Гончаров и империя негодяев
Шрифт:
— Не знаю, наверное я думала, что нам не стоит напиваться. Я думала…А впрочем, какая теперь разница. Ваша сумка со всем содержимым стоит на кухонном столе. Давайте напиваться, только предупреждаю сразу у меня это плохо получается.
Открыв пакет я вытащил содержимое и внимательно просмотрел бутылочные пробки. Не обнаружив ни одной подозрительной дырочки я потащил бутылку вишневого ликера в комнату, лихорадочно соображая, что все это значит. Какой — то немой, круглый и пустоый вопрос повис над нами когда я вернувшись воодрузил бутылку на стол.
Люстра
— "Упал двенадцатй час как с плахи голова казненного.$1 — Улыбнувшись заметила Татьяна. — Кажется это строки вашего почитаемого поэта?
— И вашего тоже. — Вздрогнув ответил я. — Уж больно хорошо вы его знаете.
— Знать не значит любить. — Веско ответила она и рассмеялась. — Почему у вас за поясницей торчит рукоятка пистолета?
— Потому что я всего боюсь.
— И меня тоже?
— Да. — Ответил с после долгой паузы.
— Я тоже всех боюсь, но вас почему — то нет.
— Наверное вы заранее знали кто я такой, потому и не боитесь. Потому и решили меня призреть и окружить заботой.
— Свои проблемы я привыкла решать сама. — Откинув сноп огненных волос заявила моя королеа, а может быть не очень чистая женщина. — Вам нет до них никакого дела машинка отключилась, ваше белье готово, уходите…
— Таня, Танечка, не плачь, не утонет в речке мяч. — Поднимаясь остроумно подвел я итог нашей встречи не в силах справиться с двойной болью вдруг навалившейся на мои плечи. — Спасибо тебе за помывку.
Две красивых бабы сразу, да со всеми их проблемами — это много, особенно когда собственных хватает за глаза.
— Подождите, Константин Иванович. — Ее безвольные губы теперь доминировали. — Вы ничего не поели. Останьтесь ещё немного.
— Конечно. — Согласился я по двум причинам. — Мои одежда ещё не готова, а кроме того я вообще не хочу уходить от вас, даже не смотря на тревогу поселившуюся во мне. Мы с вами не выпили не рюмки и не съели даже куринного крылышка.
— Да вы ешьте, на меня не смотрите, у меня то стресс, то диета. Зябко передедернулась она. — Вам налить ликера?
— Нет. — Почуяв поживу отказался я. — Давайте уж сухого, только вместе.
— Константин Иванович, — наливая меньше чем выплачет мой кот заявила она, — мне бы не хотелось говорить вам все это…
— Тогда и не говорите. — Цинично упредил её я. — У нас ещё будет утро.
— Да, если будете вы. — Неинтересно сказала она и выпила свои пять капель.
Я толком не знал дурит ли она меня, или просто запуталась, но глядя в моря её глаз я позабыл Милку и думал только об одном, как скорее и качественней овладеть ею. Это оказалось несложныи, но вот потом мне пришлось пыхтеть и отдуваться
А потом, как и полагается настало утро. Благодарение Богу, что я проснулся первым и посмотрел кто лежит передо мной. От одного только вида во мне вновь проснулось желанье и я со стоном припал к её телу.
Двумя вспыхнувшими синими экранами она поощрила меня и только в конце, отдавая всю себя полностью вскрикнула гортанно и признательно.
Мне бы, старому дураку, гордится над такой победой, однако приплясывая под острыми струями душа я ровно ничего не понимал. Если бы ей понадобились защитники, то она бы зы свои деньги наняла их качеством получше чем я. А есле все дело упиралось в сексуальный вопрос, то тут я вообще птенец.
— Нет, Константин Иванович, что — то тут не так. Не клеятся осколки черепка. Не могла сверхдорогая баба пригласить тебя в качестве любовника или даже охранника. Думай, Федя, думай, пока ещё не поздно. Но не принебрегай и тем обстоятельством, что и сама она чем — то напугана. А может и нет. Просто делает вид.
— Эй ты, Аника — воин. — Приоткрыла дверь Таня–Танечка, а почеу твой "Смит и Вессон" должен впиваться в мою ягодицу? Плохой из тебя охранник, если даже оружие ты оставляешь в дамской постели.
Я посмотрел на неё из под струек воды и она была все такой же недосказанной сказкой. Казалось, что ночь проведенная с ней была просто моей детской фантазией. Я мог бы поклясться на крови, что она не лжет, однако мой многовекой опыт был к тому не склонен. В полушутку я хотел заплетясь голенью о её руку выбить "Наган", но скользкая ванна сыграла со мной злую шутку.
Грохнувший всеми своими пяти пудами я ударился головой о раковину. Ну сколько можно? Плохо когда тебя бьют по голове, а особенно когда ты это делаешь сам.
— Константин Иванович, вам со мной блло плохо? — Обезоруживающе спросила она и наставила на меня ствол револьвера.
— Извини, Таня–Танечка, но я до сих пор ничего не понимаю.
— Я тоже. Ладно, иди в комнату. Мне тоже нужна ванна. — Протягивая мне револьвер решила она. — Может быть так даже лучше, когда никто ничего не понимает. Иди.
Натянув свою одежду и запахнувшись в заскорузлую куртку я тронул ручку двери.
— Подожди! — Отчаянно крикнула она и прижалась ко мне своим крепким телом. — Подожди, Константин Иванович, черт тебя воэьми, подожди.
Это очень сложно, противостоять женщине особенно когда она очень красива и делает беззащитный вид лица.
— Ну, что, Таня–Танечка, я в долгу перед тобой. Хочешь я отвезу тебя на работу? Сейчас выгоню машину со стоянки и подовезу.
— Господи, ты так, ничего и не понял! Я же сама возглавляю фирму "Эдит". Взгляни ка в окно! — За шиворот потащила она меня на кухню. — Ты видишь эту золотистую "десятку"? Она приехала за мной.
— Красивая машина. — Резюмировал я. — Мне на такую вжисть не накопить.