Гора Мборгали
Шрифт:
Незнакомец сделал так, как предполагал Гора, - ринулся ничтоже сумняшеся в хижину, правда, ружье взял на изготовку. Несколько мгновений и прогремел выстрел. За ним другой. Гора, сорвавшись с места, бросился вниз по склону. В хижине было одно-единственное оконце, он собрался было подкрасться к нему, но снова почувствовал головокружение и опустился в снег. Едва немного отпустило, он подполз к окну и затаился. Свет в хижину проникал единственно отсюда. Заглянуть - значило застить свет, и незнакомец в хижине непременно обернулся бы. Гора замер, лихорадочно соображая, как быть, и уже было решился привстать, как в нависшей тишине скрипнула дверь. Видно, человек стоял на пороге. Тишина длилась недолго, ее вспорол шум шагов - незнакомец удалялся от хижины. Гора дополз до угла, проводил уходящего взглядом. Тот шел с ружьем через плечо, в руках были кирка и лопата. Пройдя шагов двадцать, он остановился, оглянулся, скинул ружье на снег
"Он убийца, это очевидно! И убил он охотника, заглянувшего в хижину в то время, когда он там находился. Кто он?.. Видишь, и голова перестала кружиться!.. Нервы напряглись, и сопротивляемость возросла. Солдату порой приходится по нескольку суток стоять по пояс в воде, так он даже насморка не получает. А дома от небольшого сквозняка можно свалиться с воспалением легких... Так оно. Послушай, в хижине ружье! Я слышал два выстрела. Ружье было и у того. Какой же я болван!.. Погоди, не время сокрушаться и бить себя по голове... Проберусь в хижину, и как только он войдет - руки вверх!.. Не годится. Если он на входе увидит меня - сразу выстрелит. Скажем, не успеет, я опережу. А если во втором ружье не окажется патронов?.. Пока я найду патроны, заряжу, этот подоспеет, выстрелит и, судя по всему, не промажет - убил же он одним-единственным выстрелом хозяина хижины?! Допустим, он умнее, чем кажется. Тогда он ускользнет, подкараулит в засаде и прихлопнет... Как бы мне незамеченным пробраться в хижину? Через окно не влезть! Что ж, сидеть сложа руки, наблюдать за ним и упустить?! Нет, надо что-то предпринять, Гора!.. Возьмем себя в руки! Чужак роет могилу, хочет убрать труп. Да он круглый дурак. Понабегут следователи, прочешут окрестность, что ж, могилы не найдут?.. А-а-а, он задумал остаться здесь на какое-то время, а нервишки слабые, быть рядом с трупом ему невмоготу... Так, так, это хорошие данные - негодные нервы, и к тому же дурак!.. Если пару дней покараулить, выйдет ведь он оправиться. Не всегда же с ружьем!.. Пару дней, говоришь? За пару дней я дойду до точки. Нет, нельзя скулить. Значит, так: положение чрезвычайное, убит человек, и убийца вот он, тут. А как со мной? Мне позарез нужна эта хижина и кое-что из того, что в ней есть. Убийца не сегодня завтра непременно уйдет... Уйдет, и тогда наше дело в шляпе, можно будет остаться здесь на несколько дней, отдохнуть, привести себя в порядок, восстановить силы... Не пойдет! Во-первых, потому, что этот мерзавец все, что мне нужно, надо думать, прихватит с собой. Во-вторых, уйдет и еще кого-нибудь порешит. Тогда что? Это всего лишь предположение, а не обоснованный вывод... Как бы там ни было, его нельзя выпускать!.. Вот-вот, это именно то и есть, что называют в тебе авантюризмом... Что в этом плохого?.. Ладно, поздновато вносить коррективы в твой характер... Теперь, скажем, я заполучил этого подонка. Как быть с ним? Ближайшее учреждение по охране правопорядка находится на расстоянии нескольких сот километров. Будь оно даже под носом, не мне же его туда вести? Может, они и обрадуются при виде него, но при моем появлении совсем обезумеют от счастья!.. А не почувствовал ли он, сволочь, что-то неладное, подозрительно часто оглядывается на хижину!.. Опасается, что охотник жив, вдруг да доползет к порогу и выстрелит! Продолжим: нам, товарищ, не с руки вступать в какие-либо отношения с административными органами, но налицо убийство и, хочешь не хочешь, нужно наметить план действий... Смотри-ка, глубоко роет!.. Схватить его?.. От меня одна тень осталась.
Убийца в сравнении со мной сказочный великан, и, кроме прочего, мне он нужен связанным. А связать его можно, только оглушив. Так! Надо оглядеться, может, кол какой-нибудь найдется?.."
Возле поленницы лежали нераспиленные дрова. Гора выбрал толстую, с локоть, сучковатую дубинку метра в полтора.
