Город ангелов

Миллер Ари

Ты была слишком молода, чтобы это случилось, но ты оступилась…

И вот сейчас – прошёл всего лишь год, а я не верю в то, что это случилось… В то, что не сдержала своего обещания, и я осталась одна. Совершенно одна! Я тебя не виню, Мама… Просто не понимаю, как можно так легко сдаваться? Возможно, ты устала… А, может, ты Папу в том мире повстречала, в который меня не принимаешь. И вам там хорошо… Но только без меня.

Это письмо я пишу на коленях, сидя на высокой скале… Моё лицо обдаёт холодом ветра, порывы снимают

капельки слёз, и уносят в пустоту. Возможно, это знак, что в пропасти нечего делать, а, может, это ты их вытираешь, руками ветра гладишь мои щёки. Мне в глаза светит солнце, и просит улыбаться… Выбросить в пропасть свои страхи и отсюда убираться…

А, может, это Папа? Потому и гонит прочь с высокого обрыва…

Просто знай, Мама, что тебя я только сейчас по-настоящему полюбила! Я так и знала, что Судьба попросит за слова и поступки ответить… Но, ты же знаешь: я готова! Я пришла сюда, потому что знаю, как ты любила этот океан… Сколько твоих слёз в нём утонуло?! Тебя манила к себе синева, а холодный ветер нашёптывал нелестные слова. Тебя держала рядом тёмная гладь, но по серебристой дорожке всегда боялась ступать…

Я держу в руках три цветочка… Три стихии, которые не могут без любви. Тебе я выбираю синий, бросаю шумному океану, – пусть волны его заберут. И вместе с ним, Мама, я отпускаю свои страхи – пусть идут. Для Папы у меня есть жёлтый… Поскольку он всегда меня сопровождает, его я оставляю на камне – пусть его сожжёт. Но к своему сердцу я прикладываю белый.

Это означает «жизнь».

Спасибо тебе за всё! Иди, Мама, – я отпускаю».

Подпись: Карин Б. 15 лет.

Похоже, это слишком личное… Но, всё же, запах напоминает какие-то цветы.

Я нюхаю листок бумаги и не понимаю, что с ним не так? Или это я другой? Скорее всего, происхождение аромата знает только сам автор этих строчек, а я сюда лезу… Какое имеет отношение к делу? Пока что не знаю. Мне не нужны сопливые переписки девчонок – сюда полез не за этим… Мне нужно то, что поможет понять, каким образом оказалась замешана в деле «Чёрной Колибри». Может, какие-то шифры, набор цифр, ссылки или данные, имена или числа… Вообще, хоть что угодно, где есть упоминание про «Чёрную Колибри».

Вот, смотрю – рисунки. Какое-то сердечко, сделанное своими руками, но именно оно растоптано первыми, кто вломился в квартиру. Возможно, читали, в надежде получить информацию…

Я раскрываю большое сердечко и читаю:

«Любимой Элис, в напоминание о первой ночи…».

«Я вижу лицо, ловлю языки твоего дыхания,

Я чувствую бешеный стук сердца, – игриво улыбаюсь.

Взмах твоих ресниц возбуждает,

Твой сладкий стон что-то острое пробуждает.

Дотрагиваюсь к телу, – его тепло меня манит.

Во мне рождается страсть, просыпается влечение.

Не могу игнорировать…

Я скольжу языком по щекам – в губы не целую.

Я подбираюсь к ушам, но тебя не смущает.

Я шепчу: «прости».

Выдыхаю влажный воздух, и говорю: «прими».

Рука моя падает ниже пояса, – «раздвинь».

Облизываю сладкий пальчик, и говорю: «возьми».

Прими мой дар, пахнущий твоим желанием…

Я иду к твоим соскам – мягко прикусываю.

Твои руки прижимают голову к груди, – мне это нравится.

Ты шепчешь мне: «давай».

Ты говоришь: «не тормози».

Я соответствую твоим желаниям – иду,

Я подчиняюсь твоим чувствам – язык от тела отрываю.

И ниже пояса спускаюсь.

Я вижу розовые «губы» – теперь я их целую,

Я вспоминаю мягкий привкус – нежно поедаю.

Ты тихо стонешь, а я не прекращаю,

Ты громко дышишь, а я – умоляю,

Я прошу тебя: «пусти». Говорю: «отпусти».

Освободи солёную струю, – я пить хочу!

Умой же меня золотистым дождём»!

Вау! Что девки творят!? Это слишком интимное.

Иду далее. Надо выбрать правильно оформленный лист бумаги, без каких-либо сердечек и розовых губ, пахнущие однополой любовью. Что-то простое, где начёркано коряво, быстро и в спешке. Может, блокнот? Я открываю тоненькую книжечку, сшитая спиральной проволокой; смотрю на узкие листы, расчерченные синими тонкими линиями и листаю. Открываю страницы и вижу, что они пусты, но явно чувствую их жёсткость, словно были высушены. Может, это то, что мне нужно, и в средине, где куча окровавленных отпечатков пальцев, скрыто тайное послание, шифр или код. Место встречи, имена подозреваемых…

Я открываю средину, испачканные кровавой краской, и читаю:

«Элис, не приноси мне боль…».

«Я лежу, и слышу шум воды,

Мои слёзы текут по щекам,

Сердце бьётся неровно в груди,

Предчувствуя конец.

Вода приближается к губам,

Острые брызги бьют по лицу.

Может, хотят пристыдить?