Гордость и страсть
Шрифт:
— Он поехал за мной, точно как вы на прошлой неделе, — сказала она, когда они подходили к крыльцу, — и отправил моих грумов назад, тоже прямо как вы. Поэтому я свистнула.
— Это было разумно.
— Самое разумное было приучить парней никогда меня не оставлять, кто бы им ни приказал, — сказала Амалия. — Но он, похоже, считает, что имеет право это делать, и когда я развернулась, он поехал за мной. Если он думает, что я выйду за него после того, что он натворил, то у него не все в порядке с головой.
Гарт открыл перед ней дверь и поторопил войти.
— А где остальные? — спросила Амалия.
— Они еще не спустились, когда я выходил из дома, — ответил он. — Возможно, они сейчас в зале, но идемте сюда.
Поскольку ему пришлось покинуть дом всего за несколько минут до того, как он швырнул сэра Харальда в пруд, она подумала, что вряд ли кто-то успел спуститься. Но она с готовностью позволила ему провести ее по коридору к передней.
Она была уверена, что он доволен так же, как и она, и вошла в переднюю.
Когда он запер дверь, затем прошел к противоположной двери и выглянул в зал, она уверилась, что ее догадка была верна.
— Они там?
— Еще нет, — ответил он, задвинув засов и на этой двери.
— Зачем вы заперли обе двери?
— Затем, что я должен вам кое-что сказать, — объяснил он, — и не хочу, чтобы кто-нибудь нас прервал.
Она открыла рот, чтобы сказать ему, что он не имеет права запираться с ней наедине, но суровое выражение его лица остановило ее.
— Вы сглупили, что его ударили, — сказал он. — Я предупреждал вас этого не делать.
— Он меня разозлил, испортив мне прогулку, — парировала она. — А потом разозлил еще пуще, заявив, что может легко заставить меня забыть свой гнев, доставив мне удовольствие. Он так и сказал: удовольствие.
— Когда я советовал вам не давать ему пощечину, я объяснял, что мужчина, уже доказавший, что он не джентльмен, скорее всего придет в ярость, если женщина ударит его по лицу. Я показал вам лучший способ и посоветовал вам закричать. И вы могли убежать от него, ударив его туда, куда я вам показал.
— Он был слишком близко от меня, чтобы сделать что-то еще, — огрызнулась она, не в настроении выслушивать критику. — И еще он дотрагивался до меня там, где не имеет никакого права дотрагиваться. Я просто отреагировала, и мне даже в голову не пришло закричать.
— Молли-детка, я…
— Не называйте меня так! И не говорите больше ничего!
— Но я…
— Мужчины! Вы все ужасны! Думаю, вас всех надо держать в клетках!
Развернувшись на пятках, она промаршировала к двери в коридор и взялась за задвижку, но он схватил ее за плечо, точно так, как это сделал сэр Харальд, хотя и намного мягче, и она отреагировала не задумываясь.
Ее правая рука сжалась в крепкий кулак, она развернулась и со всей злостью направила ее прямо в цель.
Это произошло слишком быстро, чтобы он успел поймать ее кулак, но ему удалось немного повернуться и смягчить силу удара. Он схватил ее за запястье.
Быстрый как молния, он попятился на два шага к ближайшей скамейке, сел на нее и резко потянул Амалию лицом вниз к себе на колени.
Хотя она вырывалась как бешеная и кричала на него, ни то ни другое не помогло. Он чувствительно шлепнул ее три раза по заду.
— Но я же сделала именно то, чему вы меня учили! — возмутилась она, когда он ее отпустил.
Неуклюже поднявшись на ноги и сопротивляясь соблазну потереть больное место, она напомнила ему:
— Вы говорили, что мне надо было врезать Саймону, когда он меня бранил.
— Я ожидал, что у вас хватит ума не проверять это на мне, — колко ответил он. — Хороший удар кулаком может научить брата-грубияна вести себя по-другому, но женщина никогда не должна бить мужчину только за то, что он беспокоится о ее благополучии и говорит ей правду.
— Я тоже сказала вам правду, — упрямо проворчала она.
— Да, сказала, я этого не отрицаю, — согласился он. — Я заметил, как вы рассержены, в ту же минуту, как вышел из дома.
— Я вас не видела.
— Знаю. Когда я открыл дверь, он как раз встал перед вами, и из-за его спины вы не могли ничего видеть. Весь ваш вид показывал, как вы разгневаны. Я не стал ждать, потому что когда он вас схватил, я понял, что у вас не хватит сил его остановить. Но я ожидал, что вы закричите.
— Я была слишком зла, — призналась она. — А когда я злюсь, то должна что-то сделать. Это происходит нечасто, но когда случается, мне надо по чему-то ударить, или что-нибудь швырнуть, или топнуть ногой. Мне хотелось сделать ему больно. Видит Бог, я все еще зла!
Глаза налились слезами, мешая ей его видеть.
Гарт увидел ее слезы, но не отреагировал на них. Он боялся, что засмеется и разозлит ее еще больше. Она, конечно, не ребенок, но сейчас была настолько похожа на рассерженную маленькую девочку, что это показалось ему забавным.
— Вы смеетесь надо мной, — сказала она со вздохом, вытерев глаза рукой. — Наверное, это я тоже заслужила.
— Когда я остановил вас у дверей, — мягко проговорил он, — то собирался сказать, что должен научить вас еще кое-чему, прежде чем позволить вам думать, что вы можете себя защитить. Я очень сожалею, что не сделал этого.
Она серьезно смотрела на него, прикусив губу. Глаза все еще блестели.
— Не смотрите на меня так, — предостерег он. — Это тоже может иметь последствия, а вы и без того уже здорово на меня сердиты.
— Какие последствия?
— Боюсь, я такой же дурной, как и Бойд, девушка, как вы и сказали. Когда вы его разозлили — если я правильно расслышал, — он хотел наказать вас поцелуями. Я больше не хочу вас наказывать, но когда вы так на меня смотрите, мне хочется вас поцеловать.
— Да вы и в самом деле такой же, как он!