Город богов

Сандерсон Брендон

Король наградил ее оторопелым взглядом.

— Откуда тебе известны подробности моих дел?

— Они известны всем, отец. Весь двор ожидает, что следующий подсчет доходов вас доконает.

— Я так и знал! — Йадон затрясся от ярости. Он гневно сыпал проклятиями в адрес придворных, понося их упорство в желании отнять у него корону.

Принцесса удивленно заморгала: она всего лишь собиралась сбить с короля спесь и не ожидала подобного взрыва. «У него мания преследования! — поняла принцесса. — И как я раньше не заметила?» Но вскоре пришла и разгадка: Йадон так быстро взял себя в руки, что ее уже

не удивляло, как королю удается скрывать свои страхи. Если бы она не выбила его из колеи в начале разговора, вряд ли бы ей удалось добиться такой сильной реакции.

— Так ты предлагаешь сделку? — требовательно вопросил Йадон.

— Да, отец. В Теоде сейчас шелк в большой цене, особенно если продавать его напрямую королю. А учитывая близкие родственные отношения, вы вполне сможете уговорить Эвентио на монопольную торговлю по всей стране.

Йадон нахмурился; гнев остыл, но его место заняла подозрительность. Опытный купец привык тщательно выискивать выгодные лазейки в любом предложении. Сарин от досады заскрипела зубами: король повел себя, как и предсказывали ее сообщники. Так просто Йадон на удочку не попадется — предложение оказалось слишком выгодным.

— Интересная мысль, — признал король. — Но боюсь…

— Конечно, я хотела бы получить кое-что взамен, — быстро вставила принцесса. — В качестве оплаты за посредничество.

Йадон задумался.

— Какую именно плату? — настороженно спросил он. Обмен его привлекал больше, он привык доверять взаимовыгодному обмену.

— Я хочу попасть в Элантрис, — решительно заявила принцесса.

— Что?!

— Мне предстоит совершить обряд Кручины вдовы. Я собираюсь накормить элантрийцев.

— Во имя всего святого, зачем тебе сдались элантрийцы?

— Из религиозных соображений, отец, — скромно объяснила девушка. — Шу-Корат учит нас помогать попавшим в беду, а уж более нуждающихся в помощи людей, чем жители Элантриса, не найти.

— Даже не помышляй, — отрезал король. — Входить в Элантрис запрещено законом.

— Который установили вы, отец, — с нажимом ответила Сарин. — Соответственно, вам и решать об исключениях. Подумайте хорошенько: от ответа может зависеть не только ваше состояние, но и корона.

Сарин слышала, как скрежещет зубами король, обдумывая свои шансы.

— Ты хочешь носить еду в Элантрис? Как долго?

— Пока я не буду убеждена, что выполнила свой долг как вдова принца Раодена.

— Ты пойдешь одна?

— Если кто-то захочет меня сопровождать, я буду рада.

Его величество фыркнул.

— Найти спутников будет нелегко.

— Это не ваша забота.

— Сперва этот фьерденский демон начал собирать мой народ в банды, а теперь и ты решила заняться тем же.

— Нет, отец, — поправила Сарин. — Я стремлюсь к обратному. Беспорядки на руку вирну, но не мне. Верите или нет, но Арелону я желаю только блага.

Йадон наконец принял решение.

— Не более десяти зараз, не считая охраны, — произнес он. — Мне не нужны массовые паломничества. Тебе разрешается зайти в Элантрис за час до полудня и выйти через час после. Никаких исключений.

— Согласна. Вы можете вызвать через моего сеона короля Эвентио и уточнить детали договора.

— Должен признать, госпожа, вы повели себя очень

хитроумно. — Эйш, колыхаясь, спешил за принцессой по коридору, ведущему к ее комнатам.

Сарин осталась при разговоре арелонского короля с Эвентио и помогла им достичь соглашения. В голосе отца во время переговоров явственно слышались сомнения, но тем не менее он соглашался со всеми предложениями дочери. Эвентио был хорошим и дальновидным королем, но не обладал талантами в коммерческих вопросах: королевскими финансами ведал целый штат счетоводов. Стоило Йадону почуять слабину теоданца, как он набросился на жертву, подобно голодному хищнику; он бы легко выторговал весь годовой доход Теода, если бы не присутствие Сарин. Даже при ее вмешательстве Иадон сумел продать им шелка вчетверо дороже обычной цены. По окончании переговоров с лица арелонского короля не сходила широкая улыбка, и он даже почти простил принцессе первоначальный обман.

— Хитроумно? — невинно переспросила Сеона девушка. — Да?

Сеон хмыкнул и заколыхался.

— Часто вам встречаются люди:, которых вы не в состоянии обхитрить?

— Отец, — немедленно ответила Сарин. — Ему удается побить меня три раза из пяти.

— Он говорит то же самое о вас, госпожа.

Принцесса с улыбкой распахнула двери своей спальни.

— Мне не пришлось особо хитрить, Эйш. Нам следовало давно догадаться, что обе проблемы служат друг для друга решением. Одному требовалась сделка без обмана, другому — откровенная просьба.

Сеон с недовольным фырканьем закружил по комнате, возмущаясь беспорядком.

— Что? — Сарин неторопливо развязывала намотанную на руку черную ленту — единственный признаваемый ею знак траура.

— Вашу комнату опять не прибрали, госпожа, — откликнулся сеон.

— Потому что я не оставляю за собой беспорядка, — обиделась принцесса.

— Вы всегда очень аккуратны, госпожа. Но не следует позволять горничным пренебрегать своими обязанностями. Вы принцесса и заслуживаете должного почтения; стоит посмотреть на их лень сквозь пальцы, и они перестанут вас уважать.

— Мне все же кажется, что ты преувеличиваешь, Эйш. — Сарин сняла платье и потянулась к ночной сорочке. — Излишняя подозрительность — это моя стихия.

— Мы имеем дело со слугами, госпожа. Вы прекрасно управляетесь со знатью, но вам не чужда общая слабость аристократии: вы не обращаете внимания на мнение прислуги.

— Эйш! — возмутилась Сарин. — Я всегда обращалась с дворцовой прислугой уважительно!

— Мне следовало выразиться по-другому, госпожа. Конечно, вы не выказываете нелестных предубеждений. Но тем не менее вы не придаете значения тому, что о вас думают слуги, хотя всегда держите руку на пульсе, когда доходит до мнения хозяев.

Сарин натянула через голову ночную сорочку и постаралась не дуться.

— Я всего лишь пытаюсь быть справедливой.

— Конечно, госпожа. Но вы дочь короля и не привыкли замечать тех, кто обслуживает вас. Я всего лишь напоминаю, что если горничные перестанут вас уважать, их поведение может нанести не меньший вред, чем потеря репутации в глазах знатных лордов.

— Ладно, — со вздохом согласилась принцесса. — Не стану спорить. Позови Милу, и я спрошу, что происходит.

— Да, госпожа.