Город грехов
Шрифт:
Две фигуры скрылись в ночи, и только тогда Заккари позволил себе выйти из тени. Смотреть, как она уходит с каким-то напыщенным придурком, было не просто противно, а действительно, почти что физически больно. Казалось, Грант знал всё о боли и мог прочитать лекцию о том, какой она может быть: ноющей и тупой; сводящей с ума и заставляющей кусать губы до крови; холодной и липкой, стискивающий свои мерзкие лапы на горле. Но такого ему не приходилось испытывать. Она прокатывалась по телу волнами, от середины пустующей груди вдоль натянутых нервов. Оседая в голове пониманием, что он не убьет глупого бармена, решив проблему привычным и вполне приемлемым для себя образом.
Нервно закурив, Грант ушёл в противоположную сладкой парочке сторону, с каждой затяжкой лишь раздирая что-то внутри на рваные неаккуратные клочки и давясь своими чувствами, которые пришлось осознать в полной мере. Он и не знал, как это называется, и есть ли вообще название той буре, что завывала в груди.
«Ты попал, Зак. Ты правда, в полном дерьме».
6. Чёрная Бетти
Дом был большой, четырёхэтажный, со старыми каменными фасадами и огромными глиняными вазами по бокам от резной двери, в которых, впрочем, никогда не было цветов. От самого порога всегда жуткой какофонией смешивались ароматы парфюма, алкоголя и табака. Заккари вздохнул и всё-таки постучал по благородному красному дереву специально предназначенной для этого тяжёлой металлической петлёй. Соблюдать приличия в публичном доме — ужасно странно, однако, хозяйка данного заведения была сторонницей строгого порядка, хотя сама буквально распространяла вокруг себя хаос.
Заезжие гастролёры часто удивлялись молодости матери грешниц Клифтона, а местные лишь помалкивали, не рискуя открывать рот. Когда-то фамилия Бакстер пользовалась в городе уважением и имела нешуточное влияние, но это было до войны, забравшей жизнь отца семьи Роберта, трагически погибшего в Пёрл-Харборе. После этого его вдове не пришло в голову лучшей идеи, кроме как открыть бордель на все оставшиеся сбережения. Однако пять лет назад и основательница дома разврата таинственным образом скончалась — газеты писали слезливые некрологи о не выдержавшем сердце. Слухов стало ещё больше, когда на похоронах матери её единственная дочь не проронила и слезинки, а сын-морпех лишь прислал открытку с соболезнованиями сестре. Тихо, чтобы ненароком не услышали вездесущие Змеи, взявшие молодую особу под своё крылышко, люди шептались о чересчур внезапной кончине совсем не старой вдовы, но открытых обвинений так никто и не предъявил, справедливо опасаясь, что ночью придут хмурые парни в чёрных плащах и заткнут навсегда…
Наконец, дверь распахнулась, предлагая вниманию Гранта саму хозяйку: неизменные огненно-рыжие волосы собраны в простой пучок, из которого совершенно несвойственно и неаккуратно выбились пряди; личико бледнее самой смерти, губы трясутся; красное расклешенное платье в странных тёмных пятнах — неужели это мисс Бакстер, всегда выглядящая безукоризненно и не устающая повторять, что она — лицо своего заведения?!
— Дайяна? — от неожиданности Зак даже обратился к ней без обычной вежливой отстранённости, — Что с тобой? Ко мне прибежала твоя служанка, но толком ничего не объяснила…
— Ты один? — взволнованно поинтересовалась Бакстер и посторонилась, пропуская гостя в дом, — Скорей, Грант. Зимний сад. Я понятия не имела, что делать, и потому обратилась к тебе. За тобой должок, сам знаешь: отмажешь меня, и мы в расчете.
Заккари поморщился: глупо было предполагать, что её молчание о том случае с Бекки было безвозмездным. Послушно прошёл за нервно оглядывающейся на него через каждые пару шагов Деи, петляя по коридорам и не
— Заходи, — Дайяна распахнула стеклянную дверь зимнего сада, но сама не спешила переступать порог, — Он в пяти шагах от входа, не споткнись.
— Он?
Но Бакстер оставила этот вопрос без внимания, лишь сложила руки на груди, и Зак заметил, наконец, как дрожит девушка, покрываясь мурашками. Отбросив сомнения, он прошёл в указанном направлении и сразу наткнулся на то, что и заставило этим вечером сменить планы не только хозяйку борделя.
— Эх, Билли… — только и вздохнул Грант, снимая свою шляпу в знак почтения усопшему. Присел на корточки, рассматривая труп поближе, чтобы не осталось сомнений в его узнавании, — Невезучий ты оказался сукин сын.
Эмоций не было никаких. Ни неестественно вывернутые конечности, ни синюшная кожа, говорящая, что смерть пришла к парню уже много часов назад, ни засохшая кровь на пиджаке, ни большая тёмная лужа под головой, ни перерезанное горло не вызывали у Гранта никакой жалости. С Билли он никогда не дружил и не общался, если не требовали дела. Впрочем, у него вообще не было друзей.
— Давно ты его нашла? — деловито поинтересовался Зак, понимая, что как бы это не произошло и чьих бы рук дело не было — он обязан заняться вопросом, потому что искать врагов и обезглавливать как раз специализация Аспида. Защищать Змей, на которых совершено открытое нападение.
— Два часа назад, — глухо пробормотала Бакстер, — Вторая моя девчонка побежала к твоему отцу, но что-то её долго нет. Грант, это не я, и точно никто из моих подопечных, я клянусь! — немного истерично пропищала она, и Зак, наконец, понял, что её волновало. Не труп в своем доме, а риск быть обвинённой в смерти Змея — закон кровной мести никто не отменял…
— Расслабься, Дея, — вздохнул он и начал осматривать лежащее перед ним тело более внимательно, — Я знаю, что у тебя нет ни мотива, ни достаточной глупости на такое. Ты слишком любишь себя и своё дело, чтобы допускать кровавую баню под своей крышей. Но твоих девушек допрошу — каждую, — предупредил он.
На мёртвом лице ни царапины, пиджак даже не помят. Словно Билли пришёл, сам улегся на пол и позволил себе провести ножом по горлу. Ни оружия в руках, ни-че-го… Преодолев лёгкое отвращение, Зак запустил пальцы в нагрудный карман, из которого торчал уголок какой-то бумажки, слегка запачканной алыми каплями. Быстро развернув листок, он стиснул зубы, сдерживая злое шипение. Цветными карандашами, рваными линиями на нём была нарисована полосатая красно-чёрная змея с отрезанной головой. И Грант знал, для кого это послание.
Увлечённый осмотром трупа, он и не услышал, как по коридору простучали каблуки, а в дверях замерла ещё одна женщина, испортившая себе вечер.
— Здравствуйте, мисс Стоун, — тихо поздоровалась Дайяна, — Вы одна, а где…
— Он занят, — отмахнулась Лилиан, расширившимися глазами наблюдая за медленно распрямляющимся Заком, — Что-то нашёл, помимо этого куска мяса? Чёрт, Зет будет вне себя…
— И тебе добрый вечер, — развернувшись, Заккари с прищуром окинул взглядом подошедшую, невольно вновь сопоставляя её надменное лицо и милую улыбку Бекки. Признать пришлось: сходство очевидное. Неужели, и правда — эта стерва мать его светлой девочки?