Горький шоколад с ароматом ванили

Бауэр Алика

Впиваюсь зубами в нижнюю губу от переполняющих чувств, хочу кричать. Хватаюсь за Александра, как за спасение, где могу дотянуться, впиваюсь ноготками. Ловлю его улыбку, ему явно нравится происходящее.

— Ты сносишь мне крышу, малышка. Я же говорил, что ты сладкая, самая лучшая... Тебе хорошо, Алекса? Скажи.

— Да-аа, — выстреливает из меня протяжный стон, когда Даниэль надавливает на клитор пальцами и начинает вращать круговыми движениями. А дальше способность говорить пропадает окончательно. Просто взрывается

всё и затмевает остальной мир. Я извиваюсь от желания. Даниэль надавливает языком на клитор, втягивает его и вводит в меня одновременно два пальца.

Александр хватает меня под колено, прижимает ногу, отводя её в сторону, раскрывает больше для другого мужчины, пока сам свободной рукой ласкает грудь. Бёдра дрожат в напряжении.

Кусаю губы, пытаюсь удержать себя, утихомирить наваждение, которое накрывает. Мышцы словно скручивает тугой нитью в ожидании разрядки. Тело горит, когда пальцы начинают трахать меня, превращая стон в крик.

— Не сдерживай себя, мы хотим слышать, как ты кончаешь.

А я разве сдерживаю?

Давно не контролирую ни себя, ни свои эмоции.

Откидываю голову назад, смотрю в наполненные похотливым голодом глаза Александра, пока его лучший друг доводит до оргазма пальцами и языком. Всё тело начинает неистово колотить, скручивает, что становится больно и сладко одновременно от долгожданного оргазма.

— Сладкая, я чуть сам не кончил от твоего стона, — томно произносит Даниэль, поднимаясь поцелуями к животу, тяжело вздымающееся груди.

Пытаюсь прийти в себя, почувствовать снова свое тело. И понять их вопрос, который звучит словно в прострации.

— Ты готова?

— Я … Я думала… — да ничего не думала в этот момент, не могла. — Разве это не всё? — глупый вопрос срывается с губ, пока я нахожусь за гранью реальности. Ведь мужчины не удовлетворены, а я и забыла об этом. Но, чувствуя себя сейчас морально и физически истощенный, не понимаю как смогу продолжить.

— Мой цветок, это только начало.

О, Боже.

Дело вкуса

Сексуальным отклонением можно считать только полное отсутствие секса, всё остальное — дело вкуса.

Зигмунд Фрейд

Я прижималась спиной к груди Даниэля, расслабленно откинув голову ему на плечо. Его рука обвила меня за талию и казалось, мы оба наслаждались, как синхронно звучат наши сердца.

Александр потянулся и заправил выбившуюся кудряшку мне за ухо. Он встал в плотную и провёл языком по моей вытянутой шее, что так и напрашивалась на ласку.

Даниэль чуть толкнул меня на своего друга, передавая в его объятия. Александр целовал так жадно и страстно, будто тоже понимал, что у нас есть всего одна ночь и он собирался

взять от не всё и дальше чуточку больше.

Пальцы Дани заскользили по лопаткам, поднимаясь к шее, выводя на ней узоры, и дошли на моей щеки. Он поглаживал кожу костяшками пальцев. Я оторвалась от поцелуя и войдя во вкус нашего общего желания, медленно облизала два пальца Даниэля. Тот, не видя, но чувствуя, что происходит, гортанно зарычал. Я обхватила ладошкой его кисть и, не разрывая зрительного контакта с Александром, втянула в рот два пальца, посасывая их. Даниэль жёстко схватил меня за задницу, прижался и толкнул мои бёдра навстречу другу.

Глаза Александра вспыхнули, возбуждение разливалось по жилам, собираясь внизу живота. Он гладил мою грудь и лицо, не отрывая взгляда от рта. С каждым скользящим движением пальцев во рту его взгляд затягивало похотью.

Даниэль склонился над ухом и прошептал то, от чего мои глаза округлились, а щёки вмиг вспыхнули смущением. Его предложение было неожиданным... Но интересным.

Я обернулась и с вопросительной опаской взглянула на Даниэля.

— Не бойся, — прошептал заговорщик. — Ему понравится. Если ты, конечно, сама этого хочешь.

Я кивнула.

Даниэль взял меня двумя руками за талию, чуть надавливая, подсказывая. Мы вместе опустились на колени перед Александром. Он тяжело дышал, не скрывая своего возбуждения.

Волнение и смелость бурлили внизу живота, подстёгивая действовать. Я робко потянулась к брюкам Александра. Тот стрельнул вопросительным взглядом на друга. Даниэль подмигнул. Когда я коснулась ремня, Александр выдохнул и закусил нижнюю губу. Он протянул руку к моей голове и ласково провёл по волосам.

Не озвученная ласка и поощрение — еще одна ниточка к возбуждению.

Когда пряжка звонко щелкнула, раскрываясь, Даня повернул моё лицо на себя и жадно оставил короткий поцелуй на губах.

Потянув за пряжку, я вынула ремень из петель и, как нашептал мне на ухо Даня, затянула вокруг своей шеи, а конец вложила в руку Александра. Его зрачки расширились. Дыхание остановилось. Он медленно сомкнул пальцы на ремне, закатил глаза от возбуждения и откинул голову. Саша жадно втянул носом воздух, словно тот был пропитан властью и азартом. И потянул на себя ремень, слегка сдавливая мое горло. Я непроизвольно прогнулась в спине.

В эти минуты я доверяла им себя, контроль над своим телом, отдаваясь без остатка.

— Расстегни его штаны, — прозвучал новые приказ около уха, и я без укоризненно стала приводить его в действие.

Кончики пальцев похолодели от предвкушения. Но я всё-таки справилась с чертовой молнией и пуговицей. Даниэль потянул брюки вниз. Я плавно провела ладонью по твёрдому члену сквозь ткань белья. Александр сдавленно простонал, смотря на меня сверху вниз. Пальцы поддели резинку трусов и плавно опустили их.