Гори во мне
Шрифт:
— От него разит тобой за километр. Не Ирэн.
Я только плечами передернула.
— Да ты просто параноик, Рудольф. Не веришь мне, вон у Конуга поинтересуйся.
Я вывернулась из его стальных объятий, сбросив руку, и, высоко вскинув голову, гордо одна направилась к столовой.
Сзади раздался протяжный свист. Черт. Вырез этот несчастный на спине. Ну класс. Спасибо, Рудольф. Теперь все Конуги лицезрели мою почти готовую выпрыгнуть из платья задницу. Почувствовала, что и щеки становятся цвета марсала, а не только предательски облегающий атлас. После свиста послышался характерный звук
— Кит, офигел?
— Сам офигел, — донесся до меня яростный шепот котенка.
Уже около празднично накрытого стола, когда все гости рассаживались по своим местам, кот незаметно прижался ко мне секунду, склонившись к уху.
— Не холодно? Может тебе пиджак одолжить? — и даже не улыбается, нахмуренный такой.
Мне вдруг стало смешно. До истерики. Жених заставляет одеть развратное платье, а любовник беспокоится о том, что я неприлично выгляжу.
— Что смешного? — Кит неодобрительно щурится на мою все шире расползающуюся улыбку.
— Мне его Руд купил, — фыркаю тихо и наслаждаюсь видом бровей, взмывающих до невероятных высот.
— Я всегда подозревал, что Адольф не в себе… — бормочет Кит еле разборчиво.
— Что?
— Ничего, — он отворачивается, ловя на себе пристальный тяжелый взгляд старшего Шварцвальда, отца Руда, продолжает быстро, едва слышно, — После ужина выйди в сад. К беседке. Поговорить нужно, как быть дальше. Срочно.
И отходит сразу. По телу невольно пробегают мурашки. Кит так серьезен, я его не видела таким никогда. И я… Я не готова пока ничего решать. Паника накатывает с такой силой, что ладони моментально потеют, а на лбу выступает испарина. Как душно, дурно тут.
— Садись, дорогая, — подоспевший Руд по виду уже полностью оправился от сцены в гостиной и любезно отодвигает мне стул.
Я занимаю свое место, поднимаю голову от расправленной на коленях салфетки и упираюсь взглядом в пронзительные синие глаза. Стало так жарко, будто меня в костер бросили. Отлично, ближайшие два часа мне суждено делать вид, что я не замечаю Кита, сидящего прямо напротив.
Как там предрекал Руд? Вечер обещает быть долгим.
Глава 14. Вызов
Во главе стола восседал Ульрих Шварцвальд, отец Руда, со своей супругой Дианой, моей ровесницей. Правда вела она себя так, будто ей как минимум пятьдесят, ну или сто пятьдесят, а может просто с утра вместо кофе уксус выпила. Я ее отчаянно не любила за манерность и заносчивость. И в этом мы с Рудом полностью совпадали. Правда, его причина была гораздо более веской. Диана выдавала немолодому уже Ульриху сыновей как налаженный заводской станок. Ровно по одному в год. А значит, Руд скоро будет как в четвертый раз не единственный наследник отцовской империи. Мачеха ласково поглаживала округлившийся живот, кидая на пасынка морозные взгляды, и он не забывал отвечать ей тем же.
Вообще многозначительных перекрестных взоров за нашим концом стола хватало. И когда мы только есть успевали — для меня оставалось загадкой. По левую руку от Ульриха сидели трое братьев Конугов, потом какой-то огромный викинг-блондин, рядом с которым даже котенок выглядел недорослем, а чуть дальше Кевин, который был с Китом в клубе. По правую: Руд, я и ближайшие родственники, занимающие главенствующие позиции в клане.
Я постоянно ловила на себе тяжелые хмурые взгляды братьев Китена.
Знали ли они, что мы виделись все это время?
Если и нет, то теперь явно догадывались. Пронзительные голубые глаза чуть разных оттенков, но с такими же неестественными лазурными сполохами, как у котенка, прошивали меня на сквозь, вызывая невольную скованность.
А еще Ульрих. Он тоже смотрел: задумчиво, вязко, медленно поглаживая подбородок. Лишь Руд делал вид, что все прекрасно и ничего не произошло, спокойно рассуждая о делах. Ко мне он обращался, чуть поворачивая голову, ровно настолько, сколько нужно, чтобы это выглядело естественным. Но я чувствовала невероятный жар, исходящий от него, выдающий огромное усилие, которое мой жених предпринимал, чтобы не выпустить внутреннего зверя. Ооо, Рудольф великолепно умел владеть собой, со стороны было ничего заметно. Разве что темные глаза посветлели, хищно переливаясь янтарем, но это он уже был не в силах контролировать. Он долго не сможет так, промелькнуло в голове. Просто затаился, ждет…Чего?
Лишь Кит, сидя напротив, смотрел на меня прямо и открыто, по-мальчишески улыбаясь и делая вид, что не замечает, что раздражает этим буквально всех присутствующих. Хотя вполне возможно, он именно этого и добивался. Его мерцающие синие глаза то и дело подолгу задерживались на моем лице, которое моментально заливалось предательским румянцем. Движения рук стали резкими и порывистыми, как у человека, не способного удержать возбуждение внутри себя. Нервная улыбка то и дело растягивала искусанные губы. Казалось, он вскочит в любой момент и… От меня взгляд неминуемо переползал на Руда, темнел, становился вызывающим, брови хмурились, улыбка превращалась в оскал. Но это было лишь мгновение. Кит отворачивался и опять являл собой образчик дружелюбия. Иногда мне даже казалось, что это лишь плод моего не в меру разыгравшегося воображения. И все же тревога не отпускала.
— Значит вы, Хьорд, будете следить за выполнением вашей части сделки здесь на Земле? — Ульрих покосился на одного из братьев Конугов, лениво отпивая вино из своего бокала.
— Да, сэр, я, — Хьорд коротко кивнул.
— Почему не вы, Китен? Мы уже привыкли работать с вами. Нас все устраивает, — старый Шварцвальд холодно улыбнулся, сверля котенка темными глазами.
— К сожалению, у меня появились неотложные дела в Элии, — Кит покрутил нож в руке, — Они займут в лучшем случае месяца полтора-два. И пока проблема не решится, мне сложно будет перемещаться.
— Что же это за проблема? — Руд вежливо улыбнулся, но стальные нотки в голосе ему полностью скрыть все-таки не удалось.
Кит бросил на него быстрый взгляд и демонстративно повернулся к Ульриху, отвечая ему. Руд даже зубами скрипнул от подобного пренебрежения.
— В восточной провинции Элии мятеж. Император попросил помочь. Я выступаю с небольшим войском послезавтра.
Я чуть не поперхнулась. Кит послезавтра куда-то выступает? На войну? И давно он об этом знает, интересно? Он и слова и мне не сказал. Не посчитал нужным? Действительно, кто я ему.