Горе от богатства
Шрифт:
– Вот как? – беспечно отозвался Александр. Ариадна положила руку ему на плечо. Ее всегда привлекала удальская беспечность Александра Каролиса. До того, как она вышла замуж, Александр был слишком молод на роль ее любовника. Сейчас ему двадцать два года, он достаточно взрослый, богатый, им стоит заняться всерьез.
– Ему показалось, что ты начал скучать со своей маленькой ирландкой. – Александр стиснул зубы. Бог свидетель, Вилли Райнландер еще пожалеет, что распустил язык. – Со мной тебе скучать не придется, – дразняще пообещала Ариадна.
Предложение
– Как вы хотите назвать его, мадам? – спросила акушерка, подавая Мауре обмытого и завернутого в пеленку малыша.
– Еще не знаю, – она с любовью посмотрела на сына, – не хочу решать без мужа.
Мальчик унаследовал черные блестящие волосы Александра. Голубыми глазами он твердо смотрел на Мауру, но она слышала, что дети всегда рождаются с голубыми глазами, а с возрастом цвет меняется. Глаза у мальчика тоже могут измениться, стать темно-серыми, как у Александра.
– Здравствуй, – с нежностью произнесла Маура, – я твоя мама.
Младенец одобрительно пискнул в ответ.
– Он хочет есть, – со знающим видом сказала акушерка. – Пора прикладывать его к груди.
Маура послушно подняла малыша повыше, к груди. Она не стала спорить, но знала, что акушерка ошибается. Звук, который издал малыш, был вызван не голодом. Он просто сказал ей, что знает: она – его мама и очень этому рад.
Александр вернулся домой только после завтрака. Ариадна пригласила на бал три оркестра, которые, сменяя друг друга, играли танцевальную музыку. Для гостей пела Аделина Патти, целая балетная труппа развлекала приглашенных танцами. После развлекательной программы начался банкет, главным украшением которого стала изысканно пршхэтовленная дичь. Гостей угощали лучшим в мире шампанским, а после ужина танцы продолжились. Вручали приз за лучший маскарадный костюм, мадам Режан читала стихи собственного сочинения, потом опять танцевали. Когда бал, наконец, закончился, уже взошло солнце, и подали завтрак.
Едва Александр вошел в переднюю, к нему подлетел взволнованный Стивен Фасбайндер и сообщил, что у него родился сын.
Александр бросил накидку и цилиндр, купленные специально для бала, на руки ближайшего лакея.
– Боже правый, почему мне сразу же не сообщили? – рассердился он, размашисто шагая к парадной лестнице.
– Я пытался, сэр. Я искал вас повсюду. – Стивен почти бежал, чтобы не отстать от Александра. – Заказать цветы, сэр?
– Господи, неужели вы еще не сделали этого? Конечно, заказать, и побольше!
Он бегом поднялся по лестнице, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. Сын! Подумать только, его сын появился на свет, а он в это время кружил в вальсе Ариадну Бревурт. Александр почувствовал укор совести, но тут же подавил его. Он не виноват, что ему не сообщили. Роды ожидались только через две недели. В конце концов, немало детей рождается в отсутствие отцов –
Александр так внезапно ворвался в спальню, что чуть не до смерти напугал няню, хлопотавшую над ребенком.
– Александр! – Маура засияла от счастья.
Он быстро подошел к ней и поцеловал в губы. В углу комнаты в колыбельке малыш издал какой-то звук.
Александр в изумлении поднял голову и недоверчиво посмотрел в ту сторону, откуда раздался звук.
– У нас мальчик, он само совершенство, – с гордостью сказала Маура.
Александр подошел к колыбельке с кружевным пологом. Он посмотрел на малыша, тот внимательно посмотрел на него. Странно, но Александр чуть не заплакал. Это было самое волшебное, самое чудесное мгновение в его жизни.
– Доктор спросил, как мы его назовем. Но я ответила, что еще не знаю и жду тебя, чтобы решить.
Они с Маурой часто обсуждали, как назвать будущего ребенка, но Александр всегда говорил, что ему трудно остановиться на конкретном имени, пока ребенок еще не родился. Сначала он должен увидеть его.
– Феликс. Он похож на Феликса, – не колеблясь, сказал Александр.
Маура была уверена, что он скажет «Александр» или «Виктор».
– Назовем его Феликс Александр? – предложила Маура. Ей хотелось, чтобы их сын унаследовал имя отца.
Александр не отходил от новорожденного. Он продолжал стоять у колыбельки, зачарованно глядя на малыша.
– Назовем его Феликс Александр Виктор, – сказал он, наконец. Счастье так переполняло Александра, что ему не показалось странным назвать сына именем своего отца, вследствие мести которому, собственно, малыш и появился на свет.
Маура не возражала. Все, что она узнала о Викторе Каролисе, не изменило ее отношения к отцу мужа к лучшему, но она понимала желание Александра увековечить память отца, назвав сына его именем. Знай Маура имя своего отца, она бы добавила и его к имени Феликса.
Ей стало грустно. Она редко вспоминала о своем отце, которого никогда не видела. Мать ничего не рассказывала о нем и унесла эту тайну с собой в могилу. Вполне возможно, что отец жив. Один из лакеев в Дублинском замке. А может, служащий или конюх.
Маура подумала, что если бы у них родилась девочка, она попросила бы у Александра разрешения назвать ее именем своей матери и выбросила мысли об отце из головы – она не собиралась омрачать свое счастье.
– Возьми его на руки, – предложила она Александру, устраиваясь поудобнее на шелковых с монограммами подушках. – Няня не рассердится.
Няня волновала Александра меньше всего. Он осторожно вынул мальчика из колыбели. Феликс одобрительно пискнул.
– Он знает, кто ты, – улыбаясь, объяснила Маура. – Он очень умный.
В этом Александр не сомневался. Сейчас ему было глубоко безразлично мнение света. Райнландеры, Бревурты, Рузвельты, Де Пейстеры – пусть они катятся ко всем чертям. Александр забыл и бал-маскарад, и Ариадну Бревурт. Сейчас он думал только о Мауре и сыне.
С малышом на руках Александр посмотрел на жену.