Город Бездны

Рейнольдс Аластер

В один прекрасный день свиньи оказались посреди космоса, предоставленные сами себе. Насчет того, почему это произошло, также существуют различные мнения. Может быть, систематический отстрел «излишков производства» оказался слишком хлопотным делом. Кроме того, свиньи могли сбежать из лабораторий и создать тайные поселения. По словам Лорана, уже на тот момент существовало несколько подвидов, различавшихся по соотношению генов. Так, у одной из пород, хоть и вполне разумной, отсутствовала способность к связной речи. Я вспомнил свиней, на которых наткнулся перед тем, как меня спасла Зебра. Одна из них хрюкала, это могло быть попыткой что-то сказать мне. К сожалению, достичь взаимопонимания нам не удалось.

– Я встречал ваших сородичей. Вчера.

– Можете называть нас свиньями, не обидимся. Мы и есть свиньи.

– В общем, эти… свиньи, кажется, пытались меня убить.

Я в двух словах рассказал Лорану, что со мной произошло, стараясь не заострять внимание на том, каким образом я пытался попасть в Полог. Он внимательно выслушал, затем медленно и печально покачал головой:

– Не думаю, что им был нужен ты, Таннер Мирабель. Скорее всего, им понадобились люди, которые за тобой охотятся. Эти помощники должны были догадаться, что тебя преследуют. Наверное, они уговаривали пройти с ними в убежище.

Я задумался. Пожалуй, он прав.

– Одну из них я подстрелил, – признался я. – Не смертельно, но ногу придется прооперировать.

– Не переживай. Сам понимаешь, это не ангелочки. У нас вечные проблемы из-за таких шаек, юные свиньи мастера устраивать беспорядки.

Я осмотрелся. Беспорядок, устроенный мною, легким не назовешь.

– И в довершение появляюсь я.

– Все это можно починить. Но пожалуй, я помогу тебе добраться, Таннер Мирабель, пока ты не натворил новых бед.

Я улыбнулся:

– Это будет просто замечательно, Лоран.

Покинув Ржавый Пояс, Лоран и его жена получили место у одного из богатейших обитателей Мульчи. У них была собственная наземная повозка – на метановом двигателе, с тремя гигантскими надувными колесами. Кабина представляла собой фантастическую конструкцию из пластмассы, металла и бамбука, увенчанную тентом из непромокаемой ткани. Казалось, она развалится, стоит мне хотя бы дунуть в ее сторону.

– Не нужно глядеть на нее с таким отвращением, – произнесла жена Лорана. – Она движется. И сдается мне, что в твоем положении не стоит привередничать.

– Ты права.

Повозка действительно двигалась, причем довольно резво, а неуклюжие колеса даже смягчали толчки, когда наш экипаж подпрыгивал на выбоинах. Я убедил Лорана сделать крюк и подъехать туда, где упал фуникулер моих преследователей.

На месте крушения уже собралась толпа. Лоран неохотно согласился подождать меня. Протиснувшись поближе к фуникулеру, я увидел среди обломков кабины мертвого Уэверли. Его грудь была пробита бамбуковой палкой, которыми часто пользуются в Мульче, – казалось, что он попал капкан из тех, что я когда-то ставил в джунглях на Рейвича. Лицо Уэверли было залито кровью – я не узнал бы его, если бы не заполненный алой гущей кратер на месте глаза. Очевидно, монокуляр был имплантатом.

– Кто это сделал? – спросил я.

– Уже сперли, – процедила сквозь редкие зубы сутулая женщина, стоявшая рядом. Наверное, не расслышала моего вопроса. – Хорошая была стекляшка. Немалые денежки ребята получат.

Я подавил жгучее желание выяснить, кто эти таинственные мародеры.

Возвращаясь к трехколеснику Лорана, я не мог избавиться от чувства, что какая-то частица моей совести вырвана с мясом – не менее грубо, чем монокуляр из глазницы Уэверли.

– И что же вы у него забрали? – произнес Лоран, когда я вскарабкался на сиденье трехколесника.

– По-вашему, я возвращался ради трофея?

Он пожал плечами, словно ему было все равно. Но когда мы поехали дальше, я вынужден был спросить у себя: может быть, я действительно хотел что-то найти?

Дорога до вокзала Гранд-Сентрал заняла час. Мне показалось, что большую часть времени мы петляли, стремясь избежать опасных или непроходимых районов Мульчи. Возможно, проезжали в каких-нибудь трех-четырех километрах от места, где на меня напали люди Уэверли. Как бы то ни было, я не увидел ни одного примеченного ранее ориентира. Впрочем, с другой точки они могли выглядеть совершенно иначе… Чувство ориентации в пространстве, внушавшее мне некоторую уверенность, – когда карта Города только-только начала возникать у меня в голове – исчезло, как глупый сон. Разумеется, оно бы вернулось, если бы я уделил этому достаточно времени. Не сегодня завтра и вряд ли в ближайшие недели, но вернулось бы. Однако я не собирался застревать здесь надолго.

Наконец мы прибыли на Гранд-Сентрал. Казалось, что с тех пор, как я отчаянно пытался избавиться от Квирренбаха, прошло не больше секунды. Судя по косым лучам, пробивавшимся сквозь Москитную Сетку, еще даже не наступил полдень. Однако под крышей вокзала царил полумрак. Я поблагодарил Лорана за помощь и предложил угостить завтраком – это вдобавок к уже уплаченной сумме. Но он отказался, не желая покидать кабину своего трехколесника. В защитных очках и надвинутой на уши мягкой фетровой шляпе, он выглядел совсем человеком, но в кафе эта иллюзия развеялась бы моментально. Похоже, свиньи не пользовались в Мульче всеобщей любовью и многие районы были для них запретны.

Мы обменялись рукопожатиями – копытца не помешали, – и он уехал обратно.

Глава 24

Первым пунктом моей программы стало посещение палатки перекупщика, где я продал ружье Зебры, – увы, за сумму, ничтожную по сравнению с его настоящей стоимостью. Однако сокрушаться по этому поводу не стоило. Сейчас меня интересовали не столько наличные, сколько возможность избавиться от вещи, по которой меня можно опознать. Само собой, торговец поинтересовался, не краденая ли она, но в его глазах не было ни капли любопытства. Ружье слишком привлекало внимание – прежде всего своими размерами, – а потому для охоты на Рейвича не годилось. Пожалуй, оно бы не вызвало изумленных взглядов разве что на фестивале любителей тяжелой артиллерии.

К моей радости, мадам Доминика по-прежнему предлагала свои услуги. На этот раз меня не пришлось тащить к ней силой. Я бодро вошел в палатку, ощущая, как карманы сюртука оттягивает комплект аккумуляторов для ружья, которые я забыл продать.

– Она пока не работать, – произнес юный Том, тот самый паренек, что заманил сюда нас с Квирренбахом.

Выудив несколько банкнот, я припечатал их ладонью к столу, и глаза у Тома сделались пошире, чем стекла его защитных очков.

– Уже работать, – сказал я и прошел во внутреннее помещение.