Гончаров и империя негодяев

Петров Михаил

— Допустим так, что дальше? — Раздраженно согласилась она.

— Ты мне этот тон оставь. Со старшими нужно разговаривать учтиво и куртуазно. Почему ты умолчала о своем брате, последнем любовнике Татьяны? Или может быть ты не знала, что Валентин с ней спит?

— Да, я этого не знала. — Как за соломинку ухватилась она за эту мысль. — И вооще, почемы вы считаете Валентина её любовником?

— Девочка, не пачкай мне мозги, без этого тошно. Он не слазил с не три месяца. Об этом знает весь магазин и твоя девственная неосведомленность просто смехотворна. Вы убили её вместе с братом или он орудовал один? А может это ты пристрелила её по просьбе Валентина?

— Вы сошли с ума? — Завороженно глядя на меня она непроизвольно опустилась на диван. — Как

вам такое могло прийти в голову.

— Да, скорее всего это сделали вы сами. — Не обращая внимания на ужас застывший в её глазах продолжал развивать я мысль. — Вам пришлось взять эту миссию на себя, потому как Валентина она попросту не пустила бы на порог.

— Вы ненормальный. — Одними губами прошептала она.

— Ты пришла к ней не в половине девятого, как говорила три дня назад, а гораздо раньше. Часов в шесть. И бегала ты не по магазинам, как утверждала недавно, а сидела в кресле напротив Татьяны, откуда неожиданно и выстрелила ей в лоб, а только потом подобрав салфетку через которую держала револвер ты пошла по магазинам. Купила первые попавшиеся продукты и вернувшись домой начала собираться якобы в гости, хотя идти тебе было уже некуда. Однако видимость создать было необходимо, вот ты и устроила весь этот фарс на лестнице. Но это ещё не все. Вы прекрасно знали, что я должен буду появится там самое позднее в девять часов, поэтому в двадцать пятьдесят семь вы позвонили в милицию и сообщили и сообщили об убийстве, надеясь, что патруль застанет меня на месте преступления и таким образом вы расчитывали накормить волков и не потревожить овец. Чертовски умная ты баба, но немного не расчитала. Я опоздал, чего предвидеть ты не могла, Я появился когда там уже вовсю орудовали менты. Я вызываю наряд.

— Не наряд, а бригаду санитаро. — Немного оправишись от шока заявила она. — Вам давно пора в психушку. Такое сочинить может только больное воображение. Да, конечно я знала, что Валентин сожительствует с Татьяной, но не хотела об этом говорить дабы не вызвать ненужных подозрений. Да видно чему быть того не миновать. А то что вы мне тут наплели, это полная чушь. Ни у Валентина, ни у меня на Татьяну не поднялась бы рука. А если уж говорить по большому счету, то у меня есть стопроцентное алиби. Магазин где я в воскресенье покупала продукты принадлежит моему знакомому и он может подтвердить, что я полтора часа, с пяти до половины седьмого пробыла у него в подсобке.

— Интересно, а что можно делать в подсобке целых полтора часа?

— А это уже вопрос второй и позвольте мне оставить его без ответа.

— Вы хотите сказать, что вы там занимались любовью? Если так, то он ваш любовник и его показания не могут быть объективными.

— То же самое могут подтвердить и продавцы.

— Это уже лучше. Запишите мне адрес магазина, а заодно и вашего брата.

— Господи, да говорю же вам, он тут не причем.

— Почему вы так в нем уверены? Я ещё могу понять когда вы так отвечаете за себя лично, давать гарантии, за другого человека это несколько опрометчиво.

— К убийству он не имеет никакого отношения. — Побелев стояла на своем Евгения. — Я сама проверяла его алиби.

— Это уже интересно. Что подтолкнуло вас к этому?

— Не знаю…Так получилось… В общем я сама его подозревала.

— Миленькое дело! — Невольно воскликнул я. — И где же он был?

— В воскресенье с самого утра и до поздней ночи они бражничали с соседом.

— А по пьянке чего только не сделаешь. — Задумчиво и неопределенно посмотрел я ей в глаза. — Реность помноженная на водку опасней шпанской мушки.

— Какой мушки, о чем это вы?

— О своем. — Пытаясь ухватить какую — то ускользащую, но важную мысль отрешенно ответил я. — Давайте адреса, мне нужно все проверить.

