Горизонты ада
Шрифт:
«Красная глотка» раньше носила название «Старая кляча». Лет десять назад это был настоящий притон. Я бывал здесь пару раз во время учений, когда вместе с другими гвардейцами гонялся за одним мерзавцем. Район сильно изменился в лучшую сторону за прошедшие годы, и «Старая кляча» тоже преобразилась. Изменилось не только название, но и помещение: добавился еще один этаж, фасад украсила кладка из красного кирпича, в окнах появились витражные стекла. Если бы просто проходил мимо, я ни за что не узнал бы это заведение.
Несмотря на ранний час, у дверей
Внутри на красных стенах красовались розовые баннеры и фотографии Джеймса Дина, Брэда Питта, Леонардо Ди Каприо и других киноактеров-красавчиков. Негромкая пульсирующая музыка лилась из многочисленных динамиков. На телеэкранах двигались в танце крепкотелые мальчики в латексе.
Присев у бара, я терпеливо ждал, пока существо за стойкой – с виду женщина, хотя у меня закрались сомнения на этот счет, – отполирует стаканы. Когда я прикидывал, что к чему, бармен – когда этот тип заговорил, сомнений в его половой принадлежности не осталось – прервал мои размышления.
– Недавно в городе? – поинтересовался он.
– Почему вы так решили?
– Не помню, чтобы я вас здесь видел.
– У вас хорошая память на лица?
– Нет. Вечерами здесь, как правило, яблоку негде упасть, так что я в толпе даже постоянных клиентов не различаю. Но днем тише. Обычная клиентура. Их начинаешь узнавать. – Он снова занялся полировкой стаканов.
– Вы знаете Ника Хорняка? – спросил я.
– Возможно. – Движения руки, натирающей стакан, замедлились. Насторожившийся бармен уже был готов позвать вышибалу.
– Приятель посоветовал встретиться с ним, – соврал я, поднимая голос на октаву выше. – Сказал, что он может показать мне город и поможет найти жилье.
Бармен снова занялся стаканами, сомнения его исчезали вместе с пятнами на стекле.
– Он играет в бильярд сам с собой. – Бармен кивнул на один из столов в зале слева. – Отрабатывает технику. – Он подмигнул и по моей просьбе налил лимонный сок в один из отполированных до блеска стаканов без единого пятнышка.
Я медленно двинулся в сторону бильярда, разглядывая брата Ник. Он выглядел моложе своих лет, высокий, правильные черты лица, дорогая шелковая рубашка, на шее золотой медальон с изображением святого Кристофера, светлые волосы приглажены назад с помощью геля. Ему требовалось позаботиться о волосах: они уже были редкими. К тридцати пяти годам ему придется приклеивать шиньон себе на макушку. Я разбирался в этом деле. Некоторое время встречался с парикмахершей.
Ник обошел стол, и я увидел, что на нем мини-юбка. Он подмигнул мне, усмехнулся и наклонился, намереваясь произвести удар. Я окинул взглядом его длинные стройные ноги в голубых колготках. В этой позе он заставил бы облизнуться любого мужика, который бы полагал, что перед ним дамочка. Ник даже использовал накладки
Он уложил в лузу черный шар, повернулся, прислонился к столу и с улыбкой сказал:
– Обожаю играть с шариками и проникать в темные плотные дыры. А вы?
В свое время я повидал немало черных геев, но в первый раз встретил белого, который позволил себе такие явные намеки.
– Предпочитаю шахматы, – сухо ответил я. И, когда он надул губы, прибавил: – Но мне нравится ваша юбка.
– Глупо, правда? – обрадовался Ник, зажигая сигарету. Предложил мне, но я отрицательно покачал головой. – Я это ношу, только когда пускаюсь в одиночное плавание. Но оделся бы иначе, если бы знал, что вы придете.
– Меня зовут Альберт Джири, – сказал я. – Возможно, вы обо мне слышали?
– А должен был?
– Я был другом вашей сестры.
Он мгновенно насторожился:
– У нее было много друзей. Они сюда приходили пачками со своими соболезнованиями. Вы удивитесь, как много среди них оказалось репортеров.
– Я не репортер, мистер Хорняк. Я встречался с Ник месяц до ее гибели. Мы были близки.
– Куча людей была близка с Ник. Откуда я знаю, что вы говорите правду? Вчера ко мне приставал один уважаемый представитель прессы, который прикидывался давно потерянным кузеном.
– Мы с ней познакомились в Обществе анонимных алкоголиков. Мы были…
– Анонимные алкоголики? Ради всего святого, что там делала Ник?
Я нахмурился:
– Вы не знали, что сестра посещала эти собрания?
– Мы с ней редко обсуждали дела, если они не касались секса.
– Но она говорила, что ходит туда из-за вас. Что вы пригрозили лишить ее денежного содержания, если она не завяжет с выпивкой.
– Я ничего не требовал от Николы. Она получала, сколько хотела, я никогда не отказывал.
Я совсем запутался. Заметив это, он улыбнулся:
– Никола была женщиной сложной. Я знал ее двадцать шесть лет, и все же она умудрялась ставить меня в тупик. Не удивляйтесь – она часто лгала и рассказывала сказки… Зачем вы пришли? – поинтересовался он.
– Хочу знать, почему ее убили и кто это сделал. Полиция не собирается заниматься расследованием всерьез. Я считаю, Ник заслуживает лучшего. Считаю, она заслуживает правды.
– Рыцарь, – ухмыльнулся Николас Хорняк. – Вы разве детектив, Ал?
– Нет. Но у меня есть время. И средства. Я хотел бы поговорить с вами о Ник и задать несколько вопросов. Не возражаете?
Он подумал, потом пожал плечами:
– Все равно днем делать нечего. Чем могу помочь?
Я открыл свой блокнот. Хотел произвести впечатление, будто знаю, что делаю.
– Давайте начнем с главного. Вы видели Ник в день ее смерти?
– Нет.
– Когда вы видели ее последний раз?
Он почесал подбородок:
– Недели две назад. Мы столкнулись в клубе. Обменялись мнениями насчет тамошней атмосферы, модных шмоток и музыки. Спустя пару минут расстались и разошлись в разные стороны.