Гори, гори ясно
Шрифт:
Некоторое время мы так и сидели. Я на пассажирском месте, Вера – за рулём. Не заводя двигателя.
– Скажи мне ещё раз, что я не сошла с ума, – попросила Вера. – Машка спрыгнула в зеркало, и там куда-то убежала. И вылечилась по дороге, да?
– Ты не сошла с ума, – кивнул я. – Да. Я видел то же самое.
Вера почуяла заминку.
– Но ты видел что-то ещё, верно?
Трудно выдержать её взгляд. Была не была.
– Верно. Я видел… – ожидал «щелчка», но его не случилось. – …ещё одну кошку. Такое ощущение, что они с Машкой знакомы. Они вместе куда-то убежали.
Вера закрыла глаза, кивнула.
– И ты видел её раньше?
– Уже много раз.
Вера снова кивнула. И посмотрела мне в глаза.
– Костя, что нам теперь делать? Правда, я не понимаю. Ведь этого всего не могло быть! Ничего не могло!
– Есть одна идея. Приехать домой, чем-нибудь отвлечься, и лечь спать. А завтра найти объяснение. Хоть какое-нибудь.
Вера кивнула в третий раз.
– Мне нравится этот план. – Она завела двигатель. – Тогда ты придумываешь, чем отвлечься.
* * *
Домой мы вернулись во втором часу ночи. Вышли из машины и внезапно решили прогуляться. Долго гуляли под яркой жёлтой луной – и, признаться, чихать я хотел на предупреждение опасаться темноты. Просто гуляли, держась за руки, и были счастливы.
Аня дремала в кресле. Видимо, её разбудили кошки: и Плюшка, и Герцог пришли ко входной двери и сели, недовольно жмурясь: «Ну и где вас носило, люди? Почему всю жизнь нарушаете распорядок?».
– Мама? Папа? – Аня не сразу сумела подняться на ноги. – Всё хорошо, да? Хорошо?
– Всё хорошо, милая, – улыбнулась Вера, и обняла дочь. – Иди-ка спать. Мы потом расскажем.
– Но с Машкой всё хорошо, да? Вы видели?
– Мы видели, – кивнула Вера и встретилась взглядом со мной. Ну да, видели. – Она здорова, хорошо себя чувствует. Не переживай.
Аня улыбнулась со счастливым видом, и побрела в свою комнату. Чуть не ударилась головой о дверь, по дороге. Вера покачала головой, и улыбнулась.
– Ума не приложу, что ей сказать. – Она принялась снимать уличную одежду. – Просто ума не приложу.
– Правду, – предложил я. – Столько всего уже случилось…
Вера приложила палец к моим губам.
– Сегодня – ни слова больше. Всё, начинай думать, как меня отвлечь! Ты обещал!
* * *
Удивительно, но я проснулся, как всегда рано, то есть спал всего полтора часа, а чувствовал, что выспался. Вера открыла глаза, счастливо улыбнулась, и потянулась.
– Я выспалась, – сказала она удивлённо. – Надо же. Тебе кофе, как всегда?
Дети ещё раз расспросили про кошку, но подробностей не требовали. Да, когда мы уходили из клиники, Машка выглядела и чувствовала себя хорошо. Больше с нас ничего не спросили, и так было понятно, что кошке необходимо лечение, потом те же прививки и всё остальное. Аня согласна ждать – если потребуется, то ждать долго. Это замечательно, когда не приходится либо говорить несусветную правду, либо правдоподобную ложь.
– Знаешь, – сказала Вера минут через тридцать после того, как мы дописали «секретные материалы» и сидели, вчитывались, проверяли, что ничто не упущено. – Я думала, что если увижу что-нибудь невероятное, совсем невозможное, то или убегу подальше, или в уголок забьюсь. В детстве меня дразнили трусихой. А вчера даже не раздумывала. Вот понимала, что не могло этого быть, а всё равно не раздумывала. До сих пор удивляюсь. Значит, что-то похожее ты видел раньше?
Я кивнул и рассказал про испарившегося карлика.
– Он хотел добраться до зеркала, – предположила Вера. – Странно, что не забрал его, что в этом такого сложного? Поднял и понёс.
– Или не мог поднять…
– Или одно из двух, – закончила Вера, и мы оба рассмеялись. – И опять это зеркало. И есть что-то ещё, что ты не можешь пока рассказать. Полностью не можешь. Та кошка в зеркале. Ты ведь видел её на выставке?
Я кивнул. Никакого «щелчка», что удивительно.
Вера открыла на экране несколько фото. Тех, с выставки.
– Посмотри, – попросила она, и глядела на моё лицо, листая фотографии одну за другой. – Вот эта, да? – Она указывала курсором на того самого сфинкса. Под именем египетской богини Баст.
Я кивнул. Занятно, что нет ощущения, что мне сейчас снова устроят помрачение памяти. Нет «щелчка».
– Попробуй – только представь, хорошо? – что ты собираешься мне рассказать о ней. Ну то, что было на выставке.
А вот теперь явственный такой «щелчок»: «Ни слова больше!».
Вера кивнула и улыбнулась.
– Ты не можешь сам рассказать, – она протянула руку и погладила меня по голове, – но, похоже, можешь отвечать «да» или «нет». Давай проверим? Что-то необычное было с той кошкой?
– Да.
– С ней одной?
– Нет.
– С ней, и с этой, как её… мадам де Помпадур?
– Да.
– Они вели себя странно?
Я пожал плечами. Вера кивнула.
– Ясно, неправильный вопрос. Они делали что-то неожиданное?
– Да.
– Их не все видели?
Я пожал плечами. Понятия не имею.
– Ясно. Они не отражались в зеркале?
Пожимаю плечами. Может, и не отражались.
– Они делали то, что кошки обычно не делают?
– Да.
– Они проходили сквозь предметы?
– Нет.
– Они могли появляться в неожиданных местах?
– Нет.
– Они говорили?
– Да.
Вера улыбнулась.
– Всё, я начинаю понимать. Я не буду заставлять тебя говорить. Знаешь, в тот раз мы ужасно испугались, по всем признакам у тебя был инсульт. Я подумаю как ещё тебя расспросить. Только давай честно! Если не захочешь отвечать на какой-то вопрос, дай мне знать. И пожалуйста, не пожимай плечами!
– Я постараюсь. Я правда постараюсь.
Вера улыбнулась, поднялась, встала позади моего кресла и положила ладони мне на плечи.