Гонконг. Почти что пенсия
Шрифт:
Я хоть и пьян, но жадно губкой впитываю такие мелочи, из них складывается впечатление о новом мире. Сейчас понятно одно — в Гонконге, куда я попал, идет полным ходом передел.
Понятия не имею кто сидел в лимузине… хотя имею — фотография принадлежит новому заместителю сорок третего участка, подписано Ку Лиу. Быстро однако нашли мне смену.
После знакомства с холодной лужей, удалось протрезветь. Поднимаюсь, делаю массаж головы, чтобы окончательно снять опьянение. Выгляжу скверно, весь в грязи и усталость буквально
Приходится пожертвовать пиджаком. Тщательно вытираю им брюки и воротник рубашки. Грязь жидкая, вонючая, размазывается по ткани, но сменки все равно нет. Придется идти домой, благо в памяти всплывает нужный адрес. Другой вопрос, я понятия не имею, где находится мой дом. Спросить бы у местных…
Замечаю двух доходяг, в десятке метров от проходной. Они стоят в полупоклоне и трясутся, будто кленовые листья на ветру. Косятся на меня, мы видимо знакомы. Ну или внимание привлек мой неопрятный вид. Интересно, они были свидетелями случившегося беспредела?
Но парочка, стоило мне приблизиться, шарахается к проходной.
— Урод, — слышу как зло шепчет один из них.
— Будь ты проклят, буржуй, — подхватывает второй.
Но тоже шепотом, через губу, сказать в лицо им явно не хватает душку. Ладно… языком чесать — не мешки ворочать.
Снова оглядываюсь, покусывая губу и чувствуя, как на зубах скрипит земля. Втягиваю воздух нового мира, он точно такой, как и в моем мире. Я как будто оказался на другом континенте, но все же эта реальность совсем другая.
— Эй! А ну убирайся отсюда! — из проходной выскакивает старик вахтер, машет руками, отгоняя меня, будто нашкодившего кота. — Тебе что проблемы…
Он осекается, судя по всему узнал. Осекшись, говорит куда спокойнее:
— Вам правда лучше уйти, господин Юн, ничего личного, но мне не нужны проблемы.
Поднимаю большой палец, показывая, что услышал. И прихрамывая на левую ногу ухожу с проходной. Мне тоже проблемы не нужны, для начала надо понять как я докатился до такой жизни, а после предпринимать действия.
Замечаю в сотне метров от проходной небольшой продуктовый ларек. Пить хочется жутко, стенки гортани будто прилипли друг к другу. А из холодильника рядом с ларкем на меня смотрят бутылки прохладной минеральной воды.
Щупаю карманы, ищу деньги. Нахожу в одном кармане складную расческу, несколько мятных леденцов (сразу кидаю все в рот, мята хорошо помогает при похмелье) и сложенный носовой платок. В другом кармане обнаруживается карта для подземки. На руках часы, потертые, перепачканы в вонючей грязюке.
В нагрудном кармане рубашки старенький телефон, завернутый вместо чехла в пупырчатый целлофан. Телефон не последних моделей, но есть сенсорный экран. На нем висит порядка двадцати пропущенных вызовов. Все это потом, а сейчас… сзади телефона обнаруживаю банковскую карту,
— Минералку, пожалуйста, — с трудом выдавливаю из себя, легкие тоже болят, будто скукожились апельсиновой шкуркой.
Старуха отрывисто кивает на холодильник. Самообслуживание, значит. Достаю бутылку, рука приятно касается прохладной поверхности.
— Оплачивайте, — робко шепчет продавщица и подвигает ко мне терминал.
Дрожащей рукой прикладываю карту. Колесико на экране натужно грузится, я открываю бутылку, делаю жадный глоток, ощущая как прохлада расползается по телу.
— Как добраться до А-Кунг-Нгам-роуд? — называю улицу, растирая ушибленное колено.
Продавщица не успевает ответить. Колесико перестает крутится, и на экране терминала появляется красный крест — оплата отклонена. Слышится характерный писк отказа.
— Попробуйте еще раз, господин Юн.
Продавщица тоже знает мое имя, такая публичность настораживает. Я закусываю губу, снова прислоняю карту и на этот раз красный крест появляется куда быстрее.
Отказ.
Снова.
Пиликает мобильный телефон. Приходит сообщение. Смахиваю экран вверх, но телефон протестно вибрирует — лицо не распознано. Приходится вытирать физиономию рукавом некогда белоснежной рубашки. Наверняка я только размазываю грязь и кровь по лицу (судя по взгляду продавщицы), но умыться негде.
Повторная попытка идентификации разблокирует экран. Сообщение пришло от банка — уведомление о недостатке на карте средств.
Мельком изучаю ленту пропущенных. Вместо фамилии и имени, записаны порядковые номера. Но если для реципиента цифры имели значение, то для меня это просто цифры.
Потом разберемся кто и что от меня хотел, а пока надо попытаться оплатить воду. Нахожу приложение банка, там появляется запрос на введение пароля. Наугад тыкаю четыре нуля, но телефон протестно вибрирует. Пробую другие комбинации, но узнать пароль наугад не выходит. После третьей попытки ввода появляется надпись: превышено количество попыток ввода, обратитесь в банк.
— У вас нечем платить, господин Юн? — вкрадчиво спрашивает продавщица.
Кошусь на открытую бутылку минералки в своей руке, киваю в ответ на вопрос. Нехорошо получилось.
— Запишите в долг, прошу прощения. Я обязательно расплачусь.
Смотрит подозрительно, потом достает блокнот и вписывает туда мою задолженность.
— Завтра работаю не я, а моя сменщица, и пока я положу в кассу из своих.
— Спасибо…
Также на автопилоте отхожу от ларька, опрокидываю минералку и несколькими жадными глотками осушаю бутылку. Ответа по адресу от продавщицы я не получил, открываю карту в навигаторе.