Гончаров и новогоднее приключение
Шрифт:
– Я тут одну вещицу оставил, за ней и пришел, можно нам на кухню пройти?
– О чем разговор, мы уже поужинали, проходите. Только сначала умойтесь.
– А вот это с превеликим удовольствием.
– Вот и отлично, а я вам помогу.
– Я сам его помою, - бесцеремонно отодвигая Тамару, мрачно сообщил Серый.
На кухне, взобравшись на табурет, я опустил розетку плафона и под изумленными взглядами присутствующих начал выуживать денежные прессы достоинством в десять рублей. К великому моему сожалению, их оказалось не так уж и много.
– Хитер, братец!
– уважительно задребезжал седой
– Это ж надо, чего удумал, а я от своей бабки под ванну гроши прятал. Ага, кладу в конверт деньги и магнит, потом руку-то поглубже запихаю, шлеп, и на месте. Никак не могла, старая, догадаться. Но у тебя тоже хорошо придумано.
– Стараемся, отец, да при таких-то учителях, как ты, это немудрено. Спокойной ночи, - игнорируя Тамарины призывные глазки, пожелал я святому семейству.
– Этаким манером мы всю ночь будем колесмать, - заталкивая тощую пачку денег в карман, недовольно пробурчал Серый.
– Я вас об этом предупреждал, - садясь в машину, огрызнулся я.
– В отличие от вас, я не работаю ни рэкетиром, ни "каталой"...
– Заткнись, сучонок, куда нам теперь?
– Сначала сообщи своему Евгеше, что все идет по плану и первые бабки ты получил, ну а потом отправимся к уховскому дружку, он обещал поболе.
Перед квартирой Медова я на секунду остановился, стараясь успокоиться и поставить сердце с мозгами на прежнее место. Через куртку Коляна мне под лопатку волнующе упирался нож, и я ни на грамм не сомневался, что он не задумываясь проткнет мою ангельскую душу, едва лишь возникнет какая-то неординарная ситуация. Господи, только бы Серега сам не создал этой самой ситуации.
– Пенек, ну что стоишь, как бычий член?
– тыча мне в бок мерзкое рыло пистолета, грубо спросил Серый.
– Или адрес забыл? Мы тебе его быстро напомним. Звони, козлина вонючая.
– Конечно, конечно, ребятушки, - вдавливая кнопку, ответил я, - только и вы будьте умницами. На рожон не лезьте, чтоб все, как у Клавы. Кажется, идет.
В квартире послышались тяжелые, упругие шаги. Сомнений быть не могло дверь открывал сам старлей Медов. Мышцы напружинились, и в голове просветлело. Едва только его двухметровая фигура показалась в проеме, как я, издав щенячий визг, обезьяной прыгнул к нему на шею и, захлебываясь от восторга, заорал:
– Серега, так твою растак, где ты пропадаешь! Сколько уже не виделись! Ну же, отвечай! Отвечай, ядреный корень.
– Чуть не плача, я прижался к его щеке и торопливо, сквозь всхлипывание, зашептал: - Северозападная свалка. Райгаз. Большой бетонный блок. Шесть рыл. Вооружены до ушей. Нам хреново. Сейчас не дергайся.
– Ну, ты даешь, брат, совсем расквасился. И как вас угораздило? Погляди-ка, всю рожу разбил, в лобовое стекло, наверное, въехал.
– Не обращая внимания на мои сокровения и насмехаясь над бурным проявлением чувств, он неумело держал меня на руках и, похохатывая, басил: - Да чего уж, ну ладно тебе, бывает. Поможем, какие разговоры. Не вы первые, не вы последние, я тоже в прошлом месяце "БМВ" на кукан натянул, делов-то, а деньги я кое-какие собрал.
– Сколько?
– сквозь всхлипывания спросил я.
– Пока только тринадцать штук нашел, да вы посидите, подождите, я еще к одному фраерку смотаюсь, он мне пару тысяч должен.
– Да нет уж, спасибо. Давайте то, что есть, - пытаясь быть обаятельной, улыбнулась рыжая образина.
– Чай попьем как-нибудь в другой раз, сами понимаете, время - деньги. Вперед, мужики.
Мы вышли. Они вполне довольные полученной мздой, а я озадаченный и ничего не понимающий. Хоть убейте, но их поведение оставалось для меня загадкой. Если они намерены в недалеком будущем пустить нас под нож, то зачем так легкомысленно и неосторожно афишируют свои рожи? Ведь козе понятно, что обеспокоенные нашей пропажей люди, видевшие нас вместе, смогут довольно точно нарисовать их словесные портреты и объяснить цели посещения. Ну а дальше в нашем относительно небольшом городе разыскать их будет несложно. Непонятно. Или они настолько обнаглели, что потеряли чувство опасности, либо абсолютно уверены в своей безнаказанности, а это говорит о том, что корни, их переплетающие, зарыты ой как глубоко и не с моим слабым рылом их копать.
– Ну что, пенек, куда дальше-то задвинем?
– азартно входя во вкус легких денег, засуетились мерзавцы.
– Прикинь, с тебя еще тринадцать штучек причитается.
Больше денег мне взять было неоткуда, кроме как из дому, но тащить туда этих сволочей не было никакого желания. От одной только мысли о том, какую истерику поднимет Милка, меня бросило в дрожь. Но и назад в их логово я сейчас возвращаться не мог. Сергей ситуацию понял, но ему нужно было дать какое-то время для подготовки, и поэтому чем позднее я появлюсь, тем аккуратнее он сработает.
– Эй, мужик, ты что задумался, - тряхнул меня рыжий за плечо, - помер, что ли? А где ты хотел остальные бабки брать?
– "Где, где".
– Раздраженно и брезгливо я отбросил его руку.
– У козла в бороде. Дома они у меня.
– Так в чем проблема? Валим к тебе на хату. Говори, командир, куда рулить.
– Под юбку к чертовой бабушке! Кретины. Новорусские недоумки, - со вкусом, как на барную стойку, попер я на притухнувших мерзавцев.
– Козлы безмозглые.
– Ты, пенек, поосторожней, говори, да не заговаривайся, а то ведь говорилку можно прикрыть. В чем дело?
– Идиот! Ты еще спрашиваешь, в чем дело?
– понесло меня на волне праведного гнева.
– Что нам теперь делать?
– Как это "что"? Едем к тебе на хату, берем бабки и назад к Евгеше, он уже ждет.
– А чем мне прикажешь открывать двери этой самой хаты? Пальцем или твоим хреном? Вы же, подлюги, все мои карманы вывернули. Мародеры поганые.
– Закрой крикушку, козел, а у тебя что же, дома никого нет?
– Какой ты догадливый.
– А где жена?
– На работе.
– Ну вот и отлично, - воспрянул духом Колян.
– Катим к ней на службу, забираем отмычки и решаем все проблемы. Она у тебя далеко?
– Сейчас скажу.
– Наморщив лоб, я нерешительно ответил: - Кажется, в Ташкенте, а может, и в Алма-Ате. Точно не помню.
– Сучонок, ты еще поиграть захотел?
– впрессовывая в мою печень кулак, освирепел Серый.
– Сейчас ты у меня станешь серьезным и послушным дяденькой!
– Да нет же, мужики, - с трудом проглотив застрявший комок кислорода, объяснил я.
– Все правильно, она у меня стюардесса.