Горе от богатства
Шрифт:
Каждый раз, когда Александр вспоминал это посещение, ему становилось не по себе. Одно то, что люди соглашались жить в таких ужасающих условиях, говорило об их дикости. Он не согласился бы там провести и часа. Он бы сделал то, что сделал его дед: работал бы до седьмого пота, чтобы жить по-человечески, а не по-скотски.
Это посещение не пробудило в Александре сострадания к своим жильцам, наоборот, укрепило то, что он всегда о них думал. Все ирландцы – неотесанные, жестокие, невежественные варвары. Что касается его собственной недвижимости, небольшие сдвиги все же произошли. Вонь от человеческих испражнений была невыносима. А каждый христианин, безусловно, имеет право на современный туалет и канализацию. И на водопровод.
В последующие несколько дней по распоряжению Александра был подготовлен проект по реконструкции доходных домов. Но Мауре он ничего об этом не сказал. Меньше всего ему хотелось, чтобы она подумала, что он занялся усовершенствованием домов под ее влиянием.
Вместо этого он сделал то, что вскоре еще больше отдалило их друг от друга. Александр изменил завещание, назначив наследником Тарны Сашу. Александр отлично понимал, что, завещай он Саше просто деньги, любую сумму, Маура бы не возражала. Но Тарна – другое дело. В Тарне они были счастливы. Тарну ему завещал дед. Маура надеялась, что из всей своей собственности он оставит Феликсу именно Тарну. Он же захотел оставить Тарну Саше именно из-за деда. Саша поймет, что он значит для отца. Это его долг перед Дженеврой. Саша должен будет понять, как любит его Александр.
В первой половине июня наконец-то состоялась встреча, которой Маура с таким нетерпением ждала. Генри на неделю отпустил Кирона, и тот сразу же примчался в Нью-Йорк.
– Не пойму, почему мы встречаемся на улице? – озадаченно спросила Изабел, когда они выехали со двора.
– Потому что мы с Кироном всегда встречаемся на углу Пятой авеню и Восточной 50-й улицы, – объяснила Маура, радостное нетерпение зажгло огоньки у нее в глазах. – Подумать только, Изабел! Еще недавно я думала, что мы уже никогда не встретимся втроем. И вот мы все в одном городе и совсем скоро увидимся.
– Ты была на конезаводе у Кирона? Это рядом с Тарной? – поинтересовалась Изабел. – Нет, не была, это далеко от Тарны. Кирон хочет одного – завести свой конезавод.
– Жениться, завести детей? – Изабел удивленно вскинулась?
– Не уверена, что это входит в его планы. По-моему, его любит старшая сестра Бриджит и Кейтлин, но любит ли он…
– А я спрошу его, – озорно прощебетала Изабел.
– Боже, как замечательно, что мы встретимся! Хотя я совершенно не представляю его в городе, без собаки рядом.
Не успели они выйти из кареты, как услышали мотив «Цыганского разбойника», который насвистывал Кирон. От волнения Изабел мертвой хваткой вцепилась Мауре в руку, глазами разыскивая Кирона. Свист все приближался, и, наконец, из толпы показался Кирон. Он шел прямо к ним в лихо сдвинутой набекрень кепке, прикрывающей непослушные кудри, с курткой, как прежде, висящей на большом пальце через плечо.
– Кирон! – позвала Изабел, не обращая внимания на любопытные взгляды. – Кирон!
Это был миг полного счастья для всех троих. Кирон бросил куртку на мостовую и закружил Изабел.
– Спаси нас Бог! Ну и красавицей же ты стала! Его светлость был бы очень доволен.
При упоминании о лорде Клэнмаре глаза Мауры подозрительно заблестели. Конечно, он был бы доволен – три самых близких ему человека наконец-то вместе.
Маура часто-часто эаморгала, чтобы скрыть слезы. Сегодняшний день не для слез, пусть даже счастливых.
Кирон поставил смеющуюся Изабел на ноги и, повернувшись к Мауре, крепко обнял ее.
– Как мне не хватало тебя, милая, – негромко сказал он. В первый раз после того, как Кирон понял свои чувства к Мауре, он держал ее в своих объятиях. Да, отпустить ее тогда было большой ошибкой. Сумасшедшее желание, которое он даже не пытался побороть, охватило его.
– Это просто замечательно, Кирон! – радостно смеялась Маура. – Скажи, что сегодня самый счастливый день в твоей жизни!
Кирон улыбнулся в ответ. На войне и в любви нет запрещенных приемов – Маура уже не беременна, да и муж ее спит совсем не там, где положено.
– Сегодня замечательный день, – согласился он, продолжая обнимать ее. – Этот день мы не забудем никогда.
ГЛАВА 24
День действительно получился незабываемый. Сначала они пошли к реке посмотреть, как швартуются и отчаливают корабли. Изабел пришла в восторг от того, что свободно, без присмотра, ходит по улицам только с Кироном и Маурой. Устав прогуливаться, они пошли в любимое кафе Кирона и заказали пирожки с курятиной. Они хохотали над старыми шутками, потом вдруг расчувствовались, вспомнив жизнь в Баллачармише, прошлое, которое уже никогда не вернуть.
Маура так и не поняла до конца своих ощущений в тот день. Казалось, невидимая сила связывает ее и Кирона. Снова и снова она ловила на себе взгляд его смеющихся, с золотыми искорками глаз, но это был взгляд не друга, а мужчины.
Она отвечала Кирону как обычно. После Изабел он – ее лучший друг. Он – ее семья. Она любила его не меньше, чем Изабел. На озере Суир Кирон научил ее управлять лодкой, и еще он научил ее заговаривать лошадей.
Когда подошло время расставаться, Кирон поцеловал ее в губы, и Маура сразу перенеслась назад, в то время, когда они сидели рядышком на изгороди в Баллачармише. «Интересно, – подумала она, – понимает ли Кирон, что, предложи он мне тогда руку и сердце, я, наверное, вышла бы за него замуж». Мысль эта удивила Мауру, и по причинам, которые сама до конца не понимала, она ничего не сказала Изабел.
В конце месяца Александр уехал с Сашей и его няней-нгличанкой в Тарну. Он не пригласил ни Изабел, ни Мауру с детьми, никак не объяснил свой поступок и не извинился. Одна неделя сменяла другую. Маура заставляла себя не думать о Тарне, но это было нелегко. Она все время представляла себе, как Александр впервые сажает Сашу на пони, занимается с ним тем, чем, кажется, уже никогда не будет заниматься с Феликсом и Натали. Главным источником утешения оставались Изабел и Кирон. Без них Маура просто зачахла бы в удушающем великолепии городского особняка Каролисов.
– У меня для тебя сюрприз, дорогая, – сказал ей в одну из встреч Кирон. – Мистер Шермехон говорит, что на конезаводе дела идут отлично, и он хочет, чтобы я проводил с ним больше времени в качестве секретаря. Это значит, я буду подолгу жить в Нью-Йорке, особенно зимой. Платит он очень хорошо, я снял вполне прилично обставленную двухкомнатную квартиру неподалеку от Пятой авеню.
У Мауры заблестели глаза. Она не сомневалась, что Генри привяжется к Кирону.
– Личный секретарь? – поддразнила Маура. – Хочешь сказать, твоя компания доставляет Генри такое удовольствие, что он решил держать тебя при себе постоянно, чтобы всегда иметь под рукой партнера по покеру?