Гончаров и кровавый бизнес
Шрифт:
– Император Нерон, жуй дальше, - посоветовал я ей, обрывая разговор.
Господин Иванов, юноша восемнадцати лет, оказался существом наглым, заносчивым и злобным, как и его свирепый цепной пес, словно троллейбус привязанный к низко натянутой проволоке. Парень мне не понравился с первой минуты. Как только капот моей машины сунулся на вверенную ему стоянку, он заорал:
– Вали отсюда, мужик, у меня свободных мест нет!
– А почему тогда есть рекламный щит?
– подчеркнуто вежливо спросил я.
– Неувязочка получается, да
– Не твоего ума дело. И не для твоей ханыжной рожи мы организовали здесь стоянку, - в том же духе продолжал грубиян.
– Кто это мы?
– спокойно поинтересовался я.
– Кого ты имеешь в виду?
– Вот я тебе сейчас что имею, то и введу.
И даже это хамство я стерпел, но когда неучтивый сторож пнул бампер моей машины, я понял, что час его пробил.
– Дурак ты, Серега, хоть и Иванов, - добродушно, как старого знакомого, пожурил я его, - я тебе привез то, что ты заказывал через одного общего знакомого, а ты лаешься. Как хочешь, я поехал.
Включив заднюю скорость, я потихоньку двинулся, надеясь на его жадность и любопытство. После секундного замешательства он двинулся следом, нелепо размахивая руками и неумной головой.
– Эй ты, стой, стой, тебе говорят! Ты от Власа, что ли?
– От него, да только дел с тобой я иметь не желаю, грубый ты парень.
– Дак надо было сказать чё зачем.
– Может быть, я об этом должен был заявить через громкоговоритель?
– Да ладно, мужик, не обижайся, сам понимаешь, тут всякие ходят. Ты привез? Все нормально?
– Все нормально.
– Показывай, бабки при мне.
– Может быть, это тебе показать в центре Красной площади? Прыгай в тачку, хоть немного отъедем.
Запрыгнул он кузнечиком, но дальше испытывать судьбу я не решился, поэтому не сильно, но резко рубанул ему по кадыку. Пока он переваривал собственную боль и мое коварство, мы уже находились в лесочке за стадионом, а его руки, скованные наручниками, пребывали в нерабочем состоянии. Раскурив сигарету, я выпустил целый клуб дыма прямо ему в нос. Закашлявшись, он чихнул и устрашающе прошипел:
– Козел вонючий, ты мне за это ответишь.
– Сэр, как вам будет угодно. Но, сэр, сперва бы я хотел получить несколько ответов от вас. Вы уже в состоянии вести дружескую беседу?
– Сука рваная, тварь паскудная...
– О, сэр, я вижу, что ваша речь не отличается изысканностью, но это не беда, друг мой. Всего за несколько минут я научу вас хорошим манерам и умению вести светский разговор.
– Ты чё делаешь, падла?
– испуганно вращая глазенками, завопил мой ученик, когда я резко выпихнул его из машины.
– Сэр, сейчас вы все узнаете, не будьте таким нетерпеливым.
Через заднюю балку я продел тросик и закрепил его на наручниках у своего подопечного. Эти приготовления ничуть не улучшили его дурного настроения, а даже наоборот.
– Ты, лось! Чего ты придумал?
– Хочу немножко, для просветления мозгов, вас покатать, разумеется, сэр, на вашей собственной шкуре.
– Падла, я замочу тебя своими руками.
– Сожалею, сэр, но боюсь, что вам это не удастся, потому как уже через полкилометра вы будете мертвы, если, конечно, раньше вы не передумаете и не соизволите продолжить нашу беседу в надлежащем тоне. Всего вам доброго. Надеюсь, вы примете смерть достойно, как истинный джентльмен. Ваш труп я бы погрузил в грязные воды Темзы, но за неимением оной довольствуйтесь водами Волги.
– Ты чё? Сдурел? Мужик, не надо!
– воздев очи гори пронзительно заверещал отважный автомобильный сторож, едва только я сел за руль.
– Сэр, мне послышалось, что мои труды не пропали даром и просвещение приносит свои плоды? Наверное, согласуя свою речь и действия с правилами хорошего тона, вы хотите мне что-то сказать?
– Сука ты... То есть сэр... Чего ты от меня хочешь?
– Истины! Истины, друг мой. Только с нею мы можем познать вселенную. Ответь мне на несколько вопросов правдиво, и мы расстанемся навсегда, как и подобает настоящим мужчинам. Итак, перейдем к делу. Кто и сколько тебе заплатил за то, чтобы ты передал руководителю группы "Турне" заведомо ложную информацию? Молчишь? Повторяю для недоумков...
– Ничего никому я не передавал, и кто ты такой, чтобы я перед тобой отчитывался?
– Кто я такой, ты сейчас узнаешь, а по поводу твоей непричастности поговорим позже, когда я доставлю тебя на опознание. Усек, недоумок? А теперь приготовься к небольшому, но приятному путешествию до того самого руководителя рок-группы, но сначала я заткну тебе пасть, а то от боли ты будешь очень сильно кричать, и это вызовет нездоровый интерес к нашей дружеской прогулке.
– Не надо! Прошу, не надо, я правда ничего не знаю!
– Тогда заруби себе на носу, что ты являешься пособником убийства Бориса Кондратьева, и поэтому я намерен тебя казнить без суда и следствия.
– Но я правда его не знаю, - уже в голос заливался мерзавец, утирая скованными руками слезы пополам с дорожной пылью.
– Подонок, рассказывай все, что тебе известно, только не ври, если хочешь вернуться к маме живым.
– Я его видел впервые. Он подошел ко мне в начале предпоследнего заезда и попросил, чтобы я передал на словах тому патлатому... Вот и все, что я знаю.
– Врешь, начнем сначала. Сколько он тебе заплатил?
– Немного, тысячу рублей.
– Да уж, не густо, сам-то он за это убийство получил куда как больше. Опиши подробно его внешность и в чем был одет.
– Ну, это, на вид ему было лет сорок пять - пятьдесят. Ростом меньше меня где-то сантиметров на десять. Получается метр шестьдесят. Худенький, и что я заметил, совсем лысый. У меня колено волосатей будет. Одет он был в ярко-зеленый спортивный костюм. И еще я запомнил его нос, большой и висячий, как банан. Ну и все. Вроде больше сказать нечего.