Город Бесконечной Ночи
Шрифт:
Он сделал шаг, второй… и затем, ощутив внезапный всплеск эмоций, ступил ногами на траву и заговорил впервые за два дня:
— Здесь и разгорится костер тщеславия!
43
Лонгстриту потребовалось довольно много времени, чтобы совершить все необходимые телефонные звонки и оказать все необходимое давление — особенно учитывая праздник — но в час дня в Новый год «Роллс» Пендергаста снова заехал в подземный гараж комплекса «ДиджиФлуд» на Нижнем Манхэттене. Охранники, встретившие их машину, направили их на парковочное
Наконец они миновали пост охраны и поднялись на лифте на верхний этаж. После чего их провели в небольшую комнату без окон, где они сели и вынуждены были ждать, при этом компанию им составлял беспристрастный молодой лакей в дорогом костюме.
После часа, проведенного в этой комнате, без видимых признаков недовольства со стороны Пендергаста, Лонгстрит, наконец, не выдержал.
— Это возмутительно! — сказал он служащему. — Двум старшим агентам ФБР, работающим над открытым расследованием, чинят препятствия! Мы оказываем Озмиану одолжение, стараясь раскрыть дело его убитой дочери. Так почему же мы вынуждены сидеть здесь и зря тратить время?
Служащий на это только кивнул.
— Простите, но таковы распоряжения.
Лонгстрит повернулся к Пендергасту.
— Я собираюсь вернуться на Федерал-Плаза, получить для нас постановление суда — прихватить команду спецназа для верности — и снести дверь этого парня тараном.
— Du calme, Говард, du calme [37] . Очевидно, что все это рассчитано на достижение определенного эффекта — как и в случае с моим визитом сюда два дня назад. Мистер Озмиан хочет продемонстрировать полный контроль над ситуацией. Позволь ему поверить, что у него он есть. Вспомни, что ты сказал мне раньше: это мое шоу, ты — лишь пассивный наблюдатель. Даже из ожидания мы извлекли полезную информацию.
37
Du calme, Говард, du calme — Спокойствие, Говард, только спокойствие. (фр.)
Лонгстрит сглотнул и откинулся на спинку стула, решив позволить Пендергасту самому разобраться с этим. Им двоим пришлось просидеть в комнате еще полчаса, прежде чем дверь открылась еще раз, и их наконец-то препроводили в личное логово Озмиана. Когда они подошли к огромным двустворчатым дверям в конце обширного помещения, Лонгстрит удивился тому, как много людей работало вокруг них в такой крупный праздник. Видимо, праздники, мало значили для Антона Озмиана.
Этот монструозный тип собственной персоной сидел за своим массивным столом, положив руки на столешницу и переплетя пальцы на поверхности из черного гранита. Его взгляд был абсолютно бесстрастным. На одном из хромированных кресел, обтянутых кожей, стоящих перед столом сидела какая-то женщина. Казалось, что она была больше заинтересована видом на гавань
После непродолжительного молчания Озмиан жестом предложил Пендергасту и Лонгстриту сесть.
— Специальный агент Пендергаст, — лаконично обратился он, — как приятно снова вас видеть. — Он взглянул на Лонгстрита. — А вы?..
— Говард Лонгстрит, исполнительный директор по делам разведки.
— А, ну конечно. Очевидно, именно вы ответственны за организацию этой встречи.
Лонгстрит хотел ответить, но Пендергаст удержал его, кратко схватив его за руку. Озмиан ухмыльнулся, продолжая смотреть на Лонгстрита.
— Как бы то ни было, я рад, что вы здесь. Потому что, безусловно, для этого расследования просто жизненно необходима некоторая доля разумности, — далее глава корпорации обратил свое внимание на Пендергаста. — Несомненно, вы пришли убедить меня, что продвигаете дело со всей возможной оперативностью и блистательной гениальностью.
— Нет, — ответил Пендергаст и как отметил Лонгстрит, агент по-прежнему пребывал все в том же невозмутимом состоянии, которое он напустил на себя со времени ожидания осмотра у службы безопасности.
Было заметно, что Озмиан удивился. Он откинулся на спинку кресла и окинул Пендергаста своим пронзительным взглядом.
— Хорошо, как скажете. Тогда почему вы здесь?
— Мистер Озмиан, ваша работа предполагает, что вы выкупаете, приобретаете или иным образом поглощаете другие компании и их технологии.
— Это не секрет.
— Справедливости ради стоит заметить, что не все эти компании желают быть приобретенными подобным способом?
На лице Озмиана возникло выражение удовольствия.
— Верно. Это называется враждебным поглощением.
— Простите мое невежество. В вопросах бизнеса я неопытен, как ребенок. Что в большинстве случаев представляют собой эти ваши поглощения? Насколько они враждебны?
— В большинстве случаев руководители и акционеры оказались счастливы обогатиться.
— Понимаю, — казалось, на мгновение Пендергаст задумался о сказанном, как будто раньше подобное не приходило к нему в голову. — Но были ли такие, которые остались недовольны?
Озмиан пожал плечами, словно ответ был настолько очевиден, что не заслуживал, чтобы его произносили.
— И снова простите мое невежество, — продолжал Пендергаст все тем же почтительным тоном. — И если эти люди остались недовольны — крайне недовольны — они вполне могли бы возненавидеть вас лично?
Повисло короткое молчание, в течение которого Пендергаст почти незаметно подался вперед на своем кресле.
— К чему вы клоните?
— Позвольте мне перефразировать. Вопрос явно получился слишком расплывчатым, потому что я и так уверен, что слишком многие вас ненавидят. Мистер Озмиан, но кто ненавидит вас больше всех?
— Это смешной вопрос. Поглощение — это хлеб и масло корпоративного бизнеса, и я не обращаю внимания на нытиков, чьи компании я приобрел.
— Возможно, тогда вы сделали серьезный просчет — тот самый, который привел вас к вашей нынешней неприятной ситуации.
— Неприятной ситуации? Вы имеете в виду смерть моей дочери?
Его лицо потемнело. Лонгстрит понял, что магнат в ярости. Пока Лонгстрит за ним наблюдал, Пендергаст подался вперед еще немного.
— Хорошенько подумайте над моим вопросом, мистер Озмиан, и я спрошу вас еще раз: кто ненавидит вас больше всех?