Город Бездны
Шрифт:
Стоп. Достаточно того, что я позволил этой мысли появиться у меня в голове, хотя и не закрепиться.
Не сомневаюсь, Небесный Хаусманн гордился бы мной.
– Вы смотрите на меня с такой благодарностью, Таннер. Право, не стоит.
Шантерель все-таки вернулась.
– Почему не сбежали?
Она поставила на металлическую столешницу две чашки и уселась напротив. В ее движениях опять появились кошачья гибкость и грация. Любопытно, эти повадки хищницы у нее благодаря модификации нервной системы или упорным тренировкам?
– Наверное,
Я сделал глоток. Чай почти не имел вкуса – как изысканно размытая акварель, если бы цвет вызывал вкусовые ощущения.
– Недоговариваете, Шантерель.
– Вы сдержали слово насчет моих друзей. Могли бы перебить, но вместо этого сделали им настоящий подарок. Дали понять, что такое боль – настоящая боль, а не жалкое подобие, которое можно испытать при помощи экспириенталий. Теперь будет чем похвастаться. Разве я не права? Если бы вы просто прикончили их, это не нарушило бы ваших планов.
– С чего вы взяли, что у меня есть планы?
– Поняла из ваших вопросов. И еще мне кажется, что у вас мало времени.
– Могу я задать еще один вопрос?
Шантерель кивнула и воспользовалась этим моментом, чтобы снять свою кошачью маску. У нее были глаза львицы, но, если не считать вертикальных зрачков, лицо оставалось вполне человеческим – широким, открытым, с высокими скулами, обрамленное тяжелой гривой каштановых локонов, ниспадающих до плеч.
– Спрашивайте, Таннер.
– Перед тем как я уложил ваших друзей, один из вас что-то сказал. Может быть, это были вы, я не помню точно.
– Может быть. О чем шла речь?
– Якобы у меня что-то с глазами.
– Это была я, – смущенно призналась Шантерель.
Значит, мне не показалось.
– Что вы тогда увидели?
Она понизила голос. Разговор действительно принимал странный оборот.
– У вас светились глаза. Это не был отраженный свет. Они горели, точно сияние шло из глазниц. – Ее речь стала торопливой и нервной. – Я подумала, что на вас какая-то маска и вы скинули ее, прежде чем снова появились перед нами. Но ведь маски не было?
– Конечно. Но мне жаль, что ее не было.
Она смотрела мне в глаза, словно что-то разглядывала. Вертикальные щелки сузились еще больше.
– Во всяком случае сейчас этого нет. В самом деле не знаете, почему у вас светились глаза?
– В самом деле, – отозвался я, без особого энтузиазма потягивая водянистый чай. – Будем считать, что это одна из маленьких тайн моей жизни.
– Полагаете, это хороший ответ?
– Лучшего я сейчас дать не могу. И думаю, вы не слишком ошибетесь, если сочтете это ответом человека, который боится узнать правду.
Я сунул руку под сюртук и почесал грудь. Одежда, полученная от нищенствующих, пропиталась потом, кожа нестерпимо зудела.
– Давайте не будем об этом.
– Простите, – с нескрываемым сарказмом ответила Шантерель. – В таком случае, Таннер… что дальше? Поскольку мое возвращение оказалось для вас сюрпризом, могу сделать вывод, что вы не слишком нуждаетесь в моем присутствии. Может, каждому из нас пойти своей дорогой?
– Да вы, никак, разочарованы.
Интересно, заметила ли она, что моя рука вот уже несколько минут не сжимает рукоятку пистолета? Более того, я почти забыл об оружии.
– Неужели я вас настолько заинтересовал? Или просто решили развеять скуку?
– И то и другое. Вы действительно удивительный человек, Таннер. Будто головоломка, которую я разгадала лишь наполовину.
– Уже наполовину? Тогда лучше притормозить. Я не такой загадочный, как вам кажется. Удивитесь, если узнаете, как мало скрыто под оболочкой. Я всего лишь…
Кто? Солдат-наемник, человек, исполняющий свою клятву… Я почувствовал себя шутником, который собрался рассказать анекдот и понял, что не слишком удачно выбрал момент.
Я поднялся и демонстративно вынул руку из кармана, оставив там пистолет.
– Мне просто нужна ваша помощь, Шантерель. Если хотите показать местные достопримечательности, то я буду благодарен. Но можете уйти прямо сейчас.
– У вас есть деньги, Таннер?
– Немного. Боюсь, что здесь этого будет недостаточно.
– Покажите.
Я вынул из кармана пригоршню феррисов и выложил на стол:
– Как думаете, еще на одну чашку чая хватит?
– Не знаю. Здесь достаточно, чтобы купить новую одежду. На мой взгляд, это вам не помешает, конечно, если не хотите стать центром внимания.
– Неужели я выгляжу настолько нелепо?
– Настолько нелепо, Таннер, что рискуете сделаться законодателем моды. Но мне почему-то не кажется, что вам этого хочется.
– И вы совершенно правы.
– Я не настолько знаю Эшер-Хайтс, чтобы рекомендовать лучшее, но по дороге видела несколько бутиков…
– Вначале мне хотелось бы осмотреть вон тот резервуар, если не возражаете.
– Ах, тот… Там Мафусаил. Я и забыла, что его здесь держат.
Имя показалось смутно знакомым, но Шантерель уже вела меня прочь.
– Можем вернуться сюда позже, когда вы будете не так приметны.
Я со вздохом поднял руки, сдаваясь на милость победителя:
– Заодно покажете мне остальной Эшер-Хайтс.
– Почему бы и нет? Вечер еще только начинается.
Пока мы шли к ближайшему бутику, Шантерель сделала несколько звонков – вероятно, своим друзьям – и убедилась, что они живы, здоровы и находятся в Пологе. Но она не оставила для них никаких сообщений и больше не упоминала их ни единым словом. Это было правильно: я допускал, что многие жители Эшер-Хайтса знают об «Игре» и даже с волнением следят за ее ходом. Но никто не признается в этом за пределами гостиной, где подобное развлечение считается даже почетным.