Город греха
Шрифт:
Одри сняла бигуди и вытерла лицо:
— Пока, Лос-Анджелес!
Через час обе машины были в Вентуре. Базз устроил Одри в халупе на краю своего земельного участка, ее машину загнал в лесок, отдал ей все свои деньги, оставив себе две купюры — десятку и доллар, и велел позвонить своему приятелю из управления шерифа Вентуры, чтобы нашел ей пристанище. Этот человек был обязан ему, как он — Джонни Стомпана-то. Осознав, что она всерьез распрощалась с Лос-Анджелесом, со своим домом, с банковским счетом, гардеробом и всем, кроме любовника, Одри расплакалась. Базз поцелуями стер с ее лица остатки крема, сказал, что попросит
— Микки был хорош кошельком, но слабак в постели. Постараюсь не скучать по нему.
Базз поехал в соседний городок Окснард и нашел телефон-автомат. Позвонил Дэйву Клекнеру, договорился, чтобы тот забрал к себе Одри, и набрал свой номер в «Хьюз эркрафт». Секретарь сообщила ему, что звонил Шортелл, которого она переадресовала в офис Германа Герштейна и в управление к Малу. Базз разменял свой доллар на мелочь и попросил междугороднюю соединить его с Мэдисон, 4609. Ответил сам Мал:
— Да?
— Это я.
— Ты где? Разыскиваю тебя с утра.
— В Вентуре. Есть дельце.
— Ясно. А тут такое творится. Микки рвет и мечет. Дал своим парням на ГуверТалче «добро», и те пошли молотить по башкам. Только что разговаривал с командиром отряда по ликвидации общественных беспорядков, тот говорит, что такого еще не видывал. Хочешь пари?
Пари, что успеет вытащить Одри и переправить ее заграницу.
— Босс, Микки бесится из-за Одри. Он узнал, что она снимает пенки с его бизнеса.
— Черт. А он знает про…
— Нет, и надеюсь, что не узнает. Я пока спрятал ее здесь, но долго так продолжаться не может.
— Что-нибудь придумаем. По-прежнему хочешь поквитаться?
— Еще сильней, чем раньше. С Шортеллом разговаривал?
— Десять минут назад. У тебя есть на чем записать?
— Нет, но у меня хорошая память. Давай.
— Последнее, над чем работал Дэнни, была связь между зубопротезной мастерской «Хоредко» на Бан-кер-Хилл, где делают протезы для зверей, и звероводом, который содержит росомах в нескольких кварталах от мастерской. Норт Лейман установил, что укусы на телах убитых от зубов росомахи.
Базз присвистнул:
— Вот как!
— Именно так. Непонятно другое. Во-первых, почему Дадли Смит так и не установил наблюдения за людьми, о чем просил Дэнни. Это Шортелл выяснил, но не знает, какую это сыграло роль. Во-вторых, Дэнни пытался установить связь между убийством в Сонной Лагуне с ее Комитетом защиты и подельником Мартина Гойнза в грабежах. Был у него такой паренек в 40-х, малый с обожженным лицом. На Бан-кер-Хилл летом 42-го произошло несколько грабежей. Раскрыты они не были. Дэнни дал Шортеллу несколько фамилий из списка регистрации нарушений комендантского часа, который тогда был введен федералами. Из этого списка Шортелл выявил одного вероятного подозреваемого с кровью группы 0+. Это некто Коулмен Масски, дата рождения 09.05.23, Саут-Бодри, 236, Банкер-Хилл. Шортелл считает его наиболее подходящим на роль подельника Мартина Гойнза.
Базз записал информацию:
— Босс, этому парню сейчас нет и двадцати семи, он не подпадает под версию об убийце среднего возраста.
— Знаю, меня это тоже настораживает. Но Шортелл говорит, что Дэнни был близок к раскрытию преступления и считал эту версию с грабителем самой
— Босс, нужно брать Феликса Гордина. Вчера вечером он уже был почти наш, но вы…
В трубке воцарилось молчание, потом послышался раздраженный голос Мала:
— Знаю, знаю. Послушай, начинай разрабатывать Масски, а я тряхну Хуана Дуарте. Я послал четырех человек из отдела разыскать дока Лезника — если он еще жив, он нам пригодится. Давай встретимся в 17:30 у «Шато Мармон». Обработаем Гордина.
— Договорились.
— Ты догадался насчет меня и де Хейвен?
— Секунды за две. Как думаешь, она тебя не облапошит?
— Нет, у меня на руках все козыри. А ты, значит, с подругой Микки Коэна… Господи Иисусе!
— Приглашаю на свадьбу, босс.
— Сначала доживи до нее, дружище.
По Береговому шоссе Базз направился обратно в Лос-Анджелес, взяв курс на Банкер-Хилл. Впереди собирались тучи, грозя новым ливнем, который вымоет из земли новые трупы и пошлет за ним новых мстителей. Саут-Бодри, двести тридцать шесть, был дешевым домом в викторианском стиле. Дранка на крыше потемнела от непогоды, кое-где зияли прорехи. Базз подъехал к дому и увидел старуху, сгребавшую граблями листья.
Он подошел к ней и увидел, что в молодости она была красавицей. Бледная, почти прозрачная кожа обтягивала скулы модели, полные губы и шапка каштановых с проседью волос. Только ее глаз не коснулось увядание — они лучились светом и умом.
— Мэм? — обратился к ней Базз.
Старуха оперлась на грабли, в зубьях которых застрял один-единственный лист каштана — больше на лужайке их не было:
— Да, молодой человек. Вы пришли, дабы вспомоществовать призывному собранию Сестры Эйме [44] ?
44
Эйме Семпл Макферсон (1890-1944) — проповедница, основательница секты «пятидесятников» в рамках баптистской церкви. Секта образовалась в Калифорнии в начале XX столетия. В Лос-Анджелесе находится центральный храм сексты — Собор Ангела.
— Сестра Эйме уже давно не устраивает никаких призывных собраний, мэм.
Старуха протянула руку — высохшую, искривленную подагрой руку попрошайки. Базз положил ей в ладонь несколько монеток:
— Я ищу Коулмена Масски. Не знаете такого? Он жил здесь лет семь-восемь назад.
Старуха улыбнулась:
— Я хорошо знаю Коулмена. Я — Делорес Масски Такер Кафесджян Ладерман Дженсен Тайсон Джонс. Я — мать Коулмена. Он был самым верным рабом из всех, кого я выносила, дабы обратить в веру сестры Эйме.
Базз сглотнул слюну:
— Рабом, говорите? Ну и имена у вас! Женщина рассмеялась:
— На днях пыталась вспомнить свою девичью фамилию и не смогла. Видите ли, молодой человек, у меня было много любовников — ведь я должна была приносить детей для сестры Эйме. Господь создал меня красивой и плодовитой, чтобы я могла нарожать сестре Эйме Семпл Макферсон прислужников, а округ Лос-Анджелеса давал мне помощь, чтобы их прокормить. Мои хулители обзывали меня фанатичкой, говорили, что я присваиваю деньги, но то были слова дьявола. Как по-вашему, разве произвести на свет доброе белое потомство для сестры Эйме не благородное дело?