Гончарова Г.Д. Средневековая история
Шрифт:
– Твое какое дело гадюка подколодная?! – отбрила Марта. – Ты и за своей-то госпожой уследить не можешь, а на графиню киваешь! Скажи, что она тебя изругала по-всякому за недосмотр – так это правдой будет!
– Да у меня ребенок всегда присмотрен! И ухожен!
– Чуть под ножом убийцы не оказался! Так-то ты за девочкой смотришь!
Кальма чуть сдулась. Но ненадолго.
– Это случайность! А убивать вашу графиню приходили! К хорошему человеку убийцы не придут!
Ну тут Марте было что сказать.
– Да ее чуть из-за мужа не убили! Он там завел
– Ага, весь замок кверх тормашками стоит!
– а твое какое дело? Ты приказы исполняй да помалкивай! Чай не свиньи – в грязи-то жить!
По правде говоря, большинству было безразлично, в чем там жить. Но... они ж не свиньи, правда? Этот аргумент прошел на ура.
– Да ненормально это! И моется каждый день! Потом начнет еще за мужиками бегать! Попомните мои слова! Рехнулась она! Точно!
Этого Марта уже стерпеть не смогла – и вцепилась Кальме в волосы.
Их бросились разнимать – и тут на кухне появилась Эмма.
– И что здесь происходит?!
на конюш Выслушав обе стороны, женщина нахмурилась. И отправила Кальму на конюшню под конвоем стражи. На порку. А потом мыть нужники. А вот нечего гадости про госпожу говорить. А Марту – к лекарю. Потому как Кальма, будучи моложе противницы, выдрала у старушки клок волос и успела поставить пару синяков.
А заодно Эмма отметила, что надо бы поговорить об этом с госпожой графиней. Она поймет...
Лиля была рада видеть Эмму. У нее как раз накопилась кучка вопросов. Но с ними пришлось повременить. Выслушать про драку, одобрить решение Эммы и продлить наказание на десять дней. А вот не фиг языком молоть.
На востоке провинившийся язык вообще отрубали. Вместе с головой. Лиля так не смогла бы. А впрочем... когда на одной чашке весов твоя жизнь – на другую еще и не то бросишь.
Так что графиня подумала – и под одобряющим взглядом Эммы отдала еще один приказ. Как только Кальма поправится – еще раз выпороть. И сделать ее ответственной за грязную работу в замке. Нужники мыть, навоз выгребать – да мало ли найдется. А к ребенку и на версту не подпускать. Ибо – думать надо чем и про кого трепать. Пока пусть живет в замке, но при первой же возможности – отправить ее прочь отсюда. На фиг нам такие слуги.
Эмма одобрила.
Лиля вздохнула про себя. И решила запустить еще одну сплетню. Ибо чем же еще с ними бороться? Сделала скорбное лицо.
– Что я могу сказать... Альдонай заповедовал нам терпеть и прощать врагов своих... я понимаю, Кальме не нравится, что она должна подчиняться Марте. Но нянюшка меня вырастила – и Миранду она сумеет вырастить не хуже. А от Кальмы толку нету. То ребенок весь чумазый ходит, то истерики устраивает, то вообще едва убийце не попался... какая ж из нее нянька? Подопечная уходит, а она спит и не слышит...
– Такое терпеть нельзя, госпожа графиня....
Эмма сделала нарочито постное лицо, уже прикидывая, что расскажет слугам на кухне.
Лиля ответила ей такой же гримаской.
– Ах, Эмма, я все понимаю. Но ведь она тоже человек, а все мы слабы и подвержены искушениям. Таким, как грех сплетен, суесловия, лени...
– От греха лени я ее живо вылечу, – пообещала Эмма.
Они переглянулись с Лилей, отлично понимая друг друга.
Если Лиля – сошла с ума, то все вокруг – дело лап безумной женщины. Или вообще Мальдоная ей нашептала. От одного и до другого недалеко. А это не есть хорошо. А слухи вещь устойчивая. То ли он шубу спер, то ли у него, но история-то была?
Этого допускать нельзя.
Инерция мышления – вещь страшная. Если народ привык везде видеть происки сатаны – он их увидит. И плевать, что сатана здесь женского рода. От этого не легче.
Так что...
Пастера от себя отпускать далеко и надолго нельзя. Вирман тоже. Солдат делаем своими людьми. А вот с деревнями...
Надо бы запустить сплетню на тему: ‘графиня хорошая, только после потери ребеночка слегка умом тронулась, не хочет, чтобы дети голодали’
Это первый вариант. И второй: ‘кто работает – тот получает от графини вкусные плюшки’.
Вопрос – как?
Ну да ладно.
Придумаем. Вспомним СМИ 20-го века. Чтобы после такого и не научиться запускать слухи?
Ха!
И уж молчим про гарнизонные городки. Вот где чихнуть не успеешь – тебе платки со всех сторон припрут. А какие там ходят сплетни? Просто шикарные.... Вот и вперед.
Плохо, что она – графиня. И сплетничать сама о себе она не может.
Ничего, используем подручные средства.
Эмму, например. И Лиля промокнула глазки уголком одеяла.
– Ах, Эмма, разве сумасшедшая стала бы строить храм? Ты же понимаешь, что это глупости. Да и про вирман глупые спллетни. Мой дорогой супруг далеко, а достойнее него мужчины просто нету. Надо бы попросить пастера прийти сюда, помолиться вместе со мной за его здоровье и благополучие... да и крестьян о том же самом попросить...
Эмма активно закивала. И Лиля добавила сахарку.
– Да и вирмане... ты же знаешь, что староста девушек продавал работорговцам...
– Все знали, ваше сиятельство, – Эмма ловко вклинилась в трагическую паузу. Умница, тетка.
– Вот! Ворье, разбойники... они ведь опять пожалуют. Сколько наших ребят поляжет в схватке с ними? А вирмане справятся, это их дело – воевать. Чтобы мои люди были защищены, я бы и больше вирман наняла. Я же не знала, что господин граф людей пришлет?
Эмма закивала. Явно, сплетня будет запущена в народ.
– Кальма даже и не думает, что эти вирмане будут и ее защищать. Или ей так хочется в рабство? Или она предлагает, как придут работорговцы – ее перед воротами выставить? Пусть взглянут, ужаснутся – и уплывут? Ой, что-то я сомневаюсь.
Эмма тоже сомневалась.
– Кстати, я ведь так и не сказала, сколько буду тебе платить. Сколько получал твой супруг?
– Две серебрушки в месяц, госпожа.
– Ты будешь получать четыре. Я умею награждать верных людей и за хорошую работу.
Эмма кивнула. Ох, непроста была женщина. Явно не проста.