Город богов
Шрифт:
Однако, чтобы победить Дилафа, одного умения обращаться с оружием не хватило. Он отвечал ударом на удар, а узоры на его костях разгорались все ярче, монах двигался все быстрее. Вскоре принцесса уже не могла выдерживать темп наступления, а затем и вовсе перешла в оборону. Схватка закончилась, когда меч Дилафа пронзил ей плечо; оружие Сарин со звоном упало на мостовую, а девушка припала к земле рядом с Раоденом.
— Прости, — прошептала она.
Принц покачал головой: никто не мог выиграть в бою на мечах против дахорца.
— Настал час моей мести, — лихорадочно шептал монах, поднимая над головой меч. — Тебе не придется больше плакать, любовь моя.
Раоден кровоточащей рукой прижал к себе девушку. И замер: в тенях переулка за спиной Дилафа что-то двигалось.
Дахорец нахмурился и обернулся проследить за его взглядом. Из темноты выступил человек, спотыкаясь и зажимая рукой бок. Высокий широкоплечий мужчина с темными волосами и решительными глазами; Раоден узнал его даже без кроваво-красного доспеха джьерна.
Как ни странно, Дилафа не обрадовало появление товарища по оружию. С пылающим яростью лицом монах занес меч, выкрикнул что-то по-фьерденски и прыгнул на джьерна.
Хратен даже не попытался пригнуться, а просто подставил под удар руку. Меч с размаху опустился на предплечье и… остановился.
Сарин шумно вздохнула.
— Он один из них! — прошептала она на ухо принцу. И правда, когда клинок Дилафа скользнул по предплечью джьерна, он разрезал похожую на рукав полосу ткани.
Под ней скрывались переплетающиеся узоры — признак нарощенных, искаженных костей дахорского монаха.
Очевидно, Дилафа увиденное тоже поразило. Пока он отупело разглядывал Хратена, тот молниеносным движением выбросил вперед изуродованную руку и ухватил монаха за горло.
Дилаф кричал и ругался, неистово извивался в мертвой хватке. Но в ответ жрец выпрямлялся все выше, а его пальцы сжимались на горле врага все плотнее. Плащ Хратена распахнулся, обнажив неприкрытую грудь, и Раоден увидел, что там нет дахорских узоров, лишь кровь из раны на боку. Судя по всему, изменению подверглась только правая рука, но почему?
Хратен вытянулся во весь рост и не обращал внимания на Дилафа, хотя тот колотил по сдавившей горло руке своим коротким мечом. Удары отскакивали как от брони, и тогда дахорец всадил меч в бок джьерна. Оружие вошло глубоко, но Хратен не издал ни звука. Наоборот, он еще крепче сжал пальцы, и коротышка-монах задохнулся, выронив меч.
Рука Хратена начала светиться.
Странные пересекающиеся под кожей линии вспыхнули призрачным светом, и жрец поднял Дилафа над землей. Тот извивался и выворачивался, изо рта вырывались короткие отрывистые вдохи; он вцепился в пальцы Хратена, пытаясь разжать хватку, но она не поддавалась.
Хратен приподнял монаха еще выше, как будто предлагая небесам жертву, и сам поднял голову, уставившись в синеву невидящими глазами. Он долго стоял так, недвижим, со светящейся рукой, а Дилаф дергался все отчаяннее.
И тут раздался хруст, и Дилаф перестал извиваться. Джьерн неторопливо опустил тело и отбросил в сторону; свечение в руке медленно угасало. Он молча посмотрел на Сарин и рухнул на мостовую.
Когда их разыскал Галладон, принц безуспешно пытался излечить кровоточащими руками плечо принцессы. Дьюл внимательно осмотрел их раны и кивком приказал подоспевшим следом элантрийцам проверить тела Дилафа и Хратена. Потом обстоятельно уселся рядом с принцем и под его руководством начертил эйон Йен. Через несколько мгновений от ран Раодена не осталось и следа, и он принялся за Сарин.
Девушка сидела в грустном молчании. Несмотря на рану, она успела осмотреть Хратена и убедилась, что джьерн мертв. Он получил две серьезные раны, любая из которых могла убить его раньше, чем он сломал шею Дилафу; должно быть, его поддерживали дахорские символы. Раоден с сожалением покачал головой и начертил над принцессой эйон. Он до сих пор не понимал, почему джьерн их спас, но про себя искренне благодарил Хратена за вмешательство.
— Как армада? — с тревогой спросила Сарин.
— На мой взгляд, они отбиваются успешно, — передернул плечами Галладон. — Король Эвентио повсюду тебя разыскивает — он прибежал в порт вскоре после нашего появления.
Раоден закончил эйон линией Разлома, и рана на плече девушки затянулась.
— Должен признать, сюл, тебе везет, как Долокену, — продолжал дьюл. — Рвануть сюда наугад — я никогда не видел более идиотского поступка.
Принц пожал плечами и притянул Сарин к себе.
— Она того стоит. К тому же ты рванул за мной по пятам, разве нет?
Галладон фыркнул.
— Мы попросили Эйша проверить у местного сеона, что ты добрался благополучно. В отличие от нашего короля, мы не каяны.
— Ладно, — непререкаемым тоном вмешалась Сарин. — Кто-нибудь объяснит мне, что случилось? Причем немедленно!
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
Сарин оправила камзол на Раодене и отошла на шаг, задумчиво постукивая пальцем по щеке. Она бы предпочла белое вместо черного, но самый белоснежный наряд бледнел по сравнению с серебристой кожей элантрийца.
— Ну как? — спросил принц, разведя руки в стороны.
— Все равно выбирать не приходится, — непринужденно ответила девушка.
Раоден рассмеялся и поцеловал ее в щеку.
— Разве ты сейчас не должна быть в церкви и молиться? Что случилось с уважением к традиции?
— Я уже пробовала следовать традиции. — Сарин повернулась к зеркалу, чтобы проверить, не смазалась ли косметика. — На этот раз я с тебя глаз не спущу; неизвестно почему, но мои предполагаемые мужья имеют привычку исчезать в самый неподходящий момент.
— Интересно, как это характеризует тебя, прутик Леки? — поддразнил Раоден. Он неудержимо смеялся, когда Эвентио рассказал ему о прозвище, и теперь не упускал возможности пустить его в ход.
Принцесса рассеянно хлопнула его по руке; она поправляла перед зеркалом вуаль.