Гоминиды
Шрифт:
Понтер зубами сорвал пластиковую крышку с водяной тубы и сделал несколько глотков холодной жидкости. После этого он снова вернулся в пультовую и принялся просматривать веер бледно-зелёных листов, содержащих записи о предыдущих попытках; время от времени он делал глоток воды. Понтер сидел спиной к Адекору, который возился с консолью управлением на противоположном краю небольшого помещения. Одна из стен была почти полностью прозрачной; окно во всю стену выходило в огромную вычислительную камеру, пол которой находился ниже, а потолок —
Они уже достигли определённых успехов в квантовых вычислениях. За последний декамесяц они факторизовали число, которое потребовало бы 10 73атомов водорода в качестве регистров — то есть неизмеримо больше, чем есть водорода во всех звёздах всех галактик, на шестьдесят с лишним порядков больше, чем уместилось бы в вычислительной камере, если бы её полностью заполнили водородом. Совершить такую операцию можно лишь одним способом — воспользоваться квантово-вычислительными эффектами, сделать так, чтобы ограниченное количество физически существующих регистров одновременно находилось во множестве состояний, наложенных друг на друга.
Фактически, текущий эксперимент был лишь звеном в цепи — попыткой факторизовать ещё большее число. Но число это было из тех невообразимо больших чисел, которые, согласно теореме Дегандала, должны быть простыми. Ни один обычный компьютер не способен это проверить, но квантовый компьютер должен справиться.
Понтер просмотрел ещё несколько страниц распечатки, потом перешёл к другому пульту и вытянул несколько управляющих штырьков, регулируя компоненты записывающей системы. Он хотел убедиться, что каждый аспект тестового прогона будет записан, так что сомнений в полученных результатах не возникнет. Если бы можно было…
— Готов, — сказал Адекор.
Понтер почувствовал, как чаще забилось сердце. Он так хотел, чтобы всё заработало — и ради себя, и ради Адекора. Понтеру сопутствовала удача в самом начале его карьеры; в физических кругах он пользовался авторитетом. Даже если он умрёт прямо сейчас, его ещё долго будут помнить. Адекор же был не так успешен, хотя заслуживал большего. Как будет здорово, если они вместе смогут доказать — или опровергнуть; важен будет любой результат — теорему Дегандала.
Эксперимент управлялся с двух пультов, расположенных по краям маленькой комнаты. Понтер остался у того, возле которого стоял, расположенного у прохода, ведущего в кухню; Адекор перешёл ко второму. Вообще-то следовало оба контрольных кластера расположить в одном месте, но такая планировка позволила сэкономить почти тридцать саженей дорогого квантовопроводящего кабеля, которым соединяются регистры. Пульты были смонтированы на стене. Адекор встал перед своим и вытянул нужные штырьки. Понтер тем временем произвёл необходимые настройки на своём пульте.
— Всё готово? — спросил Адикор.
Понтер оглядел индикаторы на своём пульте: они все были красные, цвета
— Да.
Адекор кивнул.
— Десять тактов, — сказал он, начиная отсчёт. — Девять. Восемь. Семь. Шесть. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Ноль.
Несколько огоньков вспыхнули на панели Понтера, показывая, что регистры работают. Теоретически, все возможные делители должны быть опробованы за долю такта, и результат получен в виде набора интерференционных узоров на фотоплёнке. Обычному компьютеру, который расшифрует интерференционные узоры, понадобится некоторое время на составление списка делителей, который в случае, если теорема Дегандала неверна, может оказаться очень и очень длинным.
Понтер отошёл от своего пульта и присел. Адекор ходил взад-вперёд, поглядывал в окно на ряды регистровых ёмкостей — запаянных стеклянно-стальных колонн, содержащие точно отмеренное количество водорода.
Наконец, обычный компьютер издал гулкий звон, сигнализируя о завершении работы.
В центре пульта Понтера был экран монитора; результаты появились на нём в виде чёрных знаков на жёлтом фоне. И результатом было…
— Хрящ!— выругался Адекор, стоящий позади Потера, положа руку ему на плечо.
На экране светилась надпись: «Ошибка в регистре 69; факторизация прервана».
— Нам придётсяего заменить, — сказал Понтер. — От него одни проблемы.
— Это не регистр, — ответил Адекор. — Это основание, которым он крепится к полу. Но на изготовление нового уйдёт декадень.
— И нам нечего будет показать на Сером Совете? — сказал Понтер. Перспектива выйти перед собранием старейшин и сообщить им, что со времени последнего заседания Совета им не удалось ничего добавить в копилку общих знаний, ему совершенно не нравилась.
— Разве что… — сказал Адекор и замолчал.
— Что?
— Ну, проблема с 69-м состоит в том, что он вибрирует в нижней части; соединительные зажимы не были обработаны как следует. Если бы нам удалось его чем-то зафиксировать…
Понтер оглядел помещение. Ничего подходящего.
— А что если я просто пойду в вычислительную и обопрусь на него. Ну, то есть, налягу всем весом. Это предотвратит вибрацию?
Адекор нахмурился.
— Его надо будет держать очень крепко. Конечно, оборудование может выдержать небольшой сдвиг, но…
— Я попробую, — сказал Понтер. — Только… моё присутствие в вычислительной само по себе не создаст декогерентности?
Адекор покачал головой.
— Нет. Регистровые колонны хорошо экранированы. Понадобится что-то гораздо более радиоактивное или электрически шумное, чем человеческое тело, чтобы повлиять на содержимое.
— Ну, тогда…
Адекор снова нахмурился.
— Это не слишком элегантное решение проблемы.
— Но оно может сработать.
Адекор кивнул.