Гоминиды
Шрифт:
— Может быть, нам стоит самим включить свет в камере, — сказала Луиза.
Стон повторился — словно подземное чудовище рыскало в ночи.
— А если это и правда сверхновая? — сказал Пол. — Если включить свет, детектор станет бесполезен, и…
Раздался резкий звук, как от хоккейного щелчка.
— Включи свет!
Пол убрал предохранительную крышку с кнопки выключения и нажал на неё. Мониторы видеонаблюдения вспыхнули белым, затем на них проступило изображение…
— Mon dieu!— воскликнула Луиза.
— Что-то внутри ёмкости
— Ты это видел? — перебила его Луиза. — Оно шевельнулось, и… о боже, это человек!
Стуки и стоны продолжились, а потом…
Они увидели это на мониторах и услышали сквозь стены.
Гигантская акриловая сфера треснула вдоль нескольких швов, что скрепляли её сегменты. «Tabernacle»— выругалась Луиза, осознавая, что тяжёлая вода сейчас смешивается с обычной H 2O, заполняющей бочкообразную каверну. Её сердце бешено заколотилось. Какое-то мгновение она не знала, что тревожит её больше — потеря детектора, или судьба человека, который, очевидно, тонул внутри него.
— Пошли! — крикнул Пол, направляясь к двери, ведущей на платформу над детекторной каверной. Камеры наблюдения записывали всё происходящее; ничего не будет упущено.
— Un moment, — сказала Луиза. Она метнулась через пультовую, схватила телефонную трубку и набрала внутренний номер из списка, висящего на стене.
Ответили после второго гудка.
— Доктор Монтего? — сказала Луиза, услышав ямайский акцент врача шахты. — Это Луиза Бенуа из нейтринной обсерватории. Вы нужны нам прямо сейчас внизу, в пультовой. Человек тонет в детекторной камере.
— Тонет? — удивился Монтего. — Как он туда попал?
— Мы не знаем. Поторопитесь!
— Уже бегу, — ответил доктор. Луиза вернула трубку на место и бросилась к синей двери, за которой скрылся Пол; она уже успела закрыться. На двери были надписи, которые Луиза помнила наизусть:
Держать дверь закрытой
Осторожно, высоковольтные кабели
Запрещается вносить несертефицированное электронное оборудование
Состав атмосферы проверен: вход разрешён
Луиза потянула за ручку, открыла дверь и вошла в большое помещение с металлическими стенами.
Сбоку в полу был люк, ведущий непосредственно в детекторную камеру; когда детектор закончили собирать, последние монтажники вышли через этот люк и задраили его. К удивлению Луизы, люк был по-прежнему задраен на все сорок болтов… то есть, конечно, так и должно быть, но ведь человек никак не мог попасть внутрь камеры, кроме как через этот люк…
Окружающие платформу стены были покрыты тёмно-зелёным пластиковым покрытием, предохраняющим её от каменной пыли. Десятки проводов и полипропиленовых трубопроводов свисали с потолка, контуры помещения очерчивали стальные балки. Одна стена была заставлена компьютерным оборудованием; вдоль остальных тянулись полки. Пол что-то
Металл снова мучительно застонал. Луиза бросилась к люку, хотя и не смогла бы ничего сделать голыми руками. Её сердце ёкнуло, когда со звуком, напоминающим автоматную очередь запорные болты взлетели в воздух. Люк резко распахнулся и с грохотом ударился о металлический пол. Луиза отпрыгнула в сторону, но вырвавшийся из люка фонтан холодной воды окатил её с головы до ног.
Самая верхняя часть детекторной каверны была заполнена азотом, который, как понимала Луиза, и вырвался теперь наружу. Водяной фонтан быстро иссяк. Она подошла к открытому люку и заглянула внутрь, пытаясь не дышать. Внутренность каверны была залита светом прожекторов, которые включил Пол, а вода была абсолютно прозрачна, так что пространство просматривалось до самого дна тридцатью метрами ниже.
Луиза с трудом различала гигантские изогнутые сегменты акриловой сферы — показатель преломления у акрила практически такой же, как у воды, так что в воде его практически не видно. Сегменты, теперь отделённые друг от друга, крепились к потолку тросами из синтетического волокна, иначе они бы погрузились на дно окружающей их геодезической сферы. Люк давал ограниченный угол обзора, и Луиза нигде не видела тонущего человека.
— Merde! —Свет внутри каверны погас. — Пол! — закричала Луиза. — Что ты делаешь?
Голос Пола, теперь доносящийся сзади, из пультовой, был едва слышен за шумом вентиляции и плеском воды в огромной каверне у Луизы под ногами.
— Если он ещё жив, — кричал Пол, — то увидит свет, идущий из люка.
Луиза кивнула. Всё, что человек внизу мог теперь видеть — квадратное пятно света, метр на метр размером, на огромном, с его точки зрения, тёмном потолке.
Мгновения спустя Пол вернулся на платформу. Луиза взглянула на него, потом снова посмотрела в открытый люк. Никого.
— Одному из нас нужно спуститься туда, — сказала она.
Миндалевидные глаза Пола стали почти круглыми.
— Но… тяжёлая вода…
— Делать нечего, — сказала Луиза. — Ты хорошо плаваешь?
Пол смутился; Луиза знала, что последнее, чего бы ему хотелось — уронить себя в её глазах. Однако…
— Не особо, — ответил он, опуская взгляд.
Ей и так-то было неловко находиться внизу наедине с тайно влюблённым в неё Полом, но в воде форменный синий комбинезон будет мешать. Однако под ним у неё, как практически у всех сотрудников обсерватории, было лишь нижнее бельё — температура воздуха на такой глубине держалась на тропическом уровне в 40,6°C. Она скинула туфли и расстегнула молнию на комбинезоне. Слава богу, сегодня она надела лифчик, хотя кружев на нём могло бы быть и поменьше.
— Включи снова внутреннее освещение, — сказала она Полу. Пол, молодчина, кинулся исполнять, не мешкая. Пока он не вернулся, Луиза скользнула через люк в холодную воду — вода охлаждалась до десяти градусов, чтобы подавить в ней биологическую активность и уменьшить уровень шумов в фотоумножителях.