, наделали гвоздей – так что теперь рабочему просто давали пару кусков строганной доски (по совету Кати – из вербы, как «самой водостойкой»), пару кусков кожи для «верха» и пригоршню (небольшую) гвоздей – и на следующий день мужик был готов к работе.
Но главным стимулом «зимнего найма землекопов» стало то, что морозы были в этом году более чем умеренные и льда на реках в декабре так и не появилось. «Теплоход» же до Вырки плыл всего два дня, а вмещал почти сотню пассажиров (правда, «с минимальными удобствами»), так что уже в середине января две с лишним сотни землекопов приступили к работе – а во второй половине марта канал был закончен. Хотя «канал» – слишком громко сказано, скорее большая канава – но теперь на электростанции воды стало достаточно чтобы крутить сразу две турбины. Вот только турбина была пока только одна…
Чтобы сделать новую турбину, Володе не хватало одной мелочи:, всего лишь стальной трубы длиной метра в четыре. Со стенками сантиметра два толщиной. То есть такой же, как буровые трубы – но вот как раз последние Лиза использовать категорически запретила, ведь пока что это был единственный металл, из которого можно было делать стволы нарезного огнестрельного оружия. Правда пока Ксюха не придумала, чем заменить сломавшийся крошечный твердосплавный резец свой строгальной машинки, новые стволы не делались. Но ведь придумает!
Так что со стальной трубой были серьезные проблемы. Точнее даже, со сталью проблемы: Ксюша сказала, что трубу она сделает когда сталь появится. Но печка и во второй плавке выдала только чугун – даже несмотря на то, что в нее засыпали всю накопившуюся за три года стальную стружку. Лена (вместе с Верой Сергеевной) Володе и Ксюше все подробно объяснили: в процессе плавки сталь науглероживается углем, который в печи и горит (точнее, угарным газом), и в результате именно сталь в ней сварить просто невозможно. Правда, среди всего прочего Света отлила для Ксении и заготовки цилиндров будущего воздушного насоса, но чтобы насос заработал, требовался электрический мотор и собственно электричество…
– Просто какой-то замкнутый круг получается, – пожаловался в пространство Володя, получив эту ценную информацию.
– Никакого круга, – сердито ответила Света, – даже если бы наша бессемеровская печка заработала, она сварила бы сталь для тебя вообще непригодную. Тут в руде фосфора два процента, еще и серы прилично. Чтобы от нее избавиться, нужно в печь известь сыпать…
– Ну так сыпь, что тебе мешает?
– У меня в печке кислые огнеупоры. Известковый шлак их просто растворяет. Я почему ее ремонтирую по месяцу после каждой плавки: там сантиметров по десять огнеупорной стенки в шлаке раствориться успевает. Чтобы в ней нормальный чугун варить нужно доломитовые огнеупоры ставить…
– И?
– Лиза сказала, что ближайшее месторождение доломита от нас в ста двадцати километрах к югу. Можно на лодке и поближе подплыть, по Плове, но от того места куда лодка доплыть может, там еще пехом километров сорок. По дикому лесу…
– И сколько тебе этого доломита нужно? – вкрадчиво спросил парень.
– Ну еще скажи что сбегаешь и принесешь, заботливый ты наш. Тонн двадцать. Можно для начала хотя бы тонны три-четыре, сделать не бессемеровский конвертор, а томасовский, и уже в конвертере чугун от фосфора и серы чистить. Но это самый минимум…
– Ясно. Но ты место-то на карте показать можешь?
– Смотри…
– Так, до Тулы у нас километров пятьдесят, по Шату до Иван-озера семьдесят. Потом по Дону где-то полтораста, и Красивой Мече меньше двух сотен… тоже примерно полтораста. Двое суток туда, двое сюда… Пять тонн, говоришь, хватит?
– Это ты как туда добираться придумал?
– Кирин брат говорил, что из Ивуан-озера обе речки вытекают, и Шат, и Дон. Только Дон лишь весной, а сейчас у нас что?
– Олиска может говорить что угодно: он сам там ни разу в жизни не был. Да и если ты собрался туда на катере… Маркус говорил, что с полной загрузкой без пассажиров катер бензина на трое суток поднимет не потонув. Причем без груза вообще, а груза он максимум полтонны поднимет, и это он еще приврал изрядно. Так что оставь надежду, всяк!