Гончаров и смерть репортера

Петров Михаил

– чуть выпить? Ты все правильно говорил, можешь не повторяться, Мы с тобой отлично друг друга поняли. После ста граммов положена сирета, только где она, я перерыл ящик кухонного стола и даже заглянул в бар, но нигде нужного мне зелья не нашел. Наверное вчерашние гости расстарались, подумал я вытряхивая содержимое пиджачных карманов, где по моим подсчетам, что

– то должно было быть. И я оказался прав, и более того, вместе с помятой пачкой "Явы" я выудил скрепленные чеки фотоателье "Гелиос". С удовольствием закурив, я от нечего делать принялся их бессмысленно перелистывать. Затушив сигарету и отбросив ненужные мне квитанции я растянулся на диване, расчитывая ещё немного вздремнуть. Прозрачное, едва

уловимое чувство беспокойства пришло не сразу, но оно пришло и избавиться от него я уже не мог. Ворочаясь с боку на бок я безуспешно пытался выяснить его природу. Только через полчаса, вдруг прозревший, я ошпаренной кошкой метнулся к столу, судорожно схватил чеки и путаясь в собственных пальцах начал их перелистывать. Этого можно было не делать. Нужный чек, вместе с квитанцией лежал на самом верху и датирован он был тридцать первым мартом сего года. Гончаров, ты же гений. ты сам этого толком не понимаешь, но ты лучший сыщик нашего подъезда. Только спокойно, как бы себя не перехвалить. Сначала маленький анализ или теоритическое воспроизведение событий полуторомесячной давности. Итак, тридцать первого марта, с утра пораньше просыпается корреспондент Старков и готовясь идти на работу осматривает оружие, в данном случае фотоаппарат "Зенит". С огорчением заметив, что пленка кончилась, он меняет кассету и по дороге на службу, забрасывает экспонированную пленку в ателье. Ему добросовестно выписывают товарный чек, который он не менее добросовестно отдает в бухгалтерию и сразу же получает маленькую денежку. Этой же ночью его кто

– то усердно зажаривает. Но лаборантка Светуля, об этом даже не догадывается и потому старательно обрабатывает негатив и шлепает покойнику уже не нужные ему снимки. На одном из которых возможно запечатлен его душегуб. Предположим, все это так, но что дальше? А дальше возможно два варианта, либо конверт с выполненным заказом и по сей час где

– нибудь в отстойнике дожидается хозяина, либо уничтожен как невостребованный и это, к сожалению, вернее всего. Отлично вы мыслите, господин Гончаров, но что из того если снимки сожгли? Положив конец пустым гаданиям, уже через полчаса, с коробкой конфет я величаво входил в пустой зал ателье. Заказы сегодня принимала другая, незнакомая мне девушка.

– Как хотите?

– Не отрывая глаз от книги, равнодушно спросила она.

– На вашем месте я бы спросил, кого хотите. Удивленная моим нестандартным ответом она отложила книгу и вопросительно на меня уставилась, не зная толи ей пора обижаться, толи смеяться, а то и вовсе гневатья.

– Не волнуйтесь, ласточка,

– поспешил я её успокоить,

– вас я не хочу. Мне нужна маленькая девочка по имени Света.

– Она занята,

– наконец найдя верный регистр, сухо ответила мымра.

– Подойдите к концу работы.

– Ну что вы, девушка, никак не можно, я ведь только что из Парижу.

– В таком случае я из Вашингтону,

– поглядев на мои спортивные, пузырявые штану в тон ответила приемщица и закрылась книгой. Неизвестно чем бы все это кончилось, не впорхни в зал моя знакомка. Увидев меня она почему

– то покраснела, наверное я в самом деле похож на супермена. Улубаясь я протянул конфеты.

– Нет, не, что вы, я же ничего для вас не сделала...Не нужно. Она покраснела ещё пуще, но теперь я с сожалением понял причину её смущения. Самоуверенны вы однако, Старый хрен! За рученку я утащил её в уголок и объяснил суть дела. Поняла она сразу.

– Ой, ну почему вы вчера об этом не сказали? Никуда мы их не выкидываем, они у нас по полгода храняться, мало ли что. заболел человек, или уехал. Погодите, сейчас отыщим.

