Горе от богатства
Шрифт:
Маура почувствовала тошноту. Братство фениев поклялось сбросить британское правление в Ирландии силой и заочно приговорило к смерти землевладельцев, причинивших людям больше всего зла.
– Александр не английского и не ирландского происхождения, Кирон. Он не может входить в список смертников. Обещай мне, Кирон. Прошу тебя, слышишь?
Лицо Кирона оставалось непроницаемым, и на долю секунды Мауру охватил животный страх. Кирон помолчал, потом произнес:
– Я вступил в братство, чтобы освободить Ирландию, а не для того, чтобы сводить счеты с такими, как Александр.
У
– На прошлой неделе я отнесла О'Фарреллам простыни и пеленки, – сказала она, не желая больше говорить на опасную тему.
– Знаю. Кейти сказала, – отозвался Кирон.
У Мауры сложилось впечатление, что Кирон и Кейти О'Фаррелл виделись довольно часто, и Кирон, похоже, неравнодушен к ней.
Они пошли дальше, и Маура заговорила, словно извиняясь:
– Я бы сделала гораздо больше, если бы могла, но у меня нет своих денег. Я хоть и миссис Каролис, но почувствовала себя воровкой в собственном доме, если бы что-нибудь взяла.
– А где же ты взяла белье, которое принесла О'Фарреллам?
– Я продала безделушку, которую подарил Чарли Шермехон, когда вернулся из Виргинии.
У Кирона потемнели глаза. Просто нелепо. Маура – жена первого богача штата и у нее нет денег на благотворительные цели. Чтобы купить беднякам постельное белье, она вынуждена как-то изворачиваться.
– Знаю, о чем ты думаешь, – проговорила она, но ошиблась в своей догадке. – Ты считаешь, я могла бы выручить гораздо больше денег, продай я платье или какое-нибудь украшение.
– Нет, не угадала. Я прекрасно понимаю, почему ты не можешь этого сделать. Это будет то же воровство. Я ведь прав?
– Прав, – подтвердила она, и горькая улыбка тронула ее губы.
В это время мимо них прошла девушка. Она с интересом посмотрела на Кирона, но он даже не заметил ее.
– Знаешь, сестренка, когда я впервые услышал имя человека, за которого ты вышла замуж, я, честно говоря, надеялся, что ты сможешь уговорить его сделать что-то для людей, изменить жизнь многих. Почему же это не удалось?
Маура молчала. Ей хотелось честно признаться, что ее брак не удался, но это было слишком личное, и она просто сказала:
– Не так быстро, Кирон. Александр очень непростой человек.
Это была неправда. Она видела Александра насквозь и отлично понимала, что толкнуло его в объятия к Ариадне Бревурт. Ложь об их браке, которую он сочинил и распространил, чтобы вернуть себе положение в свете, вселила в него стыд и чувство вины, избавиться от которых он мог, только убедив себя, что во всем виновата Маура, а не он сам. Поэтому он и бросил ей в лицо нелепое обвинение в том, что она вышла за него замуж, только узнав, как он богат. По этой же причине он сейчас искал плотских наслаждений на стороне. Не могли же они продолжать спать вместе, когда оба знали, как чудовищно несправедливо поступил он с ней и с Феликсом.
Теперь молчал Кирон. Он шел рядом с Маурой, хмуро сдвинув брови. Два чувства боролись в нем, Кирон не знал, какое из них сильнее.
Вначале, узнав, насколько богат Александр Каролис, он очень обрадовался, надеясь, что Маура сможет повлиять на мужа, с тем, чтобы он серьезно занялся своей недвижимостью и улучшил условия жизни людей, заселяющих его доходные дома. Возможно, даже и снес их совсем и построил на их месте новые, современные многоквартирные дома для малоимущих.
Теперь от этой надежды ничего не осталось. Кирону стало ясно: Маура не имеет никакого влияния на мужа, и хотя она не сказала этого прямо, видно было, что их брак стремительно распадается. Именно этим было вызвано второе чувство. К горькому разочарованию от неудавшейся попытки Мауры сделать что-нибудь для своих бедных земляков в трущобах, принадлежавших Каролисам, примешивалась радость, что она, возможно, скоро станет опять свободной.
Кирон давно уже понял, какого дурака свалял, когда оставил Мауру в Баллачармише. Уже тогда она была необыкновенно хороша. А сейчас, разодетая в лучшие шелка и атласы, которые только можно купить за деньги, она казалась неземным созданием. Кирон представил ее без этих роскошных одеяний, и сердце его бешено забилось. Обнаженная Маура, наверное одно из лучших творений Господа на земле.
Наконец, понимая, что не стоит торопить события, ибо можно потерять даже остававшуюся у него зыбкую надежду, он сказал:
– Ты знаешь, где найти меня, сестренка, если я понадоблюсь.
Она посмотрела на Кирона с благодарностью и нежностью. Он выглядел замечательно: сильный, широкоплечий, мускулистый. Как хорошо, что у нее есть такой друг, с ним она никогда не почувствует себя одинокой. Кирон всегда защитит ее, придет на помощь в трудную минуту.
– Да, знаю, – ответила Маура, чуть заметно улыбнувшись. – Извини, мне пора, Кирон. До свидания. Да благословит тебя Бог.
Кирон, засунув большие пальцы за ремень, следил, как она переходит Бродвей. Невесть откуда появился экипаж Каролисов. Лакей помог Мауре сесть и закрыл за ней дверцу. Разве женщина, привыкшая к такой роскоши, согласится стать женой конюшего?
Экипаж Каролисов тронулся по направлению к Пятой авеню, а Кирон пошел по своим делам. Если Маура согласится стать его женой, ему придется отказаться от должности конюшего. Они уедут из Нью-Йорка на Дикий Запад, купят ранчо, обоснуются и займутся разведением лошадей. Они заживут той жизнью, которой жили бы, сделай он Мауре предложение год назад. Он сдвинул кепку назад и начал насвистывать «Цыганского разбойника». Александр Каролис – только небольшой эпизод в жизни Мауры. Шестое чувство подсказывало Кирону, что этот эпизод подходит к концу.
Маура догадывалась, что Чарли знает о связи Александра с Ариадной, но не могла заставить себя заговорить об этом с ним, так же как с Кироном.
Чарли зашел ее проведать. Он часто навещал ее в последнее время, хотя с трудом скрывал свое смущение.
– Не понимаю, просто не понимаю! – вырвалось у него однажды, когда они с Маурой вышли из детской. – Александр был так счастлив на Рождество в Тарне. Что случилось?
– Не знаю, Чарли, – солгала Маура, она не хотела говорить о слабостях мужа. – Возможно, он любит Ариадну, а меня никогда не любил.