Город голодных теней. Равновесие
Шрифт:
Ещё пара шагов - и Лена обнаружила, что на них не только не смотрят, но и не пытаются смотреть. Кажется, Алексеич накинул на них обоих какой-то ментальный покров, помогающий стать невидимым, кроме своих, естественно.
В личном пространстве оборотня оба, чувствительные к изменениям в эмоциях, сразу почувствовали странную картину: звуки вечера и двора не пропали, но словно отодвинулись куда-то далеко.
Сели не так, как предполагала Лена. Она-то думала, что они окажутся с обеих сторон от наркомана, но Алексеич выждал, пока девушка сядет ближе к парню, как ей удобней для работы, и сел
Заглянув в лицо парня, Лена поняла, что перед нею тип девичьего любимчика. Попытавшись представить себе, каким был бы парень, оживлённый и подверженный смене настроений, она увидела симпатичное округлое лицо мягких очертаний, с большими глазами, с почти идеальным прямым носом и красивым ртом, который сейчас немного прятался в щетине. "Любопытно, - рассеянно подумала Лена.
– Судя по величине щетины, он время от времени бреется. Или бреют его?"
– Денис!
– негромко позвала она.
Парень не шелохнулся. Потухшим взглядом смотрел на асфальт перед собой и смаргивал только изредка - видимо, чтобы увлажнить глаза. Девушка оглянулась на Алексеича: ситуация, как с Александром Михалычем. Он кивнул.
Замирая от напряжения и опаски, Лена осторожно положила ладонь на плечо Дениса. С трудом остановила собственную дрожь, почувствовав кожей сухость и жёсткость косматой кожи существа, которое пряталось внутри человеческой оболочки и которое снова напомнило сучковатое дерево, обросшее мхом.
Голосом, лишённым эмоций из-за того же напряжения, она медленно выговорила:
– "Леший".
Оборачиваться не стала. Алексеич прекрасно её понял.
Увеличив эмпато-проникновение, Лена будто спустилась в пропасть. Для лучшей сосредоточенности закрыла глаза и прислушалась. Сначала слышала отдалённые голоса и звуки улицы, а потом всё отъехало в сторону, и Лена уловила голос человека, попавшего в странную ловушку. Тоскливое поскуливание. Наверное, Денис думает, что попал в ад специально для наркоманов.
Рука дёрнулась. Чисто машинально Лене захотелось послать импульс утешения. Заставила себя остановиться. Человек, отодвинутый в собственном теле, свыкся с этим ужасом, привык к нему. Утешение - это надежда, что что-то может измениться. А если надежда станет обманом? Ведь девушка не может гарантировать, что сумеет помочь. Тогда ад покажется бедолаге ещё страшней.
– Голос Дениса есть. Запускаю щуп-проверку, отреагирует ли он на эмоции, - монотонно сказал Лена.
Перевела внимание на "Лешего". Благо что Алексеич рядом, тоже попробовала для начала запустить что-то вроде эмпато-щупа с концентратом радости, пытаясь его просунуть в голову "лешего". Никакой реакции. Ни "леший" не среагировал, ни парень. Девушка сменила эмоцию. На этот раз попробовала окружить странное существо тревогой. Тишина. Напоследок, вздохнув, оттого что ничего не получается, она опробовала ужас.
И сильно вздрогнула, когда "леший" пошевельнулся. Чуть не подскочила на скамье. Алексеич за спиной немедленно спросил:
– Лена, ты меня слышишь?
–
Девушка почувствовала, что начальство заинтересовалось. За эмоцией заинтересованности постепенно последовало чувство расчётливости. И она не удивилась, когда Алексеич предложил:
– Попробуй по одному все негативные чувства. Был ужас. Теперь дай безнадёгу.
Лена снова сосредоточилась и послала сигнал полной безнадёги, присовокупив к ней большую степень отчаяния. Существо заворочалось и снова, будто обессилев от этого движения, затихло. Девушка немедленно пересказала происходящее Алексеичу.
– Хм... Значит, не хочет. Ладно. Проводи свой эксперимент. Ничего не бойся. Я рядом, за тобой. Не забывай об этом.
Облизав пересохшие от напряжения губы, Лена собралась с силами и резко обрушила на голову "лешего" целый спектр эмоций, компактно "уложенный" в мысленное нечто, похожее на снаряд, каким она себе его представляла.
Существо задёргалось так, что парень на скамье затрясся от мелкой дрожи. Но, всё ещё державшаяся за его плечо, девушка с изумлением услышала далёкий, словно эхо во сне, крик: "Помогите! Помогите мне! Я здесь! Я здесь!"
– Денис кричит!
– ахнула она, открыв глаза.
– Он среагировал на снаряд! И крик уже ближе! Как будто... как будто...
– Как будто ты разбудила его?
– помог Алексеич.
– Реакция "лешего", Лена! Что он почувствовал?
– Слабое беспокойство.
– Уже что-то. Ты очень устала?
– Ну... Нет. Наоборот! У меня эйфория, - решительно сказала девушка. И обернулась, сняв ладонь с плеча Дениса, чьё тело (странно даже выговорить такое - его тело) наконец успокоилось и перестало трястись.
– Вы имеете в виду, что можно прямо сейчас поехать к той женщине, которая спаслась из-под колёс?
– Нет. У нас есть следующий после неё спасённый. Младенца мы проверить пока не можем. Но парень-самоубийца...
– Алексеич усмехнулся.
– Он у нас самый свежий экземпляр для проверки. Так что...
– А Денис?
– Лена посмотрела в непроницаемые глаза начальства.
– Мы так и оставим его здесь в таком состоянии? Ведь надо что-то делать, пока он откликается! Голос-то уже ближе! И я различила осмысленные слова! Алексеич!
– Пока мы ничего не можем сделать, - уже безрадостно сказал тот.
– Чтобы не ошибиться в помощи всем таким людям, нам надо точно знать, что именно с ними, с оборотнями, происходит. Пока не проверим нескольких человек, пока не уловим хоть какую-то закономерность, мы не имеем права экспериментировать только с одним. Ошибиться нам никак нельзя, Лена.
– Влад забыл сказать про ещё одно отличие, - невпопад вспомнила девушка.
– Та женщина тянула энергию так, что стоять рядом с нею было невозможно. Эти двое, старик и наркоман, тоже тянут, но уже не отчётливо. С ними стоять рядом только неприятно, как выразилась соседка старика.
– Она взглянула на оборотня рядом с которым сидела.
– Да, с этим рядом уже легче.
– Предположить нетрудно, что оборотни, адаптируясь к человеческому телу, начинают черпать энергию, как и сами люди черпают из всего, что их окружает... Ну что, Лена, пора идти к ребятам. К машинам...