Гончие смерти
Шрифт:
– Леший! – выругался Хлопуша, изо всех сил гребя веслами. – Чтоб они сдохли, эти охоронцы!
Лесана встала в лодке во весь рост и повернулась лицом к острову.
– Ты что? – крикнул Хлопуша. – Быстро пригнись!
Вместо того чтобы пригнуться, Лесана вскинула руки и забормотала какое-то заклинание на своем курлыкающем голубином языке. Одна из стрел просвистела у самого ее плеча. Еще две вонзились в корму лодки.
Однако травница и на этот раз не пригнулась. Вместо этого она сделала быстрое движением руками, будто разводила
Новое облако стрел полетело им вслед, но Лесана снова развела его руками. Еще несколько раз она сбивала стрелы с курса и заставляла их упасть в речную воду, пока Хлопуша яростно и мощно греб веслами, стремительно направляя лодку к противоположному берегу.
Потом Лесана вновь забормотала заклинание. И прямо над водой стало сгущаться большое белое облако. Став плотным, как вата, облако рассеялось и превратилось в туман, и туман этот скрыл беглецов от стрелков. Лесана опустилась на дно лодки и тяжело перевела дух. Она была бледна и выглядела совершенно измотанной. Но спасенный ею и Хлопушей узник выглядел еще хуже. Теперь даже самый внимательный взгляд не отличил бы его от мертвеца.
Глава третья
Месть волхва
1
Лес был мрачен и неприветлив. Сырость, идущая от недалекого болота, проникала сквозь тело к костям и студила их.
Когда стало понятно, что преследователи отстали, Лесана остановилась, взяла Буйсила за плечи и повернула его к себе. Пристально глядя отроку в глаза, она проговорила властным голосом:
– Тебе пора возвращаться в деревню, Буйсил. Переступив порог своего дома, ты забудешь о нас. Повтори, что я сказала.
– Переступив порог дома, я забуду о вас, – послушно повторил отрок, улыбнулся Лесане, а потом повернулся и, не прощаясь, побрел сквозь чащобу к родной деревне.
Хлопуша, несший на плече Глеба Первохода, проводил паренька удивленным взглядом и тихонько хмыкнул, однако от комментариев воздержался. После этого беглецы продолжили свой путь и через полчаса достигли того места, где Лесана и Хлопуша оставили коней.
Кони были целы и невредимы. Они спали, разлегшись на траве и тихонько фыркая во сне.
– Пришло время немного передохнуть, – сказала Лесана и швырнула котомку в траву.
– Да, – согласился Хлопуша. – Отдых нам не помешает. А уж горячая еда – тем более. Я разожгу костер.
Усадив Глеба на бревно и прислонив его спиною к дереву, Хлопуша рьяно взялся за дело, и вскоре костерок весело и уютно заполыхал.
– Как он? – тихо спросила Лесана, глядя на сидящего у костерка Первохода.
– Дрожит, – ответил Хлопуша.
Он протянул руку к свернутому в рулон шерстяному одеялу, быстро развернул его и набросил на плечи Первоходу. Затем проговорил с болью в голосе:
– Не могу видеть его таким. Пойду схожу за водой.
Хлопуша поднялся с бревна, подхватил с земли котелок и побрел к ручью.
Лесана пересела на место Хлопуши, обняла Первохода за плечи и прижалась к нему. Сквозь одежду и одеяло она почувствовала, что Глеб все еще дрожит. В его худом теле совсем не осталось тепла.
– Ничего, – тихо сказала Лесана. – Ты не умрешь, Первоход. Я согрею тебя.
Бывший узник ничего не сказал в ответ, хотя глаза его были открыты. Он просто смотрел на пылающие ветки, и во взгляде его не было ничего – ни радости, ни боли, ни задумчивости. Если есть в мире совершеннейшая пустота, то сейчас она смотрела на костер глазами Глеба Первохода.
Лесане стало немного не по себе, словно человек, сидевший рядом с ней, был не человеком и не зверем, а лоскутом бездонного темного неба, луну и звезды на котором заволокли тучи.
– Ничего, ничего, – снова пробормотала она, не для того, чтобы утешить Первохода, а для того, чтобы успокоить себя. – Все когда-нибудь проходит, пройдет и это.
Порыв холодного ветра заставил Глеба вздрогнуть. Он вдруг повернул голову и взглянул на Лесану так, будто внезапно вынырнул из омута и увидел на берегу сказочное чудовище.
– Э-э…
– Первоход, ты пришел в себя? – быстро спросила Лесана.
Глеб узнал девушку и хотел улыбнуться, но не смог и вместо этого поморщился от боли.
– Будто катком по мне проехались, – хрипло прошептал он. – Что они… со мной делали?.. Ты знаешь?
– Тебя поили ядовитым отваром, – ответила Лесана. – Ты три года спал и видел сны.
– Да… – Глеб вновь сделал над собой усилие и усмехнулся. – Отоспался на всю жизнь. – Затем облизнул губы и добавил: – Это… не было похоже на сон.
– И все же это так, – сказала Лесана.
Первоход медленно поднял лицо к небу.
– Я был там, – тихо произнес он. – В других мирах.
– Этого не было, – возразила травница.
– Было. – Глеб снова облизнул потрескавшиеся губы и поморщился. – Я видел демонов… И ангелов… Я плохо помню, но… когда-нибудь я вспомню все.
Глеб опустил взгляд, выпростал из-под одеяла руки и медленно, с усилием поднес их к лицу.
– А я сильно отощал… Что у меня с лицом? Я действительно похож на упыря?
Уголки губ Лесаны слегка приподнялись, будто она хотела улыбнуться, но в последний миг остановила себя.
– Мне ты не кажешься страшным, – сказала она спокойно и мягко.
– Но красавцем меня тоже не назовешь, верно? – Глеб усмехнулся. – Ладно. – Он помолчал, восстанавливая силы, а потом попросил: – Расскажи мне обо всем.
– Что ты хочешь знать? – спросила Лесана.
– Кто ты? Откуда взялась?
– Я расскажу, но не теперь. Я слишком сильно устала, Первоход. У меня был тяжелый день.