Горизонты оружия
Шрифт:
Но прежде чем перейти в «дневную смену», — несколько слов о лучной перестрелке, которая абсолютно выпала из поля зрения интересующихся гладиатурой фантастов, реалистов и голливудских кинематографистов. Римляне, как известно, — лучники прескверные. На поле боя их порой крепко поддерживали стрелки из союзнических войск, для которых лук являлся «национальным оружием». Но во всех случаях это были легковооруженные отряды, вспомогательные по своему статусу и по реальному вкладу в победу (или поражение).
Тем более странно, что на гладиаторскую арену лучники (сигиттарии) выходили в ОЧЕНЬ тяжелом вооружении: в чешуйчатых «скафандрах» и закрытых шлемах! А ведь выступали они преимущественно утром, в «смену легковооруженных». Добро бы речь о всадниках шла (римляне еще до знакомства с парфянами имели представление о восточной кавалерии, сочетающей неплохую бронированность с искусством лучной стрельбы), так
Как, интересно, определялся победитель при стрельбе из этих мухобоек? Может быть, по количеству стрел, засевших во вражеской броне (отскочившие — не в счет)? По первой ране? По первой СЕРЬЕЗНОЙ ране, лишающей возможности сражаться? Но при подобном соотношении лука и доспеха, чего доброго, за все утро не управишься — если избегать попаданий в глазную прорезь шлема, а такие попадания не очень согласуются с традициями «утренней смены».
По моменту, когда у одного из участников просто опустеет колчан? Но такое тоже не вполне согласуется с нравами «утренней смены», только теперь уже в другую сторону.
Не знаем. Пора привыкнуть к тому, что мы о гладиаторах очень многих вещей достоверно не знаем. Даже вроде бы совершенно очевидных.
Вообще-то отклонений от классической гладиатуры существовала масса. Самым неприглядным из них было… использование в качестве гладиаторов женщин! Как ни странно, именно они чаще всего записывались в гладиаторы по своей воле: это были «выдвиженки из низов», мучимые тщеславием и готовые завоевывать восторг публики даже такой ценой. И — вот загадка! — римские авторы пишут о них обычно без малейшей теплоты, но в описаниях этих скорее проскальзывает отношение как к беспутно-бездарно-амбициозной «звизде эстрады». Ни намека на смертельный риск и по-настоящему кровавый род занятий, даже когда вооружение вроде бы предполагает бой в «дневную смену». И на подневольный, рабский характер женской гладиатуры — тоже ни намека (контракт-то, может, и добровольно подписывают, но ведь дальше все должно происходить по стандартной схеме? или как?). На гладиаторских надгробьях (такие известны в достаточном количестве) опять-таки нет ни одного женского имени. Если не ошибаюсь, то и на древнеримских афишах — а там, кроме имен и боевой специализации участников игр, содержались данные об их победах, как «чистых» (для гладиатора это нечто большее, чем нокаут!), так и «по очкам», — ни разу не фигурирует летальный исход рядом с именем гладиатора амазонского пола.
На арене — «дамская пара». Хотя по фигурам этого так сразу не определишь, по оружию тоже
Похоже, это значит, что древнеримские феминистки все-таки выступали в куда более мягких условиях, чем те их коллеги по несчастью (или по славе?), которым не повезло с полом. Ну, подобное не только в Древнем Риме имеет место…
Так это или не так — с полной достоверностью опять же не знаем. Но, надеемся, нам удалось убедить читателей: в истории гладиаторов хватает и устоявшихся легенд, и неоправданно смелых толкований, и подлинных загадок.
Кровь входила составным элементом в зрелище, но отнюдь не главным. Что же до решения публикой судьбы побежденного бойца, то, опять-таки, он крайне редко обрекался на смерть. Хотя бы потому, что «общественное мнение» обычно организовывалось устроителями игр. Разумеется, смерти были, бывали и убийства. Но ведь и профессиональный бокс не для слабонервных.
<…>
В более поздние времена — во времена империи — даже иные императоры (например, Калигула, Коммод и другие) с удовольствием выступали на арене. Иной раз читаешь о них, что, дескать, эти поступки свидетельствуют о развращенности и даже о психической ненормальности названных выше лиц. Думаю, в таком случае следует признать развращенными и ненормальными, например, значительное число российских политиков, с удовольствием обряжающихся в трусы, майки и бутсы и гоняющих мяч «на потеху толпе».
