Горбуны2.Сны
Шрифт:
В этом году Владимир Нагорбов продал в рабство через Байсека сына полицейского и сына преступника, выступавших против его… Но никто так ничего и не узнал… Дети пропали без вести.
Ариадна недолго ходила в музыкальную школу, быстро бросила… Знаю, что она поступила в вуз на экономический факультет… Владимир похоронил дочь в 2002 году от раковой опухоли… Никита поставил голосование, и общим мнением ей растворили раковую опухоль, она умерла за считанные месяцы… И немалую роль в этом сыграл мой препод по математике, похоронивший сына, Нагорбый Станислав Витальевич…
Просто Ариадна, кстати, тоже Ариша, и ее иногда называли Ариной, как и меня, была уже третьей
Кстати, да, любимая парочка Эдама Леша и Маша сошлись, у них родилась дочь. Владимир похоронил дочь Аришу, а Никита-осьминог нянчил внучку. Но преступники так и не приняли Никиту-осьминога…
***
В следующий раз мы встретились с Нагорбовым летом 2003 года, когда мне было восемнадцать. Он был хозяином того лагеря в Лаго-Наках, куда я поехала с американцами. Как тесен мир! Мы пересекались почти каждые десять лет! Он был очень кровожадным, до этого, оплакивая дочь, за вечер он убил и съел двадцать пять маленьких трехлетних детдомовских детей. И теперь требовал, чтобы ему свернули кровожадность, он пил кровь литрами, вешал на кресты полицейских, убивал…Мы ходили в походы, а в лагере убивали солдат и полицейских, к нашему возвращению успевали убирать трупы.. Нагорбов был под снотворными препаратами в одном из домиков в очень плохом состоянии. Он кинулся на меня, повалил и начал есть, как зомби… Эдам его от меня еле оттащил…
Смерть в виде Владимира Нагорбова как будто преследовала меня… или я ее…
Далила
Ну, случайно, ну, шутя,
Сбилась с верного путя!
Дак ведь я – дитя природы,
Пусть дурное, но – дитя!
Л.Филатов «Про Федота-стрельца, удалого молодца»
Здесь лапы у елей дрожат на весу,
Здесь птицы щебечут тревожно.
Живешь в заколдованном диком лесу,
Откуда уйти невозможно…
Песня В.Высоцкий «Лирическая»
Осенью далекого 2002 года на одной из встреч Эдам абсолютно неизвестно почему сказал на древнерусском диалекте, прочитав по бумажке: – Приди Дэлайла! Восстань из ада! – И вызвал еще одну поставщицу калашниковых Далилу. Она жила в далеких лесах и вышла впервые за много лет к Эдаму. Она помнила еще царей, пережила революцию, а потом великую отечественную. Она ушла в леса, убив из пистолета гвардейца императора. И жила уже около ста лет в лесах. В центре леса у нее был домик, даже отапливаемый дровами с подобием водопровода.
Чудо-юдо Далила появилась внезапно, за много лет она отвыкла от людей, просто ворвалась в аудиторию, ее как будто занесло ветром или скорее тайфуном… Она много лет жила в лесах и уже потеряла человеческий облик. От нее странно пахло. И Арине она напомнила бомжиху.
Эдам сказал: – Так бомжи выглядят лучше, чем Далила…
– Да какая она бомжиха! Внимательно посмотри! – возмущались студенты.
Рядом откуда ни возьмись появился бомж, от него плохо пахло, он был оборванный и грязный… А Далила чистая и лесная – хозяйка лесов!
– Ну какая она бомжиха.
Каждый, кто видел Далилу, слеп минимум на один глаз, за исключением своих. И я подходила…
Далила прискакала к Эдаму на чай в балахоне из мягкой темно-графитовой ткани, она была с распущенными длинными темными нечесаными волосами, висящими сосульками. Ткань ее платья на вид была грубой.
– Да какая это грубая ткань? – возмущалась Далила Арине. – Это редкий вид шелка… Попробуй, какая ткань мягкая… Знаешь, какая она редкая.
Я попробовала ткань на ощупь – она была мягкая как шелк.
У Далилы в сундуках хранились еще метры такой ткани, редкой, единственной в своем роде. За этой тканью охотились дизайнеры. На подоле платья Далилы были нашиты небольшие кустики редких трав и ягод, пучок черемши… Была осень, поэтому Далила носила на платье веточки рябины, осенние цветы и разноцветные листья. Она их пришивала разноцветными нитками, одни веточки желтыми, другие – черными. И это были своеобразные обереги от духов леса и от людей, желающих зла, и от людей в принципе. Далила появилась у Эдама осенью и сама походила на осенний лес, на осеннюю елочку. Полицейский рядом говорил, что зимой у Далилы на платье нашиты редкие веточки и елочки… И подол почти пустой, потому что пустой лес. Иногда зимой она носит шкуру белого зайца и ходит в меховой шапке из зайца серого.. Летом на ее подоле нашиты цветы и темные бусины, одуванчики, она их покрывает воском, чтобы сохранить, и они не вянут все лето. Далила пахнет редкими полевыми травами… И пробуждается Далила вместе с весной. А весной расшивает Далила подол зеленой травкой с тонким слоем грунта, и поливает траву на платье Далила, чтобы трава не засыхала. И носит такую тяжелую юбку с грунтом, как весенний лес…
Осенью собирает Далила гербарий осенний, а весной – весенний… Орешки редкие собирает… Иногда своих угощает… У ее домика висят сушеные мухоморчики.
У наших перестрелки… Никита заключает выгодный контракт. А Далила с зайцами разговаривает на опушке… Много, говорит, зайцев у нас в лесах. У наших контрабанда за границу – а у Далилы консервация, сбор урожая…. – Да какой урожай в лесу! – возмущается она. – Ну какой… Ягоды, земляника, грибы, засолка. – Ой точно.
У нас зима – а Далила на охоту вышла. Она на лыжах в заячьей шапке на зайцев охотится! Охотница наша… Теперь какой-то редкий мох на подоле носит! Контрабандистка калашниковых называется!
– Может, позовем Далилу в долю? – как-то спрашивает Никита Владимира. – Еще один заговор поставит, чтобы наши грузовики не видно было. – Не мешай! Сами разберемся! Не трогай ты ее, у нее гербарий… У нее охота… Она человек природы. С НИИ сотрудничает! Сейчас НИИ начнет возмущаться! У нас контрабанда, а у Далилы борщи!
Каждую осень Далила редкие травы и цветы ищет! Для биологов редкие травы собирает! На благо науки старается! Ее проклял какой-то биолог, и она должна теперь блюсти фауну и флору лесов.
А один солдат из лесной речки ей в домик воду наладил.
А было время, когда Далила была главной по контрабанде…
– Главной и единственной… – рассказывала нам сама Далила. Выглядит она хорошо, но голос у нее старческий, старушечий, ей на самом деле сто семнадцать лет. И говорит она по-древнему, не по-современному. – Но давно это было… И недолго… А потом появилась мать этого… Вовки… Дашка… И стали мы делиться… А бывало дашь солдатику камешек, и он как бы невидимый стал… И проходит он все посты охраны. И прямо в руки доставить может автоматы. А иногда и на самом деле невидимым становится, представляешь? Правда, редкие эти камни. – Их Далила на берегу своей реки ищет… Они белые, с единственными редкими черными пятнышками.