Всю дорогу, вплоть до самого дома Валентина Родионова, я пытался вернуть и обострить мимолетно промелькнувшую мысль, ухватить хотя бы за кончик хвоста эту юркую серую мышь. Но чем больше я напрягал мозги, тем глубже она зарывалась в ветхих сундуках моей головы.

Валентин

Радионов бражничал и сегодня. Это я понял по стойкому аромату перегара когда поднялся на последний пятый этаж, где располагалась его квартира. Одна из четырех выходящих на площадку дверей оказалась полуоткрытой. Оттуда нестерпимо несло дерьмом и можно было безошибочно сказать, что именно там проживает Женечкин братец либо его сосед собутыльник. Звонок не работал и судя по толстому слою извести на его кнопке, не работал давно. Трижды постучав и не получив ответа я шагнул в этот адовый смрад. Сначала мне показалось, что я ступил на земляной пол, настолько неровной оказалось почва под ногой и только задравшийся посредине линолиум свидетельствовал о том, что когда — то здесь было жилище человека. Тайну незапертой двери я разгадал сразу. Причина оказалась до безобразия смешной. Просто напросто она была сорвана с петель и выполняла чисто декоративную функцию. По протоптанной дорожке я прошел коридором и широкая арка открыла мне интерьер комнаты. Фронтально ко мне стояла мебельная стенка, вернее то, что от неё осталось. Разбитые стекла и оторванные её дверцы находились внутри. Покалеченный стол с тремя ногами бессильно опирался на стену. Разбитым экраном зловеще смотрел на меня громоздкий телевизор. И все это было покрыто пылью толщиною в палец.

На сломанном диване, зарывшись в тряпье, отдыхали мужчина и женщина. Их разнополовость была очевидна и не требовала доказательств. Другая пара прикрывшись старыми куртками и плащами расположилась прямо на ковре, который с трудом просматривался под слоем песка и глины.

Банкетный стол они накрыли на кухне, куда попасть можно было только имея определенный навык, потому как горы разбитой и грязной посуды были навалены прямо на полу и представляли серьезную опасность для жизни. Пустые разнокалиберные бутылки словно дрова занимали значительную часть помещения. На самом верху подвесного шкафчика, как на единственно свободной площади сидел кот и не мигающе таращил на меня глазища. Как несчастное животное могло жить в таком хаосе оставалось загадкой. Однако нужно было переходить к делу.

Подойдя к дивану я бесцеремонно пнул мужика и во избежание адекватной реакции наставил на него газовый пистолет. Словно червь из навоза высунувшись из тряпья он несколько минут тряс опухшим сизым рылом месячного запоя.

— Ты что? — Наконец уравновесив мозги и заметив пушку хриплым голосом смывного бочка спросил он. — Ты кто?

— Пенис в манто, пришел к тебе в гости играть в лото.

— Чего тебе от меня надо? — Обиженно пророкотал он.

— Вставай, гусар. Поговорить мне с тобой нужно. Одевайся и пойдем на улицу. В твоем свинарнике больше трех минут находиться не рекомендуется.

— А тебя здесь никто не держит. Проваливай, никуда я с тобой не пойду.

— Еще как пойдешь! — Отвел я курок и сжал губы показывая ему какой злой и нехороший дядя перед ним стоит. — Даю тебе пять секунд.

— Ну ладно, пойдем. — Высвобождая свой скелет согласился он. — Только не на улицу, а на балкон. Мне на улицу не в чем выйтм. Последнюю куртку вчера сперли.

— Близко ко мне не подходи, встань и стой не шевелясь. — Предупредил я когда его дьявольская образина высунулась на балкон. — Не смотри, что у меня рука на перевези. Левой я тоже неплохо стреляю.

— Да ты что, мужик, сдурел что ли? Или адресом ошибся?

— Заткнись. Валентин, сейчас ты мне подробно расскажешь как и зачем ты застрелил свою бывшую любовницу Татьяну Яремчак.

— Нет, вы все сдурели. — Стараясь унять похмельную дрожь решил он.

— Кто это все?

— Давеча Женька приходила, сеструха моя, то же самое пела.

— Она — то раскалолась. Рассказала как ты все грозился убить свою подругу. Теперь колись и ты. Все равно мы вину твою докажем. Наследил ты там здорово. Отпечатки только на потолке не оставил. Оно и понятно, по пяному делу все трын–трава. А между прочим соседи видели как ты выходишь из её квартиры после выстрела. Они могут это подтвердить. Так что тебе, алкаш — недоучка никуда не отвертеться.