Горничная для Мага
Шрифт:
— Вы как-то недавно просили поцеловать вас, помните? — произнёс в следующий миг он.
— Я была не в себе, — пролепетала.
Всевидящая, почему она не соврала, что не помнит, ничего не помнит?! Фабиана смолкла, потому что голос не слушался и был слишком слабым под воздействием прикованного взгляда мужчины к её лицу.
В следующую секунду пылающий взгляд медленно и жадно сполз к губам. Воздух вышибло от страха и странного томительного предвкушения, когда его губы оказались слишком близко, горячие, соблазнительные настолько, что кровь ударила в виски пьянящей волной. Другая рука мужчины легла на талию, проворно скользнула к пояснице, Ламмерт привлёк Фабиану к себе настолько непозволительно близко, что сердце заколотилось как безумное,
— Попросите меня ещё…
— Вы в своём уме?
— Чего вы боитесь? Я вас не трону, если вы не захотите…
— Я не хочу.
— Не верю… — прохрипел он, обжигая лицо горящим взглядом.
И к великому ужасу, он был прав, горло сжало, когда Фабиана вознамерилась ответить достаточно понятно — она молчала, слыша грохот сердца. Это выглядело как согласие, молчание дало разрешение на действия. Пальцы Ламмерта зарылись в волосы глубже, чуть сжали пряди и потянули, заставив немного запрокинуть голову. Губы мужчины опалили кожу шеи. Фабиана вздрогнула, вспыхнула, как сухой лист, брошенный в костёр, порывисто выдохнула, замерла, ощущая губы мужчины в столь интимном, ничем не защищённом участке тела. Жадный вдох Хэварта, вбирающий её запах, окончательно выбил из-под ног пол. Фабиана не успела опомниться, как жадный поцелуй завладел её губами, лишил воли и последней возможности дышать.
Всевидящая, что она делает?! Мелькнул голос разума и затух под движением губ мужчины и языка, который так возмутительно скользнул в её рот, вливая в Фабиану новую, не похожую ни на что порцию ощущений, разжимая, заставляя отвечать. Этот поцелуй был не похож на те предыдущие —порывистый, несдежражанный и чувственный, закручивался сладким как патока тягучим водовротом. И Фабиана отвечала на требовательный поцелуй, подчиняясь этому горячему, сумасшедшему, дикому порыву. Движение губ Ламмерта то были настойчивыми, то нежными и лёгкими, собирающими дрожь с её губ. И волнение, которое с каждым нахально-бесцеремонным движением языка бежало по телу магмой, отяжеляя руки и ноги, скапливаясь внизу живота откровенным горячим до дрожи томлением, удовольствием, желанием получить больше, ещё. И Фабиана растерялась, она просто не знала, что с этим делать. Это новое чувство оглушило и пленило, поймав в сеть. Рука Ламмерта, что лежала железной тяжестью на пояснице, скользнула вниз, сжала выпуклость. Что за манеры?! Фабиана нахмурилась и задохнулась, когда ощутила насколько милорд возбуждён, став твёрдым и горячим, хоть опыта в этом не было, но не сложно понять, что к чему. Уж стало так жарко и тесно от наполняющего рот языка и сладко-томных скользящих движений губ, они закружили, лишая опоры, создавая вокруг горячий вихрь, заставляя уже вжиматься в Хэварта, чтобы не улететь. Фабиана, вцепившись крепче, дёрнулась, вырываясь, пытаясь глотнуть воздух.
— Вам не кажется, что два поцелуя за день — это слишком? — прерывисто и зло выдохнула, смесь волнения и томительного предвкушения лишали возможности мыслить, понимать, что всё-таки происходит, почему она до сих пор не оттолкнёт его?
— Почему же? В самый раз, мы ведь супруги, и у меня есть доказательства, — бросил взгляд в сторону кабинета.
Вот же... Проглатив нехорошее ругательства Фабиана рванулась, но жалкая попытка усугубила ситуацию, Ламмерт прижал её к себе плотнее. Вопреки голосу разума его прикосновения доставляли слишком невыносимое удовольствие, острое, непотребное, от которых голова безнадёжно наполнялось пьянящим туманом, а тело щекочущей лёгкостью и тяжестью одновременно. Фабиана ощутила всей собой, как Хэварта лавиной накрыла неутолимая жажда. Но как же? Ведь его порывы расходились со словами.
