Город Дождя

Манскова Ольга Витальевна

– Интересно, удалось ли им?
– спросил в это время Барабашка. И этим вопросом вывел Кроласа из временного ступора. "Пора действовать!" - решил тот.

Они с Барабашкой высунулись из-за угла почти одновременно. И стали отстреливать серых, прежде всего тех, которые направлялись в другой конец коридора. Некоторые из врагов тут же устремились сюда.

– Стрелять надо метко, чтобы шальная пуля наших не зацепила, - сказал Иоганн напарнику, а сам подумал: " Жив ли Шнобель? Кажется, там, в конце коридора, завязался рукопашный бой... Но ничего не разобрать

за толпой серых. У наших, кроме старика, преимущество в невидимости, но у врага - в численности".

Но думать было некогда - ещё целая толпа серых выскочила из одной из ближайших лабораторий. И устремилась именно сюда, к закутку, из-за стены которого периодически высовывались и отстреливались Кролас и Барабашка. Один из серых был впереди остальных, прорвался, и вот скоро приблизится... "Как назло, надо перезарядить оружие", - подумал Кролас. У Барабашки то ли свело живот, то ли пуля в него попала...

– Мы играем со смертью в карты -

И душа здесь является ставкой.

Мы играем со смертью в карты -

И по-разному ставим на кон, - это вдруг раздался рядом с Кроласом громкий голос Барабашки...

"Сумасшедший, что ли?
– изумился Иоганн.
– Поэт, однако!"

Как ни странно, на ближайшего, подбирающегося к ним, серого, стихи оказали неожиданный эффект легкого ступора - и потому Кролас всё же успел всадить в него пулю.

– Аварийный сигнал. Атака.

Мы играем со смертью в карты...

Кто же выживет - не загадка.

Мы узнаем о том - потом.

Мимо них просвистела пуля, и Кролас едва успел убрать голову, вначале высунувшись из-за прикрытия.

– Выпал козырь, король, и десятка.

Дама пик, а затем - шестерка.

Мы играем со смертью в карты,

Мы гадаем сейчас на судьбу...

Попадется нам враг заклятый,

И печаль, а затем - дорога...

Только жизнь за свободу плата,

Я другое видал в гробу.

Эти слова произносил Барабашка, бледный как мел, и вжавшийся в стенку. А Кролас снова высунулся и дал залп по двум серым. Они упали, но к нам устремились ещё трое. Теперь, как видел Иоганн, высунулся и отстрелялся его напарник - и он не знал, с каким результатом.

"Применить гипнокристалл?
– подумал Кролас.
– Но, вряд ли поможет. На этих запрограммированных нелюдей, скорее всего, не подействует. И зарядить толком не смогу сейчас. Не сосредоточиться".

Барабашка, укрываясь от пуль, вновь прислонился к стенке за углом. Стал рядом с Кроласом...

– Кто был честен - уже распятый.

Сытых, жадных идут отряды.

Нам же снова досталась месть.

Власть - не в масть, ожидает голод,

Раскаленный и смрадный Город...

Что осталось? Лишь только честь.

Неожиданно их обоих, выдохшихся, влипших в стену и боящихся высунуться, чтобы не получить пулю от серых, кто-то невидимый сгреб в охапку...

– Шноб! Это - ты?
– спросил Барабашка.

– Да, я. Приложил собиравшихся на вас поохотиться серых, которые близко сюда подошли. Просто, взял их за шкирку и ударил друг о друга, головами. Вырубил

ненадолго... Пользуюсь невидимостью, - говоря это, он увлекал друзей за собою, к спасительному выходу. - Хорошо, что вы некоторое время не стреляли. Подпустили к себе серых, зато нас не угробили... Интуитивы вы оба хорошие. А сейчас - быстро сматываемся!
– и он подхватил на руки, быстро нашарив у стенки, что-то невидимое.

Они успели ввалиться за спасительную дверь до того, как из-за угла начала выбегать новая партия серых. Шнобель пропустил друзей вперед, а за собой захлопнул массивную дверь, и все устремились наверх как можно быстрее, поскольку пули все ж могли прошить металл насквозь.

– Я заметил, что с той стороны тоже надо руку с определенными пальчиками приложить... Так просто, значит, её не откроешь. У нас есть небольшая фора. Вперед! Но... Увы, Гондурас ранен, - Шнобель сорвал с головы прибор невидимости набок, и, волоча что-то невидимое (поддерживая Гондураса, наверное), уже поднимался следом, буквально толкая в спину Кроласа и Барабашку. Только сейчас Иоганн заметил, что Барабашка держится за предплечье - он тоже был ранен. И оба они подустали сильно; Кролас отошел в сторону, и пропустил вперед Шнобеля.

– Как ты?
– спросил у него.

– Ничего... Порядок. Могло быть и хуже, - бросил тот быстро.
– Догоняйте, и живо!

– Гондурас сильно ранен?

– Не знаю, не рассмотрел. Он в отключке, к тому же, - И Шнобель устремился вверх, таща на себе раненного.

– Давай - следом, а я... Их задержу, когда они высадят дверь, - пробормотал Барабашка, отступивший назад на ступеньку.

– Ну уж нет! Только геройства не надо, а? Вперед, а я - за тобой! И мы оба уйдем, если будем проворны!
– Иоганн протолкнул этого странного парня вверх по лестнице, и быстро стал карабкаться следом. И вовремя! Серые подбежали к двери, изрешетили её пулями. Но Кролас и Барабашка были уже вне досягаемости этих пуль.

– Я устал! Давай, отдохнем!
– где-то на середине лестницы взмолился Барабашка, который поднимался впереди Кроласа. Он стал, и ни шагу вперед.

– Ну, уж нет! Давай, ходу! Если у них не получится вышибить дверь - а она прочная - то они, вероятно, сбегают за лазером, и просто вырежут её. Низ лестницы тогда тоже будет поврежден, и подняться сразу им будет сложно. А потому -- у нас есть шанс, не расслабляйся только, - теоретизировал Кролас, не остановившись и пропихивая вперёд Барабашку.

– Могут ещё огнемет применить, - нахмурился тот.

– В подземке? Огнемет? Опасно, - ответил ему Кролас.

– Лазер - тоже опасно... Металл - хороший отражатель, - заметил Барабашка. Но все же пошел на подъем. Казалось, что он становился круче и круче. Не хватало сил.

Лестница казалась Иоганну бесконечной. Сверху на него иногда капала кровь.

– Нет, за лазером пока не пошли. Судя по звукам, тупо выносят дверь, - вдруг, обернувшись, сказал Барабашка.

– Наверно, начальство, с которым ещё связаться надо, распоряжение ещё не дало про лазер, - ответил ему Кролас.