Гомицидомания
Шрифт:
А после я расплакалась. Не знаю, почему. Наверное, мне было одиноко и тоскливо. Хотелось сбежать. Куда?
К Яну.
Я ведь была не права. Монстров нет, есть неправильное общество. Мой милый Дамьян, ты для меня солнце.
От скребущего чувства вины я зарыдала интенсивнее, так, что натянулись мышцы шеи. Мне было плохо среди этих чужаков, и пугало будущее, в котором я сгорю. Пугали их глаза, мучили минуты ожидания выстрела в спину. Мне не угрожали, но я была птицей в клетке. Такой тесной, что я циклично задыхалась и умирала,
Я не хотела этих перемен.
— Офелия, — донесся тихий голос Троя. — На полу под дверью неудобно.
— Ложись рядом, — просипела я.
Снова он разделся и снова рухнул рядом. Под тканью трусов тот же крепкий стояк. Трой лег на спину, закинув руки за голову.
— О ком плачешь? — спросил он не поворачиваясь.
— Мне плохо одной.
— Ты не одна.
— Одна. Среди незнакомых людей. — Я судорожно сглотнула, вспомнив одну деталь: — Убийц.
Трой молчал.
— Мой отец всю жизнь лупил меня, а недавно психанул и чуть не убил. Ян… Он бы не допустил этого. Он бы защитил меня. Я не была бы одна среди вас. Мне горько без него.
— Любишь его?
— Не знаю.
Трой повернул ко мне лицо. Спросил:
— Ему хранишь себя?
— Нет. — Я отвернулась. — Просто я тебя не знаю. Ты слишком… быстро полез в трусы. Я так не хочу.
— Прости меня. — Он вздохнул виновато. — Я идиот. Как себя держать в узде, если под твоим телом красивая голая девушка?
— Красивая? — смутилась я, натягивая робко одеяло по самый нос. Глазами улыбчиво уставилась на его профиль.
Как ребенок я заулыбалась под тканью.
Трой глянул на меня.
— Ну да. Ты чего прячешься? — он аккуратно стянул с лица одеяло. — Я что-то не то сказал?
— Нет, наоборот, мне очень приятно. — Я нелепо рассмеялась перед ним. Дамьян бы заревновал мой смех. — Спасибо, Трой. — Не знаю, зачем, но я обняла его. Щекой уперлась в его волосы. — Наверное, я уже бы валялась мертвая, если бы ты не открыл дверь.
Он промолчал. Лишь обнял грубыми ладонями, стараясь не задевать повязку на ребрах. Он дышал мне в ключицы, пока моя грудь покоилась на его груди. Мы дышали в унисон в тех складках шелка. Я уже привыкла быть голой рядом с ним. Хотя бы в темноте.
Жаль, что Яну не удалось поменяться с ним местами. Что от трусости я не позволила большего.
Не знаю, что щелкнуло во мне. Наверное, отец. Или тот прыжок. Как последняя попытка выжить. Нестрашно показать тело, когда видел зверя в лице родителя. Уже вообще ничего не страшно. Я будто избавилась от оков.
— «Ну да, после полета из окна все равно на многое. Нет комплексов, нет ничего, что напугало бы больше смерти. Суицид чтобы выжить. Смешно», — подумала я. — «Стала шлюхой. Как грязно».
— О чем задумалась? — спросил Трой.
— Что я девственная проститутка.
— Девственная?
— У меня не было мужчины.
— Похвально. Это очень достойно, Офелия. Прости меня еще раз, — он обнял
— Сама хороша, — вздохнула я. — Давай забудем? Я не хочу вспоминать об этом.
— Не обещаю.
Я кивнула. Немного поерзала, спускаясь ниже, и легла на его грудь. Он снова обнял меня.
— Трой?
— Да?
— Где Дамьян?
— Не знаю. Он может быть где угодно.
— Но у «Ковчега» же есть штаб? Или что оно там.
— Да, есть.
— Где?
Он нахмурился, хоть я и не видела.
— Зачем тебе?
— Я хочу его увидеть.
— Тебя убьют.
— Плевать.
— Тогда я точно не скажу.
— Я же не пойду одна! — я врала. — Морган и Леви согласны идти вместе со мной.
— И почему они сами тебе не сказали?
— Морган собиралась, но потом ей позвонили… и… после я забыла уточнить.
— Я же не дурак.
— Тогда пошли вместе! Только я хочу знать, что там и куда идти!
— Хорошо. Но пообещай, что мы идем вместе.
— Обещаю.
— Заброшенный ЦКЗ у Темзы. Они там сутками сидят.
— Окей, значит, ЦКЗ… — кивнула я. — Когда пойдем?
— Когда Немезида даст согласие.
— А она даст?
— Не уверен.
— Отлично. Но почему?
— Тебе опасно там появляться. Ты не воин.
— Почему же?
— Убивать не умеешь. Так бы сама уложила ночного гостя.
Я молча согласилась. А после задумалась и не заметила, как уснула.
Проснулась ночью. Рука Троя спала на моей груди, как и он сам позади. Я тяжело высвободилась и мышью выскочила из комнаты. На полу холодом веял коченеющий труп, и крупный нож мрачно сверкал в его крови.
— «Так просто валяется», — удивилась я. — «Как фантик на полу».
Я подхватила нож и вернулась в свою спальню, где нашла теплые вещи. Да, я сбегала из клетки, в которую пришла добровольно.
На улице воздух был свежий, я впервые так обрадовалась ему. Поймала такси и рванула к ЦКЗ у Темзы. Денег у меня не было, я это поняла, когда водитель доставил меня до мрачного здания огромных размеров. Оно пугало меня уже в машине. Именно про такие места говорят "кровь застыла в жилах"; именно в таких местах прячут трупы; именно в таких местах молятся Сатане сектанты.
Водитель раздраженно потребовал деньги. Я посмотрела на нож в руке.
Да, денег у меня не было.
Но был нож.
Я крепче взялась за деревянную рукоять и несмело поднесла орудие к шее мужчины. А после резко схватила его за куртку и воткнула нож под челюсть. Не знаю, куда я попала, но нож застял в чем-то твердом, и я засуетилась.
Водитель попытался оттолкнуть меня, но я сильнее надавила на нож, и та твердость с треском поддалась. С таким звуком, будто прорезал хрящ. А после нож напоролся уже на кость — я не смогла его протолкнуть глубже. Рука вибрировала, когда протыкала слои мышц. Совсем как говядину.