Гончаров и новогоднее приключение
Шрифт:
В инструментальной нише я нащупал монтировку и, стараясь действовать неслышно, попытался загнать ее плоский конец в щель между потолком и стеной. Однако, как я ни старался, мое робкое царапанье вскоре было услышано. Грубый и неинтеллигентный голос, усиленный сталью перекрытия, заставил меня вздрогнуть.
– Что, козел, очухался, на волю захотелось?
– Ага, - доверчиво и простодушно ответил я.
– Холодно тут, тесно, как в могиле, и воздуху не хватает.
– Не переживай, - цинично успокоил меня садист, - скоро мы могилку тебе взаправдашнюю
– Господи, да за что же вы меня так? Чем я перед вами провинился?
– Нос у тебя длинный, а мозги короткие, прежде чем его совать, надо было все как следует обдумать. Не туда ты вперся, парень, да только сделанного не воротишь. Ты не переживай, друг, как говорят в одном хорошем фильме, мы тебя не больно зарежем. Чик - и ты уже на небесах. Есть у нас на это дело один мастер, скоро должен приехать, подожди немного.
– Да вы что, ненормальный?
– сглотнув тошнотворный страх и успокаивая возмущенный желудок, спросил я.
– Вы, наверное, что-то перепутали, не за того меня приняли? Я знать вас не знаю и знать не хочу. Отпустите меня, пожалуйста. Наверное, произошла какая-то чудовищная ошибка.
– Это ты, братан, неправильно придумал, - довольный своим остроумием заржал подонок.
– Да ты не переживай, нет тут никакой ошибки. Женька тебя с самого начала засек, как только ты на хвост ему сел. Предупредил нас по сотовому, так что считай - ждали мы тебя с нетерпением.
– Какой, к черту, Женька? Первый раз о таком слышу.
– Ну-ну, пой, голуба, пой, недолго уже осталось. Он, кстати, вот-вот должен сам подойти. Дружка твоего отловит и придет.
– Какого дружка?
– продолжал я дурачиться, уже понимая, что моя последняя карта бита.
– Полная чушь. Дружка какого-то придумали. Не было со мной никого.
– Может быть, может быть. Это мы скоро выясним.
– Хоть сто раз выясняйте. Куда вы мою машину дели?
– Этот вопрос тебя волновать не должен. На том свете тебя будет возить колесница, запряженная или ангелами, или чертями. Это уж кто как заслужил.
– Не знаю, как мне, но тебе дьявольский эскорт обеспечен.
– Возможно, ничего не имею против. Я с ними давно сдружился. О, а вот и твой дружок к нам в гости пожаловал, - сквозь разноголосый перемат и скрип открываемых дверей известил меня собеседник.
– Кажется, с ним обошлись не так деликатно, как с тобой. Наверное, сильно сопротивлялся. Принимай гостя.
Судя по многообразию голосов, доносившихся сверху, я мог судить, что вновь прибывших было не менее трех-четырех человек. Поимка Макса обсуждалась восторженно и бурно. Наверное, подобным образом охотники на привале делятся своими впечатлениями о только что забитом звере.
– Прикинь, Евгеша, я его сразу накнокал, - бахвалился молодой, приблатненный голос.
– Шепчу Коляну: стой здесь, а сам, в натуре, наверх полез...
– Чё ты тюльку гонишь?
– обиделся кто-то, наверное, Колян.
– Это я наверх полез, а ты внизу оставался. Я его и достал...
–
– Достали они его! Козлы! Это не вы его достали, а он вас, сучье отродье. Если бы Серый не прострелил ему костыль, он бы вам обоим головенки пооткручивал, козлодеры дешевые. Ладно, кончай разборки. Фара, где клиенты?
– Так ведь они сразу схиляли. Как только первого принесли, они увидели, что каша заваривается, так сразу и слиняли.
– Говно, не мог удержать! Ты знаешь, сколько бабок мы потеряли? Кто будет отвечать? Пушкин?
– Не знаю, Евгеша, я пробовал их удержать, да какое там... Только их и видели, а бабки наверстаем, ихнюю тачку обработаем и продадим. Так на так и получится, а еще и товар останется.
– И что же прикажешь с этим товаром делать? Назад его везти? Или, может быть, вообще его из багажника не доставать, прямо с ним ездить? Козел ты, Фара, и с тачкой ихней опасно связываться. Где уверенность, что они, отправляясь к нам, не поставили кого-то в известность?
– Это ты прав, - понурым голосом признал Фара.
– А что с ними прикажешь делать?
– Не знаю, надо подумать.
– А чего тут думать - перо в бок да до весны в овраг. Или бетонный макинтош им прикинуть, тоже хорошо будет.
– Ты дурак или притворяешься? Говорю же тебе, они могли идти на поводке. Что тогда? Нас вычислят за шесть секунд.
– Ну и нечего было в таком случае их сюда тащить. Сам виноват, а других нагружаешь.
– Смотрю я на тебя, Фархадик, - весело и ласково вдруг заговорил Евгеша, - и кажется мне - больно башковитый ты стал, и умнеешь прямо не по дням, а по часам. Может, ты сам хочешь до весны в том овраге отдохнуть? Проблем нет, этот курорт тебе Данила организует в один момент. Хочешь? Я тебя спрашиваю, хочешь? Козел!
– завизжал истерично Евгеша, беря на блатной испуг.
– Отвечай! Хочешь?! Мочи его, Данила. Из-за этого самаркандского козла мы все сгорим. Мочи, Данила!!!
– Не надо, мужики, - жалостливо захныкал приговоренный к смерти, - вы что, я пошутил. Ты меня не так понял, Евгеша...
– Кто? Что ты сказал?
– Прости, Евгений Владимирович.
Комически-уголовная драма надо мной, так и не дойдя до своей кульминационной развязки, похоже, утухла. Опущенный Фара раболепно и заискивающе спросил, что же делать с плененным моим товарищем.
– Который час?
– Почти восемь.
– Мочить их все равно рановато, люди кругом. Забрось его вниз, я пока подумаю.
Один из щитов потолка на секунду приоткрылся, и в освещенный квадрат на бетонный пол свалилось стонущее тело Ухова. Опять мой товарищ расплачивался своей шкурой за мою глупость и авантюризм. Удивительно невезучий вы тип, господин Гончаров. Да еще каштаны из огня норовите таскать чужими руками. Попомните, до добра это не доведет.
С этими совестливо-покаянными мыслями я подполз поближе к разбитой птице и, вытащив грязный кляп, прошептал ей прямо в ухо:
– Что, Ухов, не помираешь?