Гонки на выживание (Солдаты удачи - 2)
Шрифт:
– - Суки, ну и суки, -- бормотал Гусев, торопливо размыкая наручники на руках и ногах Пастуха.
– - Головотяпы советские!
Пастух поднялся, и они крепко обнялись. Их облапил и командир.
– - Где мы сейчас?
– - спохватился Гусев.
– - Прошли Сызрань, на траверзе Пенза, -- невозмутимо ответил летчик.
– Четвертый час круги мотаю...
– - Слушай, Гусев, -- вдруг спросил Пастух.
– - Ты когда-нибудь калькой задницу вытирал?
– - Интересный вопрос, -- заржал майор.
– - Думаю, в скором времени
– - Причем очень умными людьми. И главное -- как всегда у нас -- впервые в мире.
Улыбаясь расквашенными губами, потирая запястья, к ним подошел Боцман. Пожал руку Гусеву.
– - Вот и познакомились... Серега нам рассказывал о тебе. Ну, так что, будем брать интервью?
– - он кивнул в сторону бортрадиста.
– - А то как же?
– - сказал командир.
– - Только как в том старом анекдоте -- пусть сначала подмоется...
"Руслан", борт 48-220, плыл по ночному небу. Черно было за калеными лобовыми стеклами кабины, черно за иллюминаторами. Лишь изредка где-то внизу проплывали тончайшие строчки огней... До утра было еще далеко.
Пулевую пробоину удалось заделать мгновенно твердеющей специальной мастикой и восстановить внутреннее давление в самолете.
Люди, выведенные из игры Пастухом, Боцманом и группой майора Гусева, очухались и с ужасом ворочали глазами из стороны в сторону. Их усадили в кресла для обстоятельной беседы.
– - Значит, так, -- начал Гусев.
– - Кто вы, мы знаем. Иначе нас не было бы здесь и ваша прогулка завершилась бы к вашему удовольствию. Но судьба-индейка решила показать вам дулю. Люди вы военные. Так что разговор с вами будет недолгий. И без трибуналов. Захват воздушного судна, три трупа -полный абзац, без вариантов. Я могу запросто сделать из вас дуршлаг. Пораскиньте серым веществом -- надо ли?
– - Мы бы сказали...
– - прохрипел Боб, которого они считали главарем.
– Но за нами... Лучше кончайте.
– - За вами -- семьи, так?
– - подался к нему Пастух.
– - Игры в заложников?
И, не владея собой, он схватил его за горло и тряханул так, что зубы у того лязгнули.
– - Ты ведь Боб, так? Бывший майор спецназа! Тот ошалело вытаращил глаза.
– - Гадина!
– - прошипел Пастух.
– - Ты ведь девчонку "джипом" задавил! Ты нас угрохать шел! Вот и встретились.
– - Ладно, Пастух! Тут миндальничать нечего!
– - перебил Гусев.
– - Слушай сюда, ты!
– - обратился он к Бобу.
– - У вас -- один шанс! Раскрыть хлебальники! Чтоб нам успеть обезвредить тех, кто отдаст приказ отыграться за вас на ваших бабах и матерях! Назовешь бугров -- может, и тебя не расстреляют. Как оказавшего содействие в раскрытии...
Главарь подумал и помотал головой: нет.
– - Ладно, ты сам решил!
– - кивнул Гусев, и лицо его в каске с поднятым забралом стало по-настоящему страшным.
– - Бортрадист оказался поумней, выложил
– обернулся он к одному из своих, и тот подскочил, встав навытяжку.
– - Берите этого, -- Гусев кивнул в сторону главаря.
– - Вниз! К тем двум жмурам у ящиков в носу. Кончишь этого из автомата одного из тех. Случилась небольшая внутренняя разборка... Бывает! Да, и смотрите! Опять обшивку трамвая не продырявьте!
– -А вдруг...
– - Какие еще "а вдруг"? Фигли учить тебя, Гришин? Поставишь на одиночный выстрел... Выполняй!
– - У-У-У...
– - зарычал Боб...
– - Да подождите вы... Скажу, что знаю. Только знаю я мало... Тех, внизу, срочно бросили на замену... Поначалу мы должны были убрать каких-то других...
Гусев торопливо поднес "зажигалку" к его разбитым, трясущимся губам...
– - Знаешь, кто должен был лететь вместо тех?
– - толкнул плечом Гусева Пастух, когда главарь выложил все, что имел за душой, -- фамилии, звания, пароли -- и двое в черном из отряда "Молния" уволокли его в задний салон верхней палубы "Руслана".
– - Мы. Моя группа. Представляешь?..
Они молча смотрели в глаза друг другу, все понимая.
– - Пошли в кабину, -- сказал Гусев.
– - Мне надо связаться с моим полковником.
* * *
Больше двух часов грохотала ночная гроза над Андреаполем.
Но вот, наконец, она выдохлась, изошла ливнем и грохочущим электричеством. Канонада смолкла, потоки ливня обратились в неспешный тихий дождь.
Наконец под крыльями "ила" засвистели турбины.
– - Осторожно, двери закрываются!
– - закричал Мухин, перекрывая грохот.
– - Следующая остановка...
Самолет потянулся на старт. К ним подошел один из членов экипажа.
– - Наденьте наушники внутренней связи. Пристегните ремни. Сейчас пойдем на взлет.
Они послушно выполнили распоряжение. "Ил" выкатился куда-то и замер в черноте, приглушенно свистя четырьмя двигателями. Томительно шли минуты...
– - По-моему, ребята просто передумали, -- прокричал в ухо Олегу Мухину Артист.
– - Я уже ничему не удивлюсь, -- кивнул тот и, как жених на невесту, взглянул на белый "лендровер".
Время шло, а они все не взлетали, словно летчики решили выжечь на земле все наличное топливо. Самолет вздрагивал, сдержанно грохотал, но не двигался к взлетной полосе. Артист и Муха во все глаза смотрели в черные иллюминаторы. Но ничего, кроме уходящего к горизонту пунктира красных сигнальных лампочек по краю полосы, там не было видно. Тревожное ожидание нарастало.
Артист уж было снова хотел отправляться к "вагоновожатым", как вдруг вдали в дождливом черном небе над взлетно-посадочной полосой появились огни. Сверкая в темноте и отражаясь на мокром бетоне, они медленно сближались со своим отражением.