Гонка
Шрифт:
— Трудно поверить, что Марко Селер или любой другой мужчина могли бы отвернуться от нее.
— А как ты спасся?
Белл чокнулся с ней.
— У меня иммунитет.
— Ты слеп к красоте? — насмешливо спросила она.
— Я влюблен в Марион Морган, она владеет моим сердцем.
Марион ответила на его улыбку.
— Может быть, Марко положил глаз на Джозефину.
— Джозефина хороша, но едва ли ее можно сравнивать с мисс ди Веккио. Она хорошенькая малышка, бойкая и кокетливая, но скорее деревенская простушка, чем роковая женщина.
— Честолюбива?
— По крайней мере в том, что касается полетов, — сказал Белл. — И очень искусно управляет летающими машинами. Есть мужчины, которых влечет к талантливым женщинам.
— Да, любовь странная штука, верно?
— Если Марко и Джозефина вообще состояли в любовной связи. Арчи считает, что она была влюблена в летающие машины Марко. А как ты знаешь, Арчи в таких делах хорошо разбирается.
Марион спросила:
— А как тебе кажется?
— Откровенно говоря, не знаю. Только она яростно защищает Марко от обвинений в краже изобретений.
— Может ли Джозефина больше защищать свой аэроплан, чем любовника?
— Вполне возможно, — сказал Белл. — А вот Марко, полагаю, был влюблен в девушку, способную купить его летающие машины.
— В таком случае все получили желаемое.
— Кроме Гарри Фроста. — Взгляд Белла стал мрачным, потом потемнел от гнева. — Бедный Арчи. Фрост совершил ужасный поступок. Не понимаю, как можно зарядить оружие такими чудовищными пулями.
Марион взяла его за руку.
— Я разговаривала с Лилиан по телефону. Завтра встречусь с ней в больнице.
— Как она?
— Устала, но полна надежды. Бедняжка. Это кошмар — кошмар для нас обеих, только я старше и люблю тебя дольше, да и беспокойство проявляю иначе. Лилиан призналась мне, что, когда Арчи после медового месяца вернулся к работе, она ежедневно боялась, что он не вернется домой. Дорогой, ты так рискуешь, когда учишься летать, потому что тревожишься об Арчи? Или пытаешься наказать себя за то, что с ним случилось?
— Мне всегда хотелось летать.
— Но ты хочешь летать не поэтому? Исаак, ты знаешь, я никогда не докучаю тебе своими страхами за твою безопасность. Но полеты кажутся слишком рискованными. Что ты сможешь сделать в воздухе, если Фрост будет по ней стрелять?
— Стрелять в него. Покончу с Гарри Фростом раз и навсегда.
— А кто будет управлять аэропланом, пока ты стреляешь?
— Я могу управлять одной рукой… Ну, если начистоту, — признался он с печальной улыбкой, — скоро смогу управлять одной рукой. Пока приходится держать руль обеими.
Марион вытянула руки.
— Покажешь?
Глава 15
— Можешь объяснить, как сбросить скорость перед приземлением? Есть ли какой-нибудь фокус? — спросил Исаак Белл у Джозефины. Гонка начиналась через три дня, и Белл должен был пройти сертификационные испытания, чтобы получить в Аэроклубе официальную лицензию пилота.
— Ничего такого не нужно, — улыбнулась Джозефина, — вот лучший совет, какой я могу вам дать. Практикуйтесь с магнето и не фокусничайте, когда машина в воздухе.
— У меня такие же alettoni, как у вас.
— Нет, не такие, — возразила она, и улыбка ее поблекла.
— Крылья закреплены так же.
— Похоже.
— Они такие же крепкие.
— Я бы на это не рассчитывала, — серьезно сказала она.
Эти разговоры неизменно раздражали ее, но Белл заметил, что Джозефина больше не повторяет свои прежние утверждения, будто отец Даниэллы работал на Марко Селера. Она словно подозревала, что справедливо противоположное.
Белл мягко сказал:
— Может, вы считаете, что я на это не способен?
Она улыбнулась, как будто была благодарна Беллу за то, что снял ее с крючка.
— Научитесь. Я наблюдала за вами. В вас есть то, что нужно — это очень важно.
— Рад слышать, — сказал Белл. — Мне нельзя отставать от вас, если я хочу вас защитить.
На самом деле Белл разработал систему защиты, в которой сам он был лишь одним элементом. На крыше вагона поддержки будут сменяться стрелки Ван Дорна; на позицию они будут подниматься через люк в крыше. Два быстрых автомобиля с открытым кузовом готовы будут немедленно поехать за ней, если Джозефина почему-либо отклонится от железнодорожной дороги. И каждый день детективы заранее будут занимать места на следующей запланированной стоянке.
У входа в ангар возник какой-то переполох.
Белл загородил собой Джозефину и достал из кармана пальто «кольт».
— Джозефина! Джозефина! Где эта женщина?
— О боже, — сказала Джозефина. — Это Престон Уайтвей.
— Джозефина! Джозефина! — кричал Уайтвей. — Где вы? Я принес хорошую новость. Большую новость!
Белл убрал оружие. Лучшей новостью, какую он мог придумать, был бы арест Гарри Фроста.
— Мои юристы, — кричал Уайтвей, — убедили суд признать ваш брак с Фростом недействительным на том основании, что этот безумец пытался вас убить!
— Недействительным?
— Вы свободны… Свободны!
Исаак Белл достаточно долго наблюдал за встречей Джозефины и Уайтвея, чтобы понять ее природу, потом незаметно вышел за дверь.
— Прекратить съемку! — услышал он резкий приказ Марион. Ее оператор, пригнувшийся к большой камере на прочном треножнике, прекратил вертеть ручку, словно с неба спустился ястреб и схватил его за руку, и аппарат перестал трещать. Операторы мисс Морган хорошо знали — мистер Белл не хочет, чтобы его снимали.
— Дорогой, как приятно тебя видеть.
Он подумал, что она прекрасно выглядит в рабочем костюме: в блузке и длинной юбке, с высоко забранными волосами, чтобы не мешали ей смотреть в объектив.
Марион объяснила, что все утро они следуют за Престоном Уайтвеем, снимают материал для первого сюжета —
«Прибытие спонсора гонки!!!»
Белл обнял ее.
— Какая радость. Пообедаем вместе?
— Нет, мне нужно все это снимать. — Они понизила голос. — Как Джозефина приняла новость?