– Татьяна Петровна, найдите, пожалуйста, оплаченный заказ за номером четырнадцать от тридцать первого марта. Заказчик объявился.

– Этот, что ли, чего ж он сразу не сказал, нес каку

– то чепуху, здесь его заказ. Подойдите, гражанин, распишитесь в получении. С замиранием сердца я шел к стойке, где должен был поставить закорючку. Я уже взял ручку, когда Татьяна Петровна неожиданно, но громко взбрыкнула.

– Стойте!

– Привстала она разглядывая черно белые снимки,

– это же фотографии Старкова.

– Конечно,

– услужливо согласился я,

– Мои снимки.

– Мужик, чего ты мне лапшу вешаешь? Уж Сашку

– то я хорошо знаю! Что

– то давно не появляется...

– А он и не появиться.

– Это почему?

– Уехал Сашка.

– Куда?

– В Горячую, очень Горячую точку и велел вам передать, чтобы вы туда не спешили. Пока мымра открыв рот соображала, что за охинею несет небритый полудурок в фирменных штанах от Диора, я ловко выхватил у неё черный конверт и дал деру. С душераздирающем воплем она выскочила из

– за стойки и кинулась следом. Прохожие вежливо освобождали нам тротуар. Я шел в отрыве и наша дистанция увеличивалась. Мой финиш, открытая троллейбусная дверь, был совсем рядом, но как всегда мне крупно повезло. Черт их принес! Неожиданно из

– за угла остановки мне наперерез выскочили три пацанчика в милицейской форме и с дубинками. Так называемый наряд батальонников бдил спокойствие города. Интересно где они ховаются по ночам, когда бьют запоздалых прохожих? Конечно, днем

– то оно сподручней. Воинственно ощерив зубы и дубинки они двинулись навстречу. Мне оставалось только одно, в арку во двор. Здесь стояли временные разборные гаражи ещё со времен Никиты Сергеевича Хрущева, дай

– то бог ему здлровья. Лавируя между этими ржавыми коробками у меня был шанс натянуть им нос, поскольку по моим расчетам они должны меня преследовать гурьбой. Однако я недооценил юношеский ум. По их восторженным крикам я понял,что группа захвата разделилась и устроила мне маленький капкан. Гаражи стояли вплотную в три ряда между которыми было несколько проходов. Как бы я не петлял, в итоге они все равно меня ущучат. И непременно изобьют. Но лучше позже чем раньше. Поиграть с ними стоит, а вдруг да повезет. Вжавшись в дверной уступ я затаился, прислушиваясь к расстановки сил и планам неприятеля.

– Ну чо, Серега?

– Звонко спрашивал голос позади меня, за гаражем.

– Да нет его тут ни...

– Хрипло ответил Серега откуда

– то слева от меня.

– Да никуда он не денется, сучара,

– успокоил их третий голос с кавказским акцентом,

– не дергайтесь, пацаны, Серега, стой на месте, Вовчик, лезь на крышу. Посмотри чо, как. Наступила пауза, а затем послышался грохот ботинок по железу, видимо Вовчик старательно выполнял приказ старшего, совсем неглупого батальонника.

– Никого не вижу.

– Прямо надо мной, раздался разочарованный голос наблюдателя,

– только два мужика в первом ряду бухают, давай хоть их зацепим.

– За ...себя зацепи!

– Посоветовал грозный начальник.

– Стой не месте и смотри, Серега, иди вдоль гаражей по первому ряду.

– А ты?

– Не твое дело, ща мы его, козла накроем! Щас мы его замесим.

– А ведь и накроот,

– грустно подумал я,

– совсем не глупый им попался начальник, даже не сообщил о своем направлении. Куда мне теперь двигаться? Наверняка Серега дойдя до конца первого ряда свернет на мою тихую аллею, которую мне в данный момент покидать никак нельзя,потому как надо мной расположилья наблюдатель. Откуда появится старший? Вообще загадка. Короче, кранты тебе, господин Гончаров. Лучше сдаться на милость победителя, может хоть дубасить не будут. Именно так я и хотел поступить, когда слева от меня послышался хруст гравия. Очень даже странно. Кто бы это мог быть? Для моих охотников слишком рано. Господи, это ещё что за образина? Прямо на меня шел крепкий бородатый мужик примерно моего возраста.