Город голодных теней
Шрифт:
Оказалось, что вздохнул рано. Метрах в пяти от лестницы, по которой они собрались спускаться на площадь, близко друг к другу сидели три человека.
14
Шёпот Саши как едва уловимое шуршание сухого листа по асфальту:
— Это уведённые?
Он не оборачивался, спрашивая, и Алексей тронул его за рукав куртки, после чего покачал головой и вынул пистолет. Саша немедленно последовал его примеру.
Стоявший неподвижно, Влад наконец пошевелился. Он осторожно повернулся к спутникам. Сначала шагнул к Саше и повесил ему на шею медальон на цепочке. Потом подошёл
Влад шагнул ступенькой вниз, оказавшись впереди всех. Не оглядываясь, вытянул назад руку с поднятой ладонью. Этот жест Тася поняла и без мужчин: «Оставайтесь на месте!» Медленно, плавно, насторожённым зверем на охоте, он начал спускаться. Три длинные широкие лестницы поворачивали к привокзальной площади. Прильнув к крашеному каменному парапету, Тася, как и Макс, почти легла на него, встревоженно наблюдая за уходящим на площадь Владом. Наблюдение вела, посматривая не только на Влада, но и на тех троих, сидящих на площади. Сейчас уже можно было разглядеть, что сидят они спиной к вокзалу — одна фигура повыше, две другие пониже.
Когда Влад начал спускаться с третьей лестницы, Тася дёрнулась от близкого всхлипа и резко обернулась. Держа кулаки у самого рта, Макс расширенными глазами смотрел на двери вокзала. Тася всполошённо взглянула вслед за ним и отшатнулась.
В дверях стояли двое. Она сама и Макс. Или женщина, поразительно похожая на неё, и парень — полный двойник или брат-близнец Макса. Что хуже — двойники оказались зеркальными: Макс-второй тоже стоял, стиснув кулаки, будто прикрываясь ими; Тася смотрела ошеломлённо и видела своего двойника — с тем же своим изумлением и ужасом в глазах.
— Вы кто?! — вырвалось у неё.
Тасин двойник медленно покачал головой.
Первым опомнился Алексей: направив пистолет на обоих новоявленных двойников, он с угрозой сказал:
— Быстро! Кто такие?!
Но Макс-второй оттолкнулся от косяка, к которому было прислонился, как прислонился парень к парапету, и шагнул вперёд.
— Стрелять буду, — предупреждающим тоном сказал Алексей.
— Оба — стрелять, — добавил Саша, вставший рядом, так мужчины оказались между Тасей, Максом и их двойниками.
Пытаясь совладать со страхом и смятением, Тася следила за двойниками из-за спин мужчин. В какое-то мгновение ей показалось — двойники в чём-то изменились. Сначала спокойные — только с тем же чувством, что у неё и у Макса, они сейчас будто рассердились, что им не дают подойти к тем, кто являлся для них оригиналом. А ещё она разглядела, наконец, что двойники отличаются и от неё, и от Макса. Лица — это первое. Они были какие-то… серые, безжизненные. Будто нарисованные карандашом. Будто кто-то талантливо нарисовал трёхмерные фигуры — и забыл их раскрасить. Второе — это глаза. Что-то с ними происходило, но что — Тася никак уловить не могла. Зато поняла, почему Макс так мучительно воспринял появление этих двойников. Чем больше на них смотришь — тем холодней становится. Словно они тянули из них, живых, какие-то жизненные соки. А может, и не словно. Может, так и есть.
Почти машинально она подняла руку и обхватила кисть Макса. Не затем чтобы его поддержать. Кажется, Тася начинала привыкать, что парень — её усилитель. А сейчас ей требовалась помощь, чтобы разглядеть… И — увидела. Глаза двойников — вот что было страшней всего. Они… Они пытались сохранить форму и расцветку, но не получалось. Вроде бы обыкновенные человеческие глаза — белки и ожидаемо серый цвет зрачков. Но время от времени происходило нечто вроде обвала — и эти глаза становились настолько плотно чёрными, что казались провалами в черепе. И это ужасало, как ужасало бы оживление мертвеца, перед тем как снова ему стать трупом.
Макс некоторое время продолжал стоять, закостеневший, а потом медленно опустил руки — так медленно, чтобы (поняла Тася) женщина не убрала своей руки с его кисти. Наверное, тепло её руки помогало ему прийти в себя.
Мужчины продолжали стоять перед тенями — в последнем Тася теперь на все сто была уверена. Но самим двойникам на месте не стоялось. Они то и дело пытались обойти охрану и добраться-таки до своих оригиналов, и Тася с замирающим сердцем думала: «Что им надо?! Почему именно мы?!»
Быстрый взгляд направо: Влад продолжает медленно спускаться, не услышав, что происходит на верхней лестничной площадке. Загляделась было на него, но быстро пришла в себя, когда Макс резко сжал её руку. Его двойник уверенно обошёл Алексея, который снова заступил ему дорогу, нависая над ним громадной горой, — и тогда двойник Таси, воспользовавшись тем, что все смотрят в сторону Макса, резко нырнул между охранниками.
— Стреляйте! — закричала Тася, уже не заботясь, что её услышат не только люди. — Саша! Алексей! Стреляйте! Пожалуйста!!
Два выстрела раздались одновременно.
Сначала упал Макс-второй — рухнул на колени, умоляюще глядя на парня и протягивая к нему руки. Саша прострелил ему грудь — и Тася ожидала, что двойник сразу рассеется или превратится во что угодно, хоть в какое-то чудовище… Но двойник хрипел, не выговаривая ни слова, и только продолжал тянуть руки, как будто из последних сил надеялся, что Макс поможет ему. Оглушённая происходящим, Тася не сразу поняла, что странный звук рядом — это самый настоящий вой Макса, который, оскалившись от ужаса, смотрел на «умирающего» двойника. А тот полз к нему, уже держа одну руку протянутой к «оригиналу», другую — у сердца, — и теперь Тася сама с трудом сдерживала рвущийся из собственной души отчаянный крик: сквозь пальцы теневого двойника быстрыми и деловитыми ручейками бежала ярчайшая красная кровь. И это было тем более жутко, что кровь прерывающейся струйкой падала между его коленями, собираясь в неровную кровавую лужу, а двойник всё передвигал колени, стараясь приблизиться к Максу и оставляя после себя размазанный длинный след…
Мужчины беспомощно, опустив пистолеты и не понимая, что делать дальше (ведь выстрелы были с близкого расстояния и смертельные!), лишь смотрели на обоих теневых двойников — кажется, их тоже ошеломила настоящая кровь. Если это настоящая — промелькнуло в мыслях Таси. Для чего она и перевела взгляд на своего двойника — всмотреться. Лучше бы она этого не делала!
Женщина-двойник полулежала, бессильно привалившись к стене, рядом с дверьми, и с удивлением смотрела на свои окровавленные ладони. А потом, будто почувствовала взгляд Таси, она подняла глаза, и Тася застонала сама: немой укор «За что?!» читался в искажённом болью лице и в слезящихся глазах умирающей. Из последних сил Тася выпихивала вперёд одну мысль: они не настоящие! Она не умирает!