— Я не в вашем вкусе, милорд, вы, кажется, забыли об этом, — сделала ещё одну попытку остановить это безумие, тянущее на самое дно кипящей магмы.
Но он не услышал, захватывая её губы, поцелуи стали жёстче, ненасытнее, словно милорд начал терять контроль. Всё шло не так, как она предполагала, и могло вылиться во что-то непоправимое. Всё это просто порыв после стресса.
Хватаясь за последнюю соломинку, выдохнула:
— Вы меня слышите? Вам нравятся такие, как Игнэс, милорд, ведь это так?
Кажется, это подействовало. Хэварт застыл, тяжёлые толчки дыхания опаляли влажные, ставшие слишком чувствительными губы. Фабиана глянула на него и лучше бы этого не делала. В чёрных глазах бушевали смерчи, крылья носа яростно вздрагивали.
— Ты мне всё время будешь о ней напоминать? — в голосе прозвенела сталь раздражения, пальцы жёстче вжимались в тело. Но Ламмерт шумно выдохнув всё же отстранился, нехотя выпустил. — Зачем ты это делаешь? — он отступил, запуская в волосы пальцы, которые больше не испускали магического свечения.
Фабиана только сейчас поняла, насколько он напряжен.
— Затем, чтобы вспомнили, что обещали мне, — ответила, всё ещё содрогаясь от волнения.
Хэварт бросил через приподнятое в напряжении плечо на девушку острый взгляд, полосуя холодностью.
— А Игнэс, кажется, вас всё ещё волнует, иначе бы вы … не бесились так.
Последние слова явно были лишними.
— Знаешь, кто ты? — бросил он мрачно.
Фабиана приготовившись на грубость, невозмутимо вытянулась, убирая с пылающего жаром лица растрёпанные Ламмертом пряди. Но ничего не последовало, Ламмерт, окинув её затуманенным взглядом, сжал кулаки и отвернулся, потерев ладонью шею, будто пытаясь сбавить пыл.
— Идите… к себе, — рыкнул недовольно.
Фабиана облегчённо выдохнула и приподняла подбородок, с самым невозмутимым видом на который она сейчас была способна направилась к двери, правда, уйти с гордой осанкой не получилось — прихрамывая, она доковыляла до двери и вышла из зала, чувствуя на себе горящий взгляд милорда. Что она такого сказала? Разве не правду? Едва выпроводил одну из своих любовниц, ему вдруг…
Фабиана оборвала ядовитую мысль, тряхнув головой. Милорд явно слишком много хочет получить. Теперь нужно держаться от него подальше, чтобы это не повторилось. Пробрал озноб, всё внутри полыхало и бушевало, след губ на шее пылал, как ожог, губы припухли, в голове туман, она даже не чувствовала боли в ноге за этим всем водоворотом. На сегодня с неё хватит супружеского долга, будь он неладен…
Глава 9
Хэварт
Хэварт стоял посередине зала, порываясь догнать её. Только для чего? И куда теперь подевать разгоняющее кровь возбуждение? Перед глазами тёмные пятна и её стройные ножки с тонкими щиколотками и маленькими аккуратными розовыми пальчиками. Ощущения её кожи пускали тревожный импульс по телу, в итоге банальная помощь обернулась против него самого, сам же попался в ловушку, хотя не замышлял ничего каверзного. Пусть утренняя церемония и растерянный вид пташки его изрядно позабавили, даже было жаль, что всё так быстро закончилось. Правда, последние её слова по поводу ужина подлили дёгтя. И в самом деле, с чего ему нужно было её приглашать? Она может делать всё что хочет. А миледи оказалась острой на язычок, распаляя его ещё больше, и так хотелось его прикусить. И эти насыщенно розовые губы после поцелуя, налившиеся словно вишнёвым соком, и туманность в голубых глазах окончательно его добили.
Вечер был явно испорчен, хотя ещё днём он пребывал в хорошем расположении духа.
Постояв ещё немного, собираясь с мыслями, Ламмерт направился в кабинет.
Борт, сидевший на жерди в полутьме, зыркнул на хозяина блестящим чёрным глазом. Без Витлара он скучает, тот его хоть немного развлекал…
Хэварт сел в кресло, перевёл взгляд на не разобранную стопку почты и газет. Притянул пачку к себе, взяв первое отправление сверху. Ничего дельного: письма из-за границы, начиная с уведомлений банка и заканчивая платами за содержание усадьбы, которую Хэварт оставил пустой.