Горький привкус победы
Шрифт:
Эта информация и натолкнула их на мысль о завладении недоступными редчайшими документами. Но на пути варварства стоял неподкупный директор Центра.
Асафьев и Галаев искали подступы к Шарову. Действовали то лаской, то таской. Ни в какую. Тогда они — что явилось абсолютной новостью для Турецкого — с помощью Соколовского похищают академика в качестве «языка»…
Турецкий попытался проверить эту информацию. В дневнике сына академика нет упоминания о похищении. Вновь допросили Павла Шарова. Тот вспомнил, что незадолго до гибели дедушка действительно «летал в командировку на какой-то международный конгресс» на несколько дней. В архивах Центра никакой командировки директора в эти сроки не значится.
Выходит, что Соколовский рассказывает чистую правду. Действительно, кого же и похищать, если не Павла Васильевича? Кто же в стране лучше этого джентльмена может знать все эти материалы?
Шарова поместили на загородной вилле, обещая, будто с очень интересным предложением сюда же — в загородную резиденцию крупной российской компании — должен прибыть представитель международной нефтедобывающей корпорации. Создали ему особые комфортные условия, намекая на то, что такую жизнь профессор вполне может себе обеспечить. Если захочет, конечно.
Пытались с ним договориться. Выяснили, не захочет ли Шаров поделиться имеющимися у него сведениями о природных запасах страны. Радушно предлагали огромное вознаграждение. Но ответного радушия не встретили.
Тогда «заговорщики» попытались добиться цели в обычных беседах, провоцируя, обманывая, поочередно вызывая на откровенность. И частично ее добились. Введенный в заблуждение, честный человек проговорился, где именно и даже на каких стеллажах Центра размещены материалы об открытых, но еще не использованных месторождениях нефти, газа, урана и прочих полезных ископаемых.
Но, естественно, о самых главных материалах Шаров ни Галаеву, ни Асафьеву, ни Соколовскому не рассказал. Не потому, что что-то подозревал. Просто он вообще не понимал, как такие вещи можно говорить. Ведь это — государственная тайна!
Злоумышленники отпустили академика Шарова с Богом, полагая, что теперь-то они без труда завладеют всеми необходимыми материалами и всей нужной информацией.
Соколовский и его уголовники осуществили нападение на Центр имени Вернадского.
Они оставили кровавые следы, еще не догадываясь, что академик Шаров обвел их вокруг пальца.
Произошло нападение, убили одного милиционера, ранили другого. Вывезли документы со стеллажей, указанных Шаровым.
Разобравшись с документами, преступники поняли, что в их руках не все документы. Только с помощью одних этих бумаг им будет трудно приступить к разработке месторождений. То есть ареалы залегания черного золота и других полезных ископаемых в украденных документах определены. Но нет более четких сведений о глубине залегания, о мощности пластов, о наиболее доступных точках для организации буровых, рудников, перерабатывающих предприятий. Придется еще немало денег потратить на дополнительные изыскания. А тратить денежки ой как не хочется…
По указке боссов-«комсомольцев» Соколовский и бандиты проникли в квартиру академика, пытали его, пытаясь завладеть недостающими сведениями.
Шаров молчал, его истязали все сильнее и изощреннее.
Не раскрыв бандитам тайны, истекающий кровью академик Шаров умер…
Это все в общих чертах уже давно было известно следствию. Но Соколовский рассказал неведомые ранее подробности.
С помощью «своего» человека в правительстве, некоего Виталия Волошева, тоже в прошлом руководящего комсомольского работника, Галаев и Асафьев получили лицензии на разработку нескольких нефтяных месторождений. Деньги, конечно, вкладывать им все-таки пришлось. Получили кредиты, привлекли сторонние инвестиции…
Но затраты окупились сторицей.
Бывшие комсомольские вожаки стали владельцами и разработчиками богатейших месторождений черного золота, газа, алюминия, урана, очень богатыми людьми.
Затем, правда, их пути разошлись. Каждый не хотел делиться с другим большими деньгами. Собственные деньги каждый вкладывал уже только по своему усмотрению, потихоньку прибирая к рукам свой сектор рынка, не переходя дорогу другому…
Прошло несколько лет.
Соколовский доложил боссу, Роберту Асафьеву, о том, что сын убитого академика Шаров-младший сумел раздобыть опасную для них информацию, которая может разоблачить их как отъявленных убийц, помешать всему дальнейшему бизнесу, попросту поломать жизнь.
Асафьев, посоветовавшись с Галаевым, принял решение расправиться и с сыном несговорчивого академика, и Василия Шарова убили.
Дальше все вообще просто. В стране и помимо этих двух друзей нашлись ушлые парни, отхватившие за ваучеры немалые лакомые куски от советской экономики. И теперь, поднявшись, опасные соперники начали со всех сторон поджимать бизнесы Галаева и Асафьева. Нормальные волчьи законы экономического рынка: жри соперника — не то самого сожрут.
Для успешной борьбы бывшим соратникам нужно было вновь выступить единым фронтом. Они поняли, что целесообразнее всего слить обе компании в одну могущественную корпорацию.
Повод есть — женитьба детей, Ариадны и Артура…
Усталый Турецкий вызвал конвоира и приказал увести Соколовского. Все, что произойдет дальше, он знал куда лучше бывшего милицейского полковника.
Эпилог
Александр Борисович ехал домой. Дворники его «француза», повинуясь командам датчика дождя, периодически смахивали с лобового стекла капельки водяной взвеси, туманом стоящей над улицами столицы. Осень, похоже, окончательно вступила в свои права.
На сердце у следователя было пусто и спокойно. Странное дело он завершил. Совсем непохожее поначалу на «крупное», которые только и доставались следователю в последнее время. Обычное расследование обычного дорожного происшествия, но оно стоило Турецкому многих душевных сил. Всякий раз, когда все в нем казалось очевидным, всплывали новые факты, и всю рутинную работу приходилось начинать сначала. Раньше, кажется, рутина так не выматывала. Может, это признак надвигающейся старости?
Турецкий, мотнув головой, попытался встряхнуть тягучие и мрачные мысли. Нет уж, дудки, просто это надвигается очередная осень. А с ней и усталость.