Убийца вырыл яму по пояс и, перекинув ружье через плечо, направился к хижине. Обойдя сруб, Гора прижался к стене между оконцем и углом. Убийца присел на порожек, закурил. Встал, шагнул вовнутрь. Дверь, скрипнув, закрылась. Какое-то время слышалась возня и шум шагов. Потом дверь приоткрылась. Гора догадался - убийца волочил труп, пятясь к двери. Дотащив его до порога, чужак выставил ногу на снег, но, прикрытая створкой двери, она все еще оставалась вне поля зрения Горы. Вот он подтянул еще немного мертвеца, и, хоть сам все еще оставался за дверью, левая нога его высунулась до бедра. Гора шагнул и, взмахнув дубинкой,
– Угомонишься, или, может, перебить тебе здоровую руку и ногу?
Незнакомец тотчас притих, только поскуливал. Гора связал его. Вытащив труп из хижины, положил его рядом с убийцей. Теперь можно было и дух перевести. Он посидел немного на пороге, потом, подхватив ружье незнакомца, вошел в хижину.
В глаза ему бросились два туго набитых рюкзака со связкой беличьих шкурок сверху. Нагнувшись, Гора ощупал рюкзаки, распустил на одном из них шнур, достал свежеиспеченную лепешку, отломил, положил в рот и стал жевать. Пришлось помучиться, пока разжевывал кусок. Отломил еще, поднес было ко рту, но сунул обратно в рюкзак.
"Больше нельзя, пока хватит! Надо последить за деснами, попить хвойный отвар. Отвратительное пойло. В этих рюкзаках могут оказаться и витамины... С каких это пор охотники таскают с собой витамины, а? Почему бы и нет? Союз охотников снабжает их, почитай, весь сезон. И провизию дают, и медикаменты. Этот парень, пожалуй, единственный в своем роде грабитель - охотится на беличьи шкурки. Все, что плохо лежало, сгреб в охапку, сволочь... Продуктов, наверное, тьму извел, закидал в свою утробу. Ружье, патроны, патронташ! А это что? В мешочке - дробь. А в коробке? Порох... И это приготовил навынос..."
Гора осмотрел ружья. Оба были заряжены. Достал патроны, проверил стволы, снова зарядил, вгляделся и оторопел!
На одном из прикладов были вырезаны три креста. Он положил ружья, примостился на пороге. Долго любовался тайгой, небосводом. Потом перевел взгляд на убийцу и смотрел на него до тех пор, пока тот не отвел глаза...
– Ты кто?
– спросил он вполголоса.
– Барсук. А ты Гора?
– Гора. Ты-то откуда знаешь?
– Два месяца назад говорили, ушел.
– Ты в бегах?
– Нет. Повели нас как-то на работу, ну примерно с месяц будет. Бригаду инвалидов. Лед на реке проломился. Вся бригада вместе с конвоирами и собаками под лед ушла. Все погибли. Я чудом спасся... О тебе говорили, что ушел в пургу и дуба дал.
– Ты-то как здесь оказался?
– Поднялся по притоку реки. Шел пять суток. Продрог и оголодал, как пес. Увидел хижину. Она и спасла меня.
– Ружье откуда?
– И тут повезло. В первой хижине нашел патроны. Прихватил еще кое-что. Набрел на вторую хижину, давно заброшенную... Вверх по притоку есть и другие хижины, на пятьдесят, а то и на сто километров друг от друга. Словом, я в заброшенной заночевал. Перед уходом обыскал хижину и обнаружил ружье. Хорошее.
– За дверным наличником?
– А?..
– удивился Барсук.
– Да!
– И входная дверь мечена тремя крестами?
– Мечена, как же, мечена! Ты что, бывал там? Гора умолк и после долгой паузы спросил:
– А здесь чего бродишь?
– Не могу я порожним на юг идти! Весь порезан... Инвалид. Ты беглец, ты должен знать, какая прорва денег уходит, пока где-нибудь сядешь.
– Порожним, говоришь? Чем поживиться, когда кругом ни души?
– Пушниной.
Гора задумался. Откинув голову, оглядел рюкзаки со связкой беличьих шкурок, подумал немного и подошел к убийце.
Барсук растерянно хлопал глазами, не понимая, что от него хотят. Гора стал обыскивать Барсука, извлек из-за ремня финку. Пощупал карманы, достал из внутреннего кармана паспорт, удостоверение Союза охотников и разрешение на отстрел. Все это лежало в полиэтиленовом пакете, перетянутом крест-накрест тонкой резинкой. В нем же оказалось немного денег. Открыв паспорт, вслух прочел:
– Васильев Михаил Иванович... Стало быть, пятидесяти четырех лет.
– Он внимательно всмотрелся в убитого и прибавил: - Этот значительно моложе. Документы чужие! Он что, жил под чужими документами? И лицо не похоже, нисколечко!
– Помолчав, мрачно бросил: - Давай, повернись!
– Чего пристал, леший, кошкоед, нечисть с мутного болота... Что ты мучаешь меня!
– Поворачивайся, говорю!
Убийца повернулся. Гора присел на корточки, ощупал задний карман брюк. В нем оказались документы в точно таком же полиэтиленовом пакете, перетянутом резинкой.
– Это его документы?
– Гора ткнул пальцем в сторону убитого.
– Тарахно Сергей Петрович. Сколько ему? Выходит, сорок шесть.
Гора вернулся в хижину, вычистил печь, разжег. Пошарив в рюкзаках, взялся варить кашу.