Голубые глаза, черные волосы

Дюрас Маргерит

Она спит. Пока она спит, он говорит с ней.

Она лежит рядом с ним на полу. Она спит. Он говорит ей:

— Я не знаю, о чем вы думаете. Я не могу представить, что вы могли бы страдать от того, что я говорю. Я ничего не говорю. Я никогда не говорю правды. Я ее не знаю. Я не говорю ничего, что могло бы заставить страдать. Это потом, когда я вижу, что вы страдаете, я пугаюсь собственных слов.

Он колеблется, но потом все-таки будит ее. Он говорит:

— Не нужно думать о тех ночах, которые нам остались. У нас будет их еще много, прежде чем мы расстанемся.

Она знает: даже когда наступит эта последняя ночь, не нужно ничего

говорить, потому что это будет начало уже другой истории, истории их расставания.

Он плохо понимает, о чем она говорит. У него всегда были только короткие истории. Истории без будущего. История молодого иностранца с голубыми глазами, черными волосами самая длинная. Только благодаря ей она еще длится. Она думает, что он ошибается, истории продолжаются даже тогда, когда о них не знают. Что они уже близки к концу света, где стираются судьбы, а истории обезличиваются и даже кажутся бесчеловечными. Своего рода общая любовь, говорит она. Должно быть, все это из-за питания и однообразия мира.

Они смеются. Смех делает их счастливыми.

Она просит, чтобы он сказал ей, если вдруг поймет, что начал любить ее, если вдруг это случится. А потом они вместе начинают плакать, как каждый день.

Когда она уходит, солнце врывается в комнату. Она закрывает за собой дверь, и комната погружается во мрак, а он уже начинает ждать наступления новой ночи.

В этот вечер она приходит позже, чем обычно.

Она говорит, что на улице холодно, город опустел, небо, омытое бурей, теперь ясное, почти голубое. Она не говорит, почему опоздала. Лежа рядом, они долго молчат. Она по-прежнему у стены. А он вновь возвращает ее к свету.

Она убрала черный платок.

Она говорит о том другом мужчине:

— Я видела его сегодня утром в отеле, когда ушла отсюда. Я знала, что этой ночью он спал там. Он сказал мне об этом. Он ждал меня. Дверь была открыта. Он стоял в дальнем углу номера с закрытыми глазами и ждал. Я подошла к нему.

Он уходит из освещенной части комнаты и идет к стене. Опускает глаза, чтобы не видеть ее. Они не смотрят друг на друга, инстинктивно изображая полное безразличие. Он ждет, пока она снова заговорит:

— Он спросил меня, произошло ли что-нибудь между нами. Я сказала, что нет, что мое желание все время растет, но я не говорю вам этого, потому что вам отвратительна мысль о таком желании. И внезапно я оказалась у него в руках. Я дала ему делать все, как он хотел.

Она говорит, что он кричал, а его руки сделались очень грубыми. Оргазм был такой силы, что она чуть не умерла.

Она замолкает. Он говорит:

— Я ухожу.

Она не отвечает. Она снова приняла позу спящей в этом театральном свете. Закрыла лицо черным платком. Она не извинилась.

Он остается лежать у стены. Он не двигается. Не приближается к ней. Наверно, она думает, что он навсегда прогонит ее. Он говорит ей, чтобы она укрылась простынями, он не хочет видеть ее. Он смотрит, как она укрывается.

Она делает это, будто не видя его. Он просит посмотреть на него. Она смотрит.

Сквозь черный шелк она оглядывает всю комнату, ни на чем не задерживая взгляда, как смотрят на воздух, на ветер. Она говорит о другом мужчине. Она говорит, что впервые увидела его на пляже, в тот первый вечер, когда пришла сюда, между ними еще ничего не было. Потом она видела его недалеко от дома. Незнакомые друг другу

люди, гуляющие по пляжу, всегда узнают друг друга. Сначала он пришел, чтобы просто посмотреть на нее. А потом однажды вечером подошел к ней.

Он не знал, что она ходит сюда через пляж. Она говорит, что не всегда. Чаще всего она идет через проулки позади главной улицы, но перед домом сворачивает к пляжу. Чтобы посмотреть на пляж. Она говорит:

— Сегодня там мало людей, видимо, из-за холодного ветра и последних событий.

Каких именно событий, она не уточняет. Они смеются.

Ведь она знает, что происходит у этих камней? Что там творится, когда, например, холодно? Или дует ветер? Да, она вспоминает об этом, как только выходит из города. Она говорит: до того как она узнала, что происходит по ночам с этой стороны пляжа, она, можно сказать, вообще ничего не знала. Это происходит почти каждую ночь, именно поэтому она когда-нибудь возьмется за перо. Даже если это не будет очевидно при чтении ее будущих книг, именно об этом они будут рассказывать и именно так их следует читать.

Она слышала, как говорили об этих прогулках, когда она была маленькой. Девочки из класса рассказывали друг другу о камнях и людях, которые приходят туда ночью. Некоторые из них ходили туда, чтобы их ласкали мужчины. Другие боялись. Те, кто туда ходил, потом уже не могли быть похожими на тех, кто об этом ничего не знал. Однажды ночью она тоже ходила туда, ей было тринадцать лет. Никто не говорил друг с другом, все происходило в тишине. Напротив камней есть кабинки. Они прислонялись к стенкам этих кабин, один против другого. Все было очень медленно, сначала он вставлял в нее свои пальцы, потом член. Желая ее, он говорил ей о Боге. Она отбивалась. Он держал ее. Сказал, что не нужно бояться. На следующий день ей хотелось сказать матери о том, что она ходила на пляж. Но во время ужина ей показалось, что мать не могла не заметить, что случилось с ее ребенком. Она и до этого знала, что ее матери известно об этом пляже. Мать уже говорила о нем, однажды она сказала, что нужно избегать ходить в той стороне пляжа, как только стемнеет. То, что она не знала до этого вечера, так это ходила ли туда мать. Она узнала об этом в тот вечер, по тому, как мать смотрела на нее, по ее молчанию, по ее утаенному смеху, который проскальзывал во взгляде двух сообщниц. Они обе знали о том, что по ночам происходит на пляже.

Каждый вечер она приходит в его комнату, раздевается и ложится в освещенной ее части. Закрывает лицо черным платком.

Когда он думает, что она уже уснула, он смотрит, что сделал с ней другой мужчина: иногда он замечает сделанные им невольно ранки. В этот день запах другого мужчины чувствуется особенно сильно, к нему примешивается запах пота, сигарет и косметики. Он поднимает черный платок. Ее макияж размазан.

Он целует ее закрытые глаза. И оставляет черный платок лежать в стороне.

Она поворачивается, как будто чтобы посмотреть на него, но не открывает глаза и снова отворачивается.

Ночью, задолго до рассвета, когда по пляжу еще гуляют, она спрашивает его о том, о чем хотела спросить уже несколько ночей.

— Вы хотели сказать, что оплаченное вами время, проведенное мной в этой комнате, потерянное время? Потерянное для женщины?

Он не сразу понимает, о чем она говорит.

— И для мужчины тоже. Это время, которое ничем не могло служить мужчине.