Гончаров разгадывает семейную тайну
Шрифт:
– Тип лица мы знаем, все эти плюсы-минусы нам пока ни к чему, ты лучше скажи, где она могла их купить?
– Вопрос довольно трудный, но могу сразу сказать, что уличные торговцы таким товаром обладают едва ли, скорее, это ассортимент серьезных фирменных магазинов моего ранга или чуточку пониже. Их в нашем городе не больше десяти. Сейчас я назову вам их адреса, если вы пообещаете мне полную конфиденциальность.
– А ты не диктуй, ты возьми ручку в ручки и запиши, а конфиденциальность это дело плевое, это мы тебе гарантируем.
– Константин Иванович, вы как ребенок!
– Он так укоризненно и сожалеюще на меня посмотрел, что мне стало стыдно за свой пофигизм.
– Пардон, Борис... э-э-э...
– Абрамович.
– Ну конечно же Абрамович, прошу пардона, Борис Абрамович, за свою нетактичность. Диктуйте, Макс все запишет.
В первых трех салонах нас ожидало полное разочарование и облом. В одном таких оправ не было вообще, в другом не велась документация, а в третьем сказали, что не вправе давать нам информацию о своих клиентах без соответствующих на то документов с нашей стороны. В четвертый нас попросту не пустили, а вот пятый...
Стервозная сорокапятилетняя дама, не то совладелица, не то компаньонка, как-то уж очень заинтересованно посмотрела на "Кобру", а особенно на единственную линзу. Она даже протянула руку, но я вовремя отдернул платок и спросил:
– Вам знакома эта оправа?
– Конечно, у нас осталось еще шесть таких оправ, а всего их было восемнадцать. Но что, собственно, вас интересует?
– Нас интересует, кто приобрел именно эту оправу. У вас ведутся какие-то регистрационные журналы? Вы можете сказать, кто ее заказывал?
– Я много чего могу сказать, но могу и молчать.
– Криво улыбнувшись, она украдкой зыркнула на обитую белой кожей дверь.
– А вы можете?
– Что?
– не сразу понял я, а когда сообразил, то было уже поздно.
– Ничего!
– досадливо вякнула она и кинулась навстречу толстой бабе, выплывающей из кабинета: - Розалия Самуиловна, у меня все в порядке, не беспокойтесь.
– А чего это я должна беспокоиться?
– трубно и высокомерно спросила дочь Соломона.
– Твои проблемы, тебе и беспокоиться. Голова пусть болит у дятла. Скажи девочкам, пусть ко мне зайдут.
– И с этими словами туша величаво заплыла в свою бухту.
Только теперь я сообразил, что все это время женщина старалась закрыть нас от Розалии своей спиной. Точнее, не нас, а меня, а еще точнее, мои руки, осторожно держащие пресловутую оправу. Чудеса, да и только.
– Уходите отсюда, - едва за начальницей закрылась дверь, прошипела она, но, видимо, любопытство и прирожденный сволочизм взяли верх, потому что от порога она нас окликнула, в чем я в общем-то не сомневался.
– Дайте мне очки, - не глядя в нашу сторону, потребовала она.
– Зачем?
– оценивая задницы снующих девок, спросил я.
– Я проверю диоптрии и тогда скажу наверняка. Что она натворила?
– Ничего, просто я случайно их нашел
– А-а, - разочарованно протянула интриганка, - ну тогда и возвращайте себе на здоровье, а я вам тут ничем помочь не могу.
– Простите, мадам.
– Сообразив, что сделал непростительную ошибку, я попробовал исправиться.
– Вы видите мою перевязанную голову. Ее разбила та самая фрекен, чьи очки сейчас у меня в руках. А кроме того, она угнала мой автомобиль, шестисотый "мерс", и я бы просил вас помочь мне отыскать мерзавку.
– Давайте мне очки, я все должна проверить, а вдруг это не она. Ждите меня возле хлебного павильона на той стороне улицы через час. А теперь уходите.
Подогнав машину к названному павильону, мы окопались и замерли в ожидании дичи. Время текло необыкновенно медленно, и поэтому, втайне от Макса, я посетил питейное заведение и через полчаса, поставив его уже перед фактом, вручил ключи.
Интриганка оказалась изощренной и опытной разведчицей. Она подползла неизвестно откуда и совершенно неожиданно вынырнула перед нашим носом. Сразу же оценив ситуацию, она мышкой юркнула на заднее сиденье.
– Господа, я надеюсь, вы джентльмены?
– О да!
– горячо заверил я ее.
– А чтобы вы в этом не сомневались, позвольте вам вручить наш маленький презент.
– И с этими словами я протянул ей пластиковый пакет с бутылкой шампанского и коробкой конфет.
– Это совершенно лишнее, я делаю это исключительно в своих корыстных целях, потому что хочу принести этой семье как можно больше горя. Почему? Позвольте мне на этот вопрос не отвечать. Но шампанское я все-таки возьму, приятно его получить из рук таких обаятельных и мужественных мужчин.
Да не тяни ты резину, чертова кукла!
– подумал я, внутренне соглашаясь с ее комплиментами. Макса они, конечно, не касались, потому как его рожу только в темноте и на приличном расстоянии можно было назвать обаятельной.
– Я проверила по карточкам, и мое предположение подтвердилось, оправа действительно принадлежит Вике Кравецкой, дочери нашей заведующей. Ошибки тут быть не может, потому что месяц тому назад я их ей сама подгоняла.
– Огромное вам спасибо, но не могли бы вы сообщить нам ее адрес?
– Да, непременно и адрес, и телефон. Я думаю, нет нужды вам говорить, что я от них зависима и ваши неосторожные действия мне могут сильно повредить.
– О чем вы говорите, мы даже не знаем, как вас зовут, и вообще видим в первый и последний раз. На этот счет у вас не должно быть никаких опасений.
– Благодарю вас, вы правильно меня поняли. Записывайте адрес и телефон. Она живет возле магазина "Меха". Живет с матерью и отчимом, который неизвестно с кем из них живет.
– Ну и что будем делать дальше?
– отъезжая от павильона, спросил меня Макс.
– Как мы ее будем выковыривать?