Горький лимонад
Шрифт:
— Логично, — отвечаю я.
Я бросаю взгляд через плечо Джегза, чтобы посмотреть, куда подевалась Кэли, и нахожу ее возле бара. Одной рукой она подпирает щеку, а пальцем второй тычет в клавиатуру телефона. Я была ей плохой подругой сегодня. Знаю, ей здорово досталось, и надеялась, что наш поход в бар поможет ей немного прийти в себя, но, похоже, я единственная, кто смог проветрить голову. Да уж, то, что я сделала сегодня — ужасно глупо.
Например… пригласить Джегза заглянуть мне между ног в общественном туалете. Ни одному человеку
Джегз тоже смотрит на Кэли.
— Кажется, нам уже пора, — говорит он.
— Подожди, а где Тайлер? — спрашиваю я, наконец-то вернув часть здравомыслия.
— С няней, — отвечает он.
— С кем? Что еще за няня? Откуда ты знаешь о няне?
— Кэли отправила мне координаты няни, когда увидела тебя, танцующей с другим чуваком.
Это моя Кэли. Она всегда просто позволяет всему заходить достаточно далеко, но не слишком, даже со мной. Ее планка немного выше, и она делает намного больше, чем я.
— Так это был ваш план с самого начала? — спрашиваю я его, чувствуя, как мой мозг, наконец, начинает что-то осознавать.
— Нет, — отвечает он мне. Думаю, его голос искренен, и теперь я не уверена, злюсь ли больше на то, что он честен, или на то, что это не было его планом.
Вытряхиваю смесь ярости и пьяной бодрости из своей головы и оглядываюсь на угрюмую Кэли.
— Кэл, — зову я. — Хочешь пойти домой?
— Я сказала няне, что заплачу ей до полуночи, — отвечает она.
— Стой, ты знала, что вызовешь няню? — спрашиваю я ее. Я так смущена этими скрытыми планами.
— Я предполагала, — говорит она.
— Спасибо за доверие, Кэли, — говорит Джегз.
— Ты заслужил его, — отвечает она, салютуя нам своим бокалом пива.
Слабачка. Вероятно, потому что у нее не было секса уже четыре дня.
— Эй, эта песня не из восьмидесятых! — кричу я, минуту вслушиваясь в слова. — О, мой Бог — Righteous Brothers «You’ve Lost That Lovin’ Feeling». Даже и не говори мне… твой самый любимый фильм — это «Лучший стрелок»? — спрашиваю я.
— Это самоуверенное предположение, — говорит Джегз, ухмыляясь, как дурак. — Но, да, так и есть.
— Это потому, что ты моряк, не так ли? — спрашиваю я сквозь смех.
— Возможно, — отмахивается он, явно пытаясь скрыть свою заразительную улыбку.
— Значит, ты знаешь все слова этой песни? — спрашиваю я.
— Нееееет, — возражает он тихо, пятясь к бару и хватая бутылку пива. — Но детка, детка я люблю это, — громко напевает он. — Оуо-о это чувство любви. Ты утратила то чувство любви.
Джегз прямо сейчас во всю глотку поет мне серенаду, перевирая текст. Он поднимает ногу на барный стул и прижимает к губам горлышко пивной бутылки. Глаза закрыты, и он выпевает каждое слово. Вероятно, я больше, чем немного поддатая, потому что он точно попадает в каждую ноту. Чувственность его голоса наполняет мое сердце трепетом, а может, это те самые бабочки в моем животе, о которых все говорят. Джегз нежно обхватывает мои руки и притягивает меня к себе, таким образом он может продолжить петь, не надрывая голосовых связок. Стоило мне решить, что лучше уже быть не может, как еще пять неизвестно откуда взявшихся мужчин из бара подхватывают песню, когда Джегз опускается на одно колено и протягивает мне руку. И я наслаждаюсь этим на все сто.
Когда я попадаю в поле зрения его теперь уже открытых глаз, слышу позади себя бормотание Кэли.
— О, мой Бог. Заставь его заткнуться, — стонет она. — Когда эта ночь уже закончится?
Я быстро поворачиваюсь и шикаю на нее. В ответ она выпивает рюмку какой-то коричневой жидкости. Ох, Кэли-детка.
Песня заканчивается, и спектакль Джегза тоже.
— Как насчет воды? — тяжело дыша, спрашивает он меня.
Воды? Я не пила воду с момента, как пришла сюда.
— Я подумала, что еще один «Джек» с «Колой» будет лучшей заменой.
— Видишь ли, я вроде как надеялся, что ты передумаешь, — говорит он.
— Почему, разве ты не хочешь, чтобы я была пьяной, чтобы я … ну, знаешь… когда мы вернемся, — ко мне по капле возвращается здравомыслие, и я все больше смущаюсь, говоря все это. Думаю, еще один коктейль — лучшее решение на сегодняшний вечер.
— Нет, я хочу, чтобы ты была трезвая, когда мы вернемся, — отвечает он, касаясь рукой моей щеки. — Я не намерен использовать тебя.
— Вау, я тебе действительно нравлюсь, — хихикая, говорю я.
— Ты мне действительно нравишься, Саша. Думаю, я довольно ясно дал это понять, — говорит он, понизив голос. Ему не хочется устраивать спектакль, как это сделала я.
— Да, особенно когда ты сказал мне пойти найти кого-то…
Джегз прижимает палец к моим губам.
— Пожалуйста, остановись. Это было ошибкой.
— Что будет дальше? После того, как как ты получишь свое? — спрашиваю я, когда он убирает палец. Пришел бы мне в голову этот вопрос, если бы я была трезвой? Даже если бы пришел, я бы никогда его не задала.
Джегз отступает на шаг и скрещивает руки, туго натягивая черную рубашку на груди.
— Что дальше? — повторяет он.
— Проехали, — говорю я, сожалея о своем вопросе.
— Ты в самом деле хочешь знать?
— Нет, — говорю я ему.
— Мы можем поговорить об этом, если хочешь.
— Я не хочу говорить об этом.
— Мы можем не говорить.
— Ладно, я передумала, — прерывает нас Кэли. — Я хочу домой, так что вы двое сможете трахнуться, а я смогу вернуться к своему обычному расписанию. Звучит хорошо? Чудненько, детки. Пошли.