Горечь инея
Шрифт:
— Неужели? — с нескрываемым скептицизмом осведомился собеседник.
Маркиза молчала, рассматривая пол под ногами так внимательно, словно там вот-вот должен был появиться ответ. Наконец, тяжело вздохнув, глухо повторила:
— Я действительно не знаю, как поступить. Если вы считаете, что расписаться в собственном бессилии легко, я вам завидую.
Попытка манипулирования была неплохой, но Атор не стал об этом говорить. В первую очередь потому, что с каждой секундой убеждался: Айя не отдает себе отчета в том, что происходит. Слишком глубоко в ней укоренилась привычка пытаться повлиять на других.
— У каждого решения есть последствия, — сухо произнес боевик. — Если ты ищешь легкий путь, то забирай документы. Достопочтенный маркиз Делавент наверняка устроит твою судьбу наилучшим образом.
— Я не хочу быть вещью, которой распоряжаются, как угодно, — Айя гордо вскинула голову.
— Поздравляю, — бесстрастно отозвался Атор. — А кем хочешь?
— Артефактором в сфере, связанной с финансами, — не задумываясь, ответила маркиза.
— Допустим, — кивнул боевик. — Хотя я спрашивал не об этом. Хорошо, пусть так. Ты готова ради этого пойти против воли отца?
Айя ненадолго задумалась, в очередной раз пытаясь просчитать возможные последствия этого решения. но перспективы оставались все такими же туманными Слишком много "а если…" было в исходных условиях.
— Допустим, — осторожно ответила она, поднимая взгляд на собеседника.
— В таком случае, исходи из самого худшего варианта. — Атор откинулся на спинку кресла, расслабленно постукивая пальцами по столу. — Ты уверена в своем телохранителе?
— В каком смысле? — Айя нахмурилась.
— Что он сделает, узнав о том, что твоя помолвка с Элистером Бакроном расторгнута? — дополнил вопрос боевик. — Повысит цену за свои услуги, попытается воспользоваться твоей уязвимостью сам?
— Он в курсе, — призналась маркиза. — И пока что не высказывал намерения пересмотреть размер оплаты в свою пользу. Не думаю, что это объявление что-то изменит в наших с ним договоренностях. Более того, он сам настаивал на том, чтобы я наняла его.
— Сайфер? — уточнил Атор, почти не сомневаясь в утвердительном ответе.
— Сайфер, — не стала скрывать Айя. Подумав, продолжила: — Кроме того, я договорилась с одним из молодых аристократов о заключении фиктивной помолвки, но теперь подумываю отказаться от этой идеи.
— Напрасно, — проронил собеседник, не сводя с нее пристального взгляда. — Если отец урежет тебе содержание, могут возникнуть проблемы с оплатой услуг телохранителя. Кроме того, помолвка защитит надежней, чем любой охранник. Подумай об этом.
— Думала, — протянула Айя. — Но есть проблема: барон Бретон наотрез отказался назвать цену своей помощи. А я не верю, что в наше время кто-то готов помогать бескорыстно. И не хочу оставаться в долгу.
— Барон Бретон как раз из тех, кто страдает излишним благородством, — усмехнулся Атор. — Можешь не искать подвоха в его словах. Алехно помогает потому, что может это сделать, а не потому, что надеется сорвать куш. Счет он тебе не выставит.
Айя задумчиво кивнула. Вот теперь будущее виделось более определенным.
— Верно понимаю, что
— Нет, — холодно отрезал боевик. — Думай сама. Либо ты выбираешь легкий путь и смиряешься с тем, что выбирают за тебя, либо взрослеешь и учишься жить с последствиями собственных решений.
— Считаете, что у меня не хватит на это духу? — маркиза зло прищурила глаза.
— Айя, это не провокация, — негромко произнес Атор без тени улыбки. — Есть люди, которым удобнее быть ведомыми. Не стоит бросаться на копья из чувства противоречия. — Он достал из ящика стола чистый лист, написал на нем несколько коротких предложений, размашисто расписался, сложил записку вдвое и щелчком отправил ее на ближайший к маркизе край стола: — Передашь преподавателю на следующей паре. Подумай о том, чего ты хочешь и хватит ли у тебя смелости и сил идти до конца. Завтра перед первой парой зайдешь ко мне и скажешь, что решила.
— Благодарю, что уделили мне время, господин Атор, — звенящим от едва скрываемой ярости голосом произнесла Айя, вставая.
— Не стоит благодарности, — боевик позволил легкой улыбке тронуть уголки губ. — Но дружеские беседы не должны идти в ущерб учебе.
Шпилька достигла цели. Маркиза вздрогнула и побледнела. Но тут же взяла себя в руки и холодно процедила:
— Вы абсолютно правы. До завтра.
Неестественно ровно держа спину, она вышла из кабинета и даже сдержала порыв хлопнуть дверью сильней, чем следовало. Атор усмехнулся. Характер у девчонки был. И потенциал тоже. А вот с непомерно раздутым самомнением и болезненной гордостью ей стоило бы поработать.
До конца пары было еще минут десять, но Айя не торопилась в аудиторию, справедливо полагая, что вряд ли сумеет внимательно слушать преподавателя. Кипящая внутри злость требовала выхода. Да как господин Атор посмел предположить, что она может быть ведомой? Делавенты всегда, всегда были впереди. Это за ними следовали, а не наоборот.
— Ничего, я им всем еще покажу, — прошипела маркиза сквозь зубы, не слишком задумываясь, кто конкретно подразумевается под этими самыми "всеми". — Они еще узнают.
Бродить по коридорам учебного корпуса, рискуя встретиться с преподавателями, Айя не хотела, потому свернула к выходу на запасную лестницу. Именно там предпочитали отсиживаться прогульщики. Открывшаяся дверь вызвала легкий переполох этажом выше. Из-за перил осторожно выглянули две девчонки, скорее всего, первокурсницы, убедились, что бояться некого, и спрятались обратно. Маркиза недовольно поморщилась и направилась вниз. Спустившись на один пролет, остановилась, прислонилась к стене и закрыла глаза. Разговор с куратором группы нельзя было назвать бесполезным, но то, с каким равнодушным безразличием он отказался дать ей внятный совет, да еще и усомнился в способности ее, Айи Делавент, самостоятельно принимать решения, бесило до зубовного скрежета. Подумаешь, великий и ужасный боевой маг. Сложно было сказать, что ли, да, Айя, рекомендую вам остаться, вы достойны большего, чем быть вещью в чужих руках? "Думай сама". Так она и не просила решать за нее. Маркиза глубоко вздохнула, пытаясь сосредоточиться и успокоиться. Машинально прислушалась к обрывкам негромкого разговора, доносившегося сверху.