Поединок «дневной смены». За спинами участников — «рефери», которые должны удержать победителя от необдуманных действий, пока организатор игр не распорядится: жить или умереть побежденному
Любопытная точка зрения! И не сказать чтобы совсем неверная — хотя тут Д. Клугер «перегибает» в противоположную сторону по сравнению со сторонниками теории зомби. Но что касается реакции «высших кругов истеблишмента» — да, примерно так оно и было, причем уже ПОСЛЕ того, как участие в гладиаторских игрищах твердо перешло в разряд неподобающих поступков. Видимо, побывав под запретом, оно приобрело дополнительный соблазн. «Средний слой», римскую интеллигенцию это весьма шокировало, а вот народные массы и императорское окружение — далеко не всегда. Калигула со своим гладиаторским «спецназом» все-таки устраивал фехтовальный спарринг вне пределов арены, точнее на некой «внутренней» дворцовой арене, перед высшими чиновниками, свитой и прихлебателями. Но спаррингом, условным боем это было лишь для гладиаторов: они никогда не забывали, что при императоре в данном случае им надлежит быть охраной, тренерами и т. п., даже если Его Величество (нет-нет, я понимаю, конечно, формальную неуместность применения к принцепсу «царского» титула) и настаивает на бое в фулл-контакт. Зато само Его Величество изволило вести себя в худших гладиаторских традициях. Когда тренер-гладиатор в таком бою нарочно «подставился» императору, чтобы дать своему противнику красивую победу (и, по общепринятым среди гладиаторов высокого класса правилам, ждал для себя скорее пощады, чем смерти), — тот, в восторге от собственного мастерства, немедленно и самодовольно прикончил его, даже для приличия не поинтересовавшись мнением зрителей. Зрители, само собой, разразились бурными аплодисментами (что им еще оставалось?!).
В этом смысле император Коммод, отнюдь не замеченный в особом человеколюбии, поступал порядочнее. Был случай, когда он открыто вышел на гладиаторскую арену (римский пролетариат был от этого в полном экстазе!), а в качестве противников фигурировали… молодые люди из приличных семей, выставляемые против императора-гладиатора один за одним. Трудно сказать, сами они вызвались участвовать в этой баталии (не исключено, что даже конкурс был: шутка ли — выйти на татами с президентом… извините за анахронизм…) или им сделали пресловутое «предложение, от которого нельзя отказаться». Зато точно известно, что этим юношам было открытым текстом поведано: фехтование предстоит именно фулл-контактное, острым оружием, но правом убивать при этом обладает лишь император. Самого же его убивать или даже ранить НЕЛЬЗЯ: себе дороже обойдется.
А порядочность императора проявилась в том, что он — надо сказать, действительно мастер боевых искусств, хотя и со «спортивно-безопасным» (для себя) уклоном — правом своим не воспользовался. Вместо этого он всех своих противников поочередно легко ранил и обезоружил, причем «в честном бою» (допустим). И немедленно наградил их по-императорски, от всей души обняв и расцеловав на глазах у всего Рима. Как там говорится в старом анекдоте: «А ведь мог бы убить!»
Ну, а как этот эпизод трансформировал голливудский кинематограф — зрителям фильма «Гладиатор» хорошо известно. Впрочем, Коммод действительно погиб насильственной смертью (это вообще — «профессиональная болезнь» императорского Рима), и почти от рук гладиатора. «Почти» — потому что с участием гладиатора проходило не последнее, а предпоследнее покушение на Коммода, неудавшееся. В любом случае оно происходило не на арене. Гладиатор тот был доверенным телохранителем императора — и, как опять-таки крайне типично для императорского Рима, злоупотребил служебным положением. Хотя для гладиатора-телохранителя это типично в наименьшей степени…
«Гладиаторам верят, им дают в руки оружие и позволяют защищать спину “босса”. Перед лицом опасности гладиаторы не бегут, а дерутся до конца».
Эти телохранители-гладиаторы — особая статья. Отбирались ли они из доказавших высокий профессионализм аренных бойцов? Во многих случаях — да, несомненно. Но столь же часто имел место и другой вариант: сенатор, патриций или даже просто нувориш из «новых римских» отдавал команду своих рабов на выучку в гладиаторскую школу, а затем пользовался ими по своему усмотрению. Прежде всего — для защиты своей персоны. Но бывало, что и для нападения на конкурентов.