Город Бездны
Шрифт:
Возможно, среди лабиринта паровых труб в чреве Нью-Ванкувера скрывались какие-то силы охраны правопорядка. Но они делали это чрезвычайно искусно и ничем не выдавали своего присутствия. Вадим и его помощник, пошатываясь, удалились с места происшествия, так и не дождавшись вопросов. Я задержался, поскольку честь обязывала меня дать объяснения, но никто так и не появился. Стол, за которым мы с Квирренбахом лишь несколько минут назад пили кофе, выглядел весьма плачевно – а что поделать? Конечно, можно оставить чаевые для робота-уборщика, он наверняка вот-вот притащится. И заодно полюбоваться, как
Я ушел, и никто не пытался меня остановить.
Заглянув в уборную, я побрызгал на лицо ледяной водой и смыл кровь с кулака. На всякий случай я двигался подчеркнуто спокойно и неторопливо.
Однако в уборной никого не было. Дверцы длинного ряда кабинок были украшены загадочными рисунками. При желании в них можно было узнать инструкцию, объясняющую, каким образом включать слив.
Я тщательно простучал и прощупал свою грудную клетку. Похоже, удалось отделаться синяками. Теперь можно пройти в зону посадки.
Не знаю, кому пришло в голову назвать шаттл «бегемотом». Корабль по форме напоминал ската, а тем, как он «присосался» к оболочке анклава, вращаясь вместе с ним, – миногу. Вблизи эта штуковина оказалась далеко не столь гладкой и обтекаемой, как издали. Ее корпус был испещрен вмятинами и шрамами, а между ними красовались угольно-черные разводы.
С противоположных сторон на борт «бегемота» медленно проникали два потока пассажиров. Мой поток выглядел унылой тускло-серой массой, которая ползла вниз по спиральному тоннелю, будто толпа осужденных на казнь. Другой двигался чуть бодрее. За прозрачной оболочкой соединительной трубы я увидел клерков, прислуживавших им роботов, домашних любимцев невероятного размера и даже людей, чьи фигуры напоминали животных. Среди них скользили паланкины герметиков; эти высокие темные ящики напоминали метроном.
Позади меня поднялась суматоха: кто-то пытался пробиться вперед.
– Таннер! – донесся театральный шепот. – Вам тоже удалось бежать! Когда вы исчезли, я боялся, что эти головорезы вас нашли!
– Он лезет без очереди, – вяло возмутился кто-то за моей спиной. – Вы видели? Я, право же…
Еще не успев обернуться, я уже знал, кого увижу.
– Он со мной. Если вам это не нравится, давайте разбираться. А пока что заткнитесь и встаньте где стояли.
Квирренбах втиснулся в очередь следом за мной:
– Благодарю…
– Ладно. Только говорите потише и не поминайте Вадима.
– Так вы считаете, у него здесь действительно полно друзей?
– Ничего я не считаю. Просто хочу немного отдохнуть от приключений.
– Понимаю. Особенно после… – Он побледнел. – Даже думать об этом не хочу.
– Ну так и не думайте. Если повезет, это вам не понадобится.
Очередь ринулась вперед, проходя последний виток спирали, и ввалилась в шаттл. Просторный, ярко освещенный, его холл сделал бы честь фешенебельному отелю. Лестница совершала еще несколько витков вверх и выходила к небольшой площадке. Повсюду прогуливались люди с бокалами в руках, носильщики катили багаж, а контейнеры побольше перемещали лебедками. Огромные арочные иллюминаторы образовали почти непрерывный ряд, стена повторяла
Там и сям темнели скопления кресел – в одних размещалась группа собеседников, другие окружали тонкую струйку фонтана или какой-то экзотический куст. Иногда через зал, точно шахматная ладья по доске, скользил прямоугольный силуэт паланкина.
Я направился к свободной паре кресел, развернутых к одной из оконных панелей. Хотя я порядком вымотался и не отказался бы вздремнуть, сейчас было не до того. Что, если предыдущий рейс «бегемота» отменили и Рейвич находится сейчас где-то здесь, на корабле?
– Задумались, Таннер? – произнес Квирренбах, садясь рядом со мной. – У вас такой озабоченный вид.
– Вы уверены, что отсюда самый лучший обзор?
– Очко в вашу пользу, Таннер. Но если я не сяду рядом с вами, кто расскажет мне о Небесном? – Он побарабанил пальцами по крышке кейса. – Теперь у вас масса времени, чтобы рассказать мне все остальное.
– Вы чуть не погибли, а в голове у вас все одно?
– Вы не понимаете. Я думаю сейчас… ну, скажем, о симфонии, посвященной Небесному. – Он выставил палец пистолетиком. – Нет, не симфония – месса, внушительное хоровое произведение эпического характера… Гармония строгого стиля… последовательные квинты и ложные связи… погребальная песнь потерянной невинности, гимн преступлению и подвигу Шуйлера Хаусманна.
– Не было никакого подвига, Квирренбах. Только преступление.
– Но я-то этого не знаю, раз вы не рассказали, верно?
Последовала серия толчков и вибраций – это «бегемот» отстыковался от приемного порта. В иллюминаторе я увидел стремительно удаляющуюся станцию и ощутил приступ головокружения. Прежде чем последовали еще менее приятные реакции, анклав загородил полнеба и исчез. Остался только космос. Я огляделся: люди как ни в чем не бывало прогуливались по вестибюлю.
– А без свободного падения было не обойтись?
– Только не «бегемоту», – сказал Квирренбах. – Сразу после отстыковки он летит по касательной относительно поверхности станции, словно камень из пращи. Но уже через миг корабль запускает двигатели малой тяги и создает ускорение в одно g. Затем ему необходимо чуть свернуть, чтобы избежать столкновения, проходя мимо станции. Полагаю, это единственная по-настоящему сложная часть путешествия – одна минута, когда мы действительно рискуем напитками в желудке. Но наш пилот-кашалот, кажется, знает свое дело.
– Кашалот?
– Для управления этими штуками используют генетически модифицированных китообразных. Дельфинов, китов… Система управления шаттлом напрямую связана с их нервной системой. Не беспокойтесь, они еще никого не убили. Большую часть пути полет будет плавным, как сейчас. Корабль просто погрузится в атмосферу очень мягко и медленно. Попав в любую плотную среду, «бегемот» двигается как дирижабль, только с жесткой оболочкой. По мере приближения к поверхности он накапливает такой запас плавучести, что вынужден включить двигатели малой тяги, чтобы не всплыть. Это действительно напоминает погружение.