Горькая услада

Уэдсли Оливия

— У мисс Дин именно такая внешность, — несколько сухо заметил Васси.

— Неужели? — весело воскликнул Килдер. — В таком случае очень жаль, что она не выходит замуж, ей это было бы очень легко сделать. А это был бы наилучший выход из создавшегося положения.

— Но ей всего восемнадцать лет, — возразил Васси и предложил Килдеру сигару. Протягивая ему спички, он спросил: — Что из себя представляет лорд Россмит?

— Он мой родственник — троюродный брат, — ответил Килдер. — Это не значит, конечно, что мы похожи друг на друга. Как раз наоборот. Вы знаете, ужасно трудно описать Кила — его зовут Килбойн, кстати.

Все, что я могу о нем сказать, это то, что ему сорок лет, что у него огненные волосы и горячий характер. Видите ли, Васси, он очень странный, злобный человек, с ним очень трудно иметь дело. И я сам охотно не встречался бы с ним, если бы имел возможность обойтись без него.

— Где он теперь? — осведомился Васси.

— Право, не знаю, но уверен, что он и сам в настоящее время не знает, на каком он свете.

— Вы хотите сказать, что он пьет?

— От времени до времени…

— И этот пьяница — единственный родственник мисс Дин?

Килдер утвердительно кивнул. Наступило продолжительное молчание, затем Килдер сказал:

— Нельзя, конечно, сказать, что мисс Дин найдет в замке Россмит уютную обстановку. Дом похож на казарму, так как Кил уже успел спустить самые ценные вещи. Его мать была богатая американка и потратила огромное состояние, чтобы привести в порядок замок и имение. Но после ее смерти все пошло прахом. А жаль, потому что поместьем можно было гордиться. — Он замолчал, потом задумчиво прибавил: — Я буду приезжать туда. Кроме того, там есть Видди и Майк с детьми и много соседей. Можно совершать прелестные прогулки верхом, болото легко можно объехать.

— Я думаю, будет лучше, если вы повидаете мисс Дин и сами передадите ей все это, — заметил Васси. — Я сейчас позвоню ей и попрошу прийти сюда. Я еще ничего не говорил ей о состоянии матери. Я объясню ей все и скажу, почему принужден был послать за вами. И тогда вы предложите ей Вернуться с вами в Ирландию.

Килдер нервно ходил из угла в угол, ожидая Сильвию: он не был в Париже десять лет и его несколько возбуждало сознание, что он снова здесь.

Перед отъездом у него было очень короткое, но весьма бурное свидание с Россмитом.

— Но мы обязательно должны что-нибудь предпринять, — решительно заявил ему Килдер.

— Почему? — сердито буркнул Россмит.

— Тут не может быть никаких «почему», — горячо возразил Килдер. — Ты это отлично знаешь сам. Твоя сестра в сумасшедшем доме…

— Тем хуже для нее! — резко перебил Россмит.

— Но ты не можешь допустить, чтобы ее дочь оставалась одна в Париже без всяких средств к существованию.

Килдер принудил его дать согласие на приезд Сильвии в замок и в тот же день выехал в Париж.

Благодаря свойственному людям его типа оптимизму, он был убежден, что «все наладится». Как именно наладится и что ожидает Сильвию в Ирландии — он себе ясно не представлял. В замке Россмит уже много лет не делали никакого ремонта. Это было очень большое здание, почти совершенно пришедшее в упадок, в котором было тридцать семь спален и огромная, "широкая лестница, по которой один из предков Россмита в дни былого величия съехал в карете, запряженной четверкой. Теперь единственными обитателями замка были старый садовник и его жена.

Однако, несмотря на все это, Килдер уверил себя, что замок Россмит очень живописен и что Сильвии там будет очень хорошо: надо будет постараться только

достать для нее лошадь, чтобы она могла ездить верхом.

Некоторое время спустя Сильвия вошла в комнату, вся в черном; маленькая черная шляпа еще резче подчеркивала белизну ее кожи и золотистые отсветы в волосах; ее глаза были широко открыты и казались больше, чем всегда.

«Она похожа на прекрасный нежный цветок», — восхищенно подумал Килдер, крепко пожимая руку Сильвии.

Васси сообщил Сильвии, зачем он позвал ее и зачем приехал Килдер.

Брошенное Килдером замечание:

— Ирландия так долго была лишена вашего присутствия, — вызвало легкую улыбку на губах Сильвии.

Ей одинаково безразлично было ехать в Ирландию или куда-нибудь в другое место; теперь ей было все равно, где жить. Поверенный принялся описывать замок Россмит в самых розовых тонах; он любил поговорить и, увлекаясь, никак не мог избежать преувеличений. Из рассказа Сильвия вынесла впечатление, что ее дядя ждет не дождется ее возвращения на родину. «Привези ее, Кил, непременно, и как можно скорее», — так передал Килдер слова Россмита, и это, конечно, было очень вольным толкованием сердитого ворчания его кузена: «Ну и отлично, черт подери! Должна приехать, ну — и пусть приезжает, а меня оставь в покое!»

Сильвия сейчас же представила себе радушный прием, и у нее стало немного легче на душе. Было так отрадно сознавать, что тебя кто-то ждет, что ты возвращаешься, наконец, к себе, в дом своих родных… Она согласилась выехать на следующее утро.

Прощаясь с Сильвией, Фернанда не могла сдержать слез. Она чувствовала угрызения совести за то, что так дурно поступила, и Сильвия поняла это. Они обе отлично понимали и жалели друг друга, и обвиняли во всем неудачно сложившиеся обстоятельства, игрушкой которых они стали. Девушка готова была на большую жертву для тех, кого любила, и поэтому сейчас она не осуждала Фернанду.

Килдер, в том же костюме, что и накануне, заехал за Сильвией. Он понравился ей еще больше, когда принялся шутливо болтать с носильщиками, забавно выговаривая французские слова и коверкая их, как школьник.

Он был очень вежлив и приветлив с ней; но большую часть пути до Лондона провел в коридоре поезда, куря и болтая с пассажирами.

Сильвия почти не помнила Лондона. Они приехали туда в ясный июньский вечер. Виктория показалась Сильвии таинственной и волшебно прекрасной; даже Юсто-Роуд, куда они направились, потому что Килдер снял номера в Лари-отеле, показался ей замечательным местом.

Неужели она, наконец, в Лондоне, о котором столько мечтала?!.

— Мы не будем здесь обедать, это не место для вас, — как бы извиняясь, сказал Килдер.

И действительно, отель Святого Панкратия был очень малопривлекателен, там было так шумно, что казалось, будто сквозь здание мчатся поезда. Раньше Килдер не обращал на это внимания, но теперь он внезапно решил, что эта обстановка недостаточно хороша для Сильвии.

Он повез ее в Беркли. Ресторан был переполнен; спущенные занавесы только до половины прикрывали открытые настежь огромные окна; мягкий свет, струившийся из резных серебряных ламп, был всем очень к лицу: женщины казались красивее, мужчины изящнее. Сильвия не знала, что все эти люди, весело болтающие и смеющиеся за столиками, принадлежали к кругу Родди и что среди них, вероятно, были и